— Прекрасно, — он подошел вплотную, и я, почувствовав на груди руку, хотела было отшатнуться, но раздавшийся шепот немного охладил бурлящие эмоции. — Тихо, Ками. Научись уже мне доверять. Ты последний человек, которого я захочу обидеть.

Арон продолжал будто бы обнимать, на самом деле пристегивая булавку с одноразовым порталом к внутренней стороне лацкана рубашки. А меня накрывала удушливая волна стыда. Потому что опять обидела, сделала больно. Этим своим недоверием, которое после побега лучшего друга стало неотъемлемой частью души. Да и ситуация с мамой дала четкое понимание, что предать могут даже самые родные и близкие, пусть и под гнетом обстоятельств.

Я сейчас никому не верила безоговорочно, и оттого чувствовала себя более защищенной, хоть и немного ущербной. Поэтому реакция Арона тронула. Хотелось погладить его по щеке, ласково и открыто. Чтобы он не думал больше обо мне, как о каменной статуе, которая не способна чувствовать. Хотелось просто обнять в ответ, ведь я знала, как это ему сейчас нужно. Однако ничего такого сделать не удалось, потому что над нашими головами раздался жуткий, пробирающий до костей рев.

Я не успела даже испугаться — тело четко среагировало на опасность. Мы с Ароном теперь стояли спина к спине, с боевыми пульсарами на изготовку. Правильные реакции, прочно вбитые на уроках Тоскана.

Парни же поступили умнее, окружив имеющееся имущество. Наши с Ароном рюкзаки валялись немного поодаль, и мы, не сговариваясь, двинулись к цели. Все-таки, если первой атакой истребят наш нехитрый скарб, до конца испытания мы не дотянем.

Не зря в рюкзаках оказались именно такие предметы. Без фляги в пустыне даже стихийник долго не вытянет. Ведь на призвание дождя, также как и на раскол земной тверди, ради проходящего где-то источника, он потратит прорву сил, и восстановиться сможет не скоро. А получение воды раз в день в такую жару — бесконечно мало.

Тоже самое с шарфом — поддерживать целый день щит, который способен защитить от палящего солнца никто из нас не в состоянии. Нужен уровень не ниже магистра. Концентрация, постоянная направленная подпитка, да и заклинание нужно еще откопать в закромах сознания. Тем более, что не все из здесь присутствующих способны на сносное управление внутренними потоками, хотя статус адепта боевого факультета, нечто подобное точно подразумевал. Но боевик-стихийник, точно также, как и третьекурсник-менталист вполне могут быть узконаправленными специалистами.

— Ками, не дергайся! — этот голос, наполненный металлом, приковал меня к рассыпающемуся под подошвами песку. Я чувствовала, как встают дыбом короткие волоски на руках и шее, как начинают покрывать тело мурашки.

Арон не стал бы приказывать просто так, ведь знает, как я это не люблю. Значит что-то произошло и мне просто всего не видно. До безумия хотелось обернуться, чтобы, наконец, получить определенность, рассмотреть все своими глазами. Но приказ командира команды звучал слишком определенно, чтобы его ослушаться.

Я замерла. Прямо так, в неудобной позе с немного смещенным центром тяжести и прижатыми к телу руками. Откуда-то знала, что нужно съежится, чтобы занимать минимум места.

Когда резко потемнело, стало не просто страшно — жутко. И обернуться захотелось просто нестерпимо. Я бы призвала сейчас Ветерка, но боялась, что сделаю только хуже.

— Пос-с-с-с-мотри-и-и-и-и, — шелестящий шепот пронесся будто мимоходом, почти меня не задевая.

— Интерес-с-с-с-с-но-о-о-о, — раздалось следом, будто кто-то играл в догонялки, пролетая мимо с непередаваемой скоростью.

Боковым зрением я различала только беглые тени, почти черные на фоне потемневшего пространства. Они сновали мимо, преследуя что-то за моей спиной, но не достигая цели, вынуждены были лететь обратно.

Это было настолько жутко, что, пожалуй, даже интересно. Авантюризм жил во мне всегда. Сколько себя помню, мечтала о путешествии на корабле с флибустьерами, и даже готова была переодеться мужчиной, лишь бы взяли в команду. Но увы, сколько не смотрела на море с любимой наблюдательной точки на скале, ни одного пиратского судна словить не удалось.

А тут вот оно, приключение — рядом. С необъяснимыми, и от того еще более желанными, мелочами. Именно поэтому я последовала совету тени, и обернулась. Чтобы тут же рухнуть, будто подкошенная. Я пытаясь зажать себе рот, дабы не вырвалось и звука. Но все же одному сиплому стону удалось просочиться сквозь сжатые пальцы.

Меня сковало, будто в тиски — ни шелохнуться. Только боль тонкими змеями оборачивалась сначала вокруг запястий, потом сдавливая грудную клетку. Медленно проникая под кожу, сливаясь с грудными всхлипами.

Я не плакала только потому, что не умела. Плотину прорывало слишком редко, заставляя меня жалеть о такой особенности. Ведь слезы всегда приносили с собой облегчение, помогая справиться с комом внутри.

Арон лежал на темном песке, бледный, с закрытыми глазами. Согнутая в колене нога неестественно вывернута. Руки раскинуты, будто готовы к распятию. Но добило меня не это, а тонкая струйка крови, медленно вытекающая из уголка рта.

Я смотрела будто зачарованная. Как эта самая струйка стелет дорожку сначала по гладко выбритой щеке, постепенно находя выход к шее. Той самой, которую всего час назад я сжимала ладонями. И лишь когда густая красная жидкость начала насыщать песок, расползаясь некрасивым пятном, я начала осозновать, что произошло.

Окатило холодом, унося из тела чувствительность. Онемели даже пальцы рук, отказываясь сжиматься в кулак. И эта страшная пустота вокруг начала медленно проникать и в меня.

Как ни странно, привели в чувство именно шипящие тени, которые принялись кружиться вокруг, мечась от меня к лежащему Арону.

— Прикос-с-с-с-снис-с-с-с-сь, — шелестели бестелесные, но вполне себе разумные существа. Ведь кто попало говорить не способен.

— Отзовис-с-с-с-сь… — они будто решили свести меня с ума, или добиться того, что я и так уже готова была сделать, едва вернулась чувствительность в конечности.

Всего лишь шаг. Единственный шаг к ставшему близким мне человеку.

Но каким-то чудом я себя остановила, решив перейти на магическое зрение. Это вообще первое, что я должна была сделать, едва услышала рев непонятного происхождения. А как иначе можно различить расставленные ловушки?

При переходе на особое зрение, маг видел потоки разноцветными линиями, а их скопление говорило о многом. Так, например, легко было отличить обычного человека от одаренного. Или самое простое на вид кольцо могло оказаться старинным артефактом.

Я же сейчас хотела просто понять, что сделанный к Арону шаг безопасен. Хоть и подмывало броситься на выручку немедленно. И от увиденного стало плохо. Ведь эти самые быстрые тени, продолжающие кружить вокруг были пропитаны черной некромантской магией. Подчиненные души неупокоенных, которым требовалась энергия для продолжения такого подобия существования. И тянули они ее ото всюду.

Но самое интересное — я своими глазами видела лежащего напротив парня, но магическое зрение не показывало ничего. Нет, там что-то определённо присутствовало — камень, например, но оно точно было неодушевленным. Пустышка, замаскированная иллюзией, чтобы выманить меня.