Завтраки на двоих. Разговоры ни о чем, с каждым днем затухающие все быстрей. Его дела неинтересны Софье, ее ему – тем более. Он врет о занятости и командировках. Она верит и даже испытывает облегчение, что у него есть любовница, которая отвлечет от Софьи, – ей в тягость все его внимание. Быть может, она все-таки забеременеет, не потому, что хочет детей, но просто принято так… и вообще, тоска, серость и безысходность. Он примет новость без радости, но со смирением.

Жуть какая.

– Спасибо, конечно, – осторожно сказала Софья, поднимаясь. Пиджак она отряхнула и сбила юркого паучка, который норовил забраться в рукав. – Но… я пока замуж не хочу.

– Потом не возьмут, – Артем пиджак принял.

Улыбался, но как-то вот… нехорошо улыбался.

– Возьмут, – Софья глядела в глаза. – Одинокую, без материальных проблем и с квартирой всегда возьмут.

Наверное, это было цинично.

Артем рассмеялся.

– Ты забавная, – он провел ладонью по Софьиной щеке, и это прикосновение едва не заставило ее отпрянуть. – Уезжай, сегодня же.

– А то?

– А то хуже будет.

Он остался. Стоял, смотрел. С улыбкой, которая больше на оскал походила. С искорками бешенства в глазах. С ненавистью, причины которой были Софье непонятны.

Захотелось бежать. Подхватить юбки и по тропе… опрометью, спеша добраться до дома, пока…

– А что вы тут делаете? – раздался голос, и Артем отпрянул, разрывая нить взгляда.

– Ничего, – сказал он и пиджак на другую руку перекинул. – Разговаривали… и показывал вот Софье пруды… замуж звал.

– И как? – поинтересовался Стас.

– Никак. Не пошла.

– Разумная женщина, – Стас выглядел усталым.

– Что ж… тогда сам с ней и общайся. А я пойду.

Действительно ушел, провожаемый двумя взглядами.

– Он тебя напугал? – поинтересовался Стас, потирая глаза.

– Немного, – Софья выдохнула с немалым облегчением. Показалось вдруг, что, если бы не Стас, с ней произошло бы… что? В пруду бы утопил?

– Чем?

– Он хотел, чтобы я уехала. Сказал, что так будет лучше.

– Возможно, будет, – согласился Стас, падая на траву. – Если хочешь, я отвезу тебя в город.

– Не хочу.

Если у Софьи вдруг появится желание сбежать, она сама до станции доберется. От деревни, между прочим, рейсовый автобус ходит.

– Почему? Любопытство замучило?

– И оно тоже, – со Стасом было много проще. – Он считает, что твой друг… и ты… что вы собрали всех здесь, чтобы убить… отомстить…

– Чушь какая.

– Но Марго пропала…

– Марго слишком много знала, – сказал Стас, вытягивая ноги. – И пыталась этим знанием воспользоваться. А шантаж, дорогая моя, никогда и никого до добра не доводил.

– Это ты мне…

– Просто информирую… Марго ищут.

– О да, заметно.

– Не заметно, но ищут, – упрямо повторил Стас. – У… нас есть знакомые, которые способны… Правда, здесь леса кругом, а в лесу, сама понимаешь… все не так просто… Но я уверен, что тело найдут.

– Тело?

– А какие еще варианты?

– Тебе ее не жаль?

– Жаль, – Стас повернулся к пруду. – Я ведь был в нее влюблен… казалось, что на всю жизнь, и вообще… без нее жизни нет… но она выбрала старого профессора… Знаешь, почему?

Софья не стала отвечать.

– Потому что не верила, что у нас получится, у меня и у Васьки. Она требовала, чтобы я помирился со своими… мы ссорились с ней… постоянно ссорились, но все равно я ее любил. Казалось, что она меня тоже. А ссоры – это так, пустое… а на деле… ей нужен был состоятельный супруг. Вот и нашла мне альтернативу. Маргоша железной была.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Просто так… или, может, мне тоже охота с кем-то душевными переживаниями поделиться.

– Со мной?

– Почему нет. Ты в этой истории человек посторонний, можно сказать, независимый.

Софья фыркнула. Еще бы судьей ее назвал третейским. Ну-ну…

– Артемки не бойся.

– А кого бояться?

– Никого не бойся, – Стас протянул руку. – Пойдем домой. Или еще погулять хочешь?

Увы, нынешние разговоры на корню убили желание прогулки совершать. По дороге домой Софья думала о том, кто и за что мог убить ее сестру. И Маргошу. И вообще, что вся эта история донельзя мутная, странная.

Когда впереди показалась белая громадина дома, Софья не выдержала, спросила:

– Ты знаешь, что Витюша – брат Анны?

– Даже так? – Стас нисколько не удивился. – Я предполагал, что родственник, но вот брат…

– Единокровный. Кажется, это так называется, когда мать одна, а отцы разные. Твой друг хорошо подготовился. Надеюсь, он не думает, что Витюша виноват.

– А он мог?

– Убить? Не знаю. Но изнасилование… В этом есть что-то извращенное. А на извращенца Витюша не похож и…

Стас дернул за руку и нырнул в кусты сирени, потянув за собой Софью. Прежде чем она успела возмутиться, все-таки девушка приличная и с малознакомыми типами по кустам не хаживает, он закрыл рот ладонью и прошептал:

– Смотри.

Непохожий на извращенца Витюша крался вдоль дома. Он шел на полусогнутых ногах, сгорбившись, то и дело останавливаясь, прислушиваясь к чему-то.

– Что он?

– А я откуда знаю? – отозвался Стас. – Посмотрим?

Игра в шпионов? С другой стороны, почему нет?

Витюша остановился под окном и, поднявшись на цыпочки, попытался в это окно заглянуть. Потом наклонился, что-то явно искал на земле. Нашел. Камушек? И в окно бросил… и второй раз… и третий…

– Интересно, – сказал Стас, дыша в затылок.

Нет, интересно, конечно, но в затылок-то зачем? От этого Софье становилось горячо и жуть до чего неудобно. Она попыталась вывернуться из объятий, но Стас держал крепко и еще прошипел:

– Тише, а то выдашь. Подумают, что мы подсматриваем.

– Так мы и подсматриваем, – ответила Софья.

Окно открылось, и из него выглянула Ника.

Ника? И Витюша?

– Уходи! – прошипела она.

– Дверь открой, – Витюша подбросил камушки на ладони.

– Нет.

– Хорошо, тогда здесь поговорим.

– Нам не о чем с тобой разговаривать!

– Ника, не злись…

Она закрыла окно, и Витюша бросил в него камушек. Потом второй… третий… Благо камней хватало. На втором десятке Ника сдалась. И окно вновь распахнулось.