— Кроме того, мы почти уверены, что на борту нет бомбы. Почти… — добавил Себастьян.

— Да, и это тоже, — кивнула Эден.

О других непонятных моментах просто было трудно говорить. До сих пор никто из группы не представлял себе, как посадить захваченный «боинг» и как эвакуировать пассажиров рейса 573.

«Я больше не вернусь в полицию, — думала Фредрика, — чем бы все это ни кончилось».

Она тряхнула головой. То, что она не вернется в полицию, было ясно уже в день ее ухода. Или все-таки нет? «Как можно хотеть повторения этого кошмара?» — спрашивала себя Фредрика.

— А что с массмедиа? — поинтересовалась Эден.

— Черт знает что! — выругался Себастьян.

— Мы уже сообщили им номер рейса? — спросила Фредрика.

— Больше часа назад, — ответила Эден.

«Как же я это пропустила? — удивилась про себя Фредрика. — Нужен заряд энергии. — Она оглядела коллег из-за своего стола, словно из траншеи. — Мы все слишком устали».

— Так что с телефоном Захарии? — Фредрика посмотрела на Себастьяна.

— Ах да! — вспомнил тот. — Из трех номеров, что повторяются в списках контактов Келифи и прежнего владельца его мобильника, функционирует, как я уже упоминал, только один. И он принадлежит некоему Йеркеру Густавсону. Он автомеханик и, по его словам, не особенно близок к Келифи.

— Кто-нибудь из его друзей? — предположила Фредрика.

— Не думаю, — покачал головой Себастьян. — За все время прослушивания его телефонных разговоров этот номер всплывал лишь несколько раз, и в каждом случае речь шла об автомобилях — Захарии либо его подруги.

— Как часто нормальные люди звонят автомеханикам? — поинтересовалась Фредрика, которой никогда в жизни не приходилось пользоваться услугами таких мастерских.

Себастьян коротко рассмеялся:

— Возможно, Келифи просто не повезло с автомобилем.

— Как и тому человеку, который владел мобильником до него, — добавила Фредрика.

— Почему бы нам не поговорить обо всем этом с самим Густавсоном? — предложила Эден. — Сейчас не время играть в загадки. Надо немедленно кого-нибудь к нему послать, плевать, что поздно! А потом встретиться с Захарией и его девушкой.

В дверях нарисовался бледный как смерть Алекс. Фредрике стало страшно.

— Он звонил.

Это прозвучало так громко, что сотрудники в разных концах зала вскинули головы.

— Кто? — удивилась Эден.

— Эрик.

В два прыжка преодолев расстояние от входа, Алекс остановился у стола Фредрики.

— Звонил? — переспросила Эден.

— Из кабины пилотов? — Фредрика уставилась на Алекса.

— Из салона первого класса. Сообщил, что Карим спятил.

Алекс передал свой разговор с Эриком. Фредрика заметила, как хорошо он запомнил каждое слово сына. «Будто старался сохранить на всю жизнь», — подумала она и сама испугалась своих мыслей.

— То есть Вашингтон, — шепотом повторила Эден, когда Алекс закончил.

— Теперь все сомнения рассеялись. — Он кивнул.

Группа замолчала. То, что Сасси назвал Вашингтон вместо Нью-Йорка, вряд ли было случайной оговоркой. Карим действительно намерен направить самолет в сторону Капитолия. Тот, кто писал последнее электронное письмо немцам, не лгал.

И что теперь? Фредрика отвела взгляд. Она хотела поднять несколько вопросов, ставящих под сомнение участие Карима в захвате «боинга», но что толку?

— И что вы сказали Эрику? — Эден тут же ухватилась за другую нить.

Алекс молчал.

— Вы сказали, что он должен взять в свои руки управление самолетом?

— Он и сам так думал. Однако спросил у меня совета.

— И вы ему его дали, — закончила мысль Эден.

— Да.

— Тогда остается предупредить американцев, — засуетился Себастьян.

— Подождем звонка Эрика, — сказала Эден. — Надеюсь, он не задержится. Я говорила с ГД, он согласен с тем, что Эрик должен сместить Карима, если не будет других вариантов.

— И еще одно. — Алекс поднял руку.

Фредрика заметила, что он пытается поймать ее взгляд.

— Что еще? — спросила Эден.

Все взгляды устремились на Алекса. За последние несколько минут он стал главной фигурой в группе.

— Это не Сасси звонил вчера с угрозами в участок.

— Уже есть подтверждения?

Фредрике показалось, что от голоса Эден в кабинете завибрировали стекла.

— Когда нам звонили, Карим Сасси находился далеко от Арланды, — пояснил Алекс. — Я попросил коллегу навести справки. В детском саду был так называемый родительский день, Карим провел там несколько часов. Так, по крайней мере, утверждает его жена. Вчера Сасси вообще не ездил в Арланду.

Какой же вывод можно из всего этого сделать?

Карим Сасси не звонил в участок с угрозами, но он выходил на связь с неизвестным информатором.

— Пусть так, все равно он во всем этом замешан, — подытожила Эден.

Это был едва ли не единственный неоспоримый факт, которым они располагали.

Помимо того, что Карим Сасси общался со вчерашним телефонным террористом.

До кабины пилотов оставалось около метра, когда Эрик Рехт остановился, парализованный страхом.

За всю свою взрослую жизнь он ни разу не ударил человека. Это противоречило его убеждениям. По мнению Эрика, этого просто нельзя было делать, и сама возможность такого поступка отличала психически больного от здорового. Эрик искал в себе силы совершить задуманное. Чувствуя на себе взгляды пассажиров, он свернул в один из туалетов.

Там он поставил пакет с бутылкой на пол, а сам присел на крышку унитаза, потирая виски́. Эрик пытался сосредоточиться.

Все это бред, полный бред. Неужели нет другого способа? Он представил себе, как зайдет в кабину и обрушит бутыль на голову Карима. Несколько раз, если потребуется. Он должен быть уверен, что Карим не придет в себя, пока Эрик не посадит машину.

Сейчас ему больше чем когда-либо не хватало Клаудии. Эрик хотел, чтобы она появилась здесь, взяла его голову в ладони и сказала, глядя в глаза:

— Ты справишься, Эрик.

Он подумывал о том, чтобы снова позвонить Алексу. Одиночество всегда угнетало его, но теперь Эрик просто боялся. Помня разговор с Фатимой в туалете, он решил не посвящать коллег в свои планы, во всяком случае пока. Им нужно время, чтобы убедиться в виновности Карима, а Эрик боялся опоздать.