— И как жареная рыба и картофельное пюре?

— Нуда, точно, — с чувством удовлетворения ответила она. — И как тосты с джемом. Хотя больше всего мне хотелось бы сказать «как принц с принцессой» из сказки, которую читала Софи, — глядя в потолок, добавила она.

Феба рассказала Рейфу о прекрасной принцессе, которую заколдовала злая волшебница, и бедная девушка спала сто лет.

Рейф внимательно слушал, накручивая на палец прядь ее волос.

— Как такое возможно? Это какая-то бессмыслица.

— А вот так: она живая, но и в то же время как будто и не живая вовсе… или как будто она спит. Словно ее подвергали нападкам, и ей пришлось уступить и спрятать свою сокровенную сущность в глубоких тайниках своей души… как будто бы усыпить свою душу. И такой прекрасная принцесса оставалась долго… очень долго.

Рейф нежно поцеловал Фебу в висок.

— Какая грустная сказка! Что же случилось потом?

— Не знаю… Но надеюсь, что принцесса скоро проснется. — Феба зевнула. — Я ужасно устала. Не могу больше…

— Ш-ш… — Рейф накрыл Фебу одеялом. — Спите. У вас был тяжелый день. Чего вам только не пришлось испытать сегодня — даже нападение разбойников с большой дороги.

Когда Феба прижалась к Рейфу, ему показалось, что она всю жизнь спала с ним в одной постели.

— Помню только одного очаровательного разбойника, — сладко зевнув, с улыбкой пробормотала Феба. — Он сейчас рядом со мной.

Рейф посмотрел в окно. Оно выходило в гостиничный двор, освещенный утренним солнцем. Феба спала рядом, утомившись после бурной ночи любви. Ее сильная усталость объяснялась также огромным напряжением последней недели.

Рейф проснулся несколько часов назад и так и не смог заснуть. Мысли роились у него в голове, противоречивые чувства обуревали его. Прежде всего он испытывал вину. Затем — раскаяние. А еще — радость. Одна из ран у него в сердце затянулась. Зато вместо прежней открылась другая. Мысли о том, что их с Фебой ждет в будущем, не давали покоя.

Сейчас, когда пыл страсти несколько остыл, настало время осознать, какие последствия вызовут его действия. Пора трезво взглянуть правде в глаза и опуститься с небес на землю.

Рейф отвернулся от окна и прошел к деревенскому умывальнику.

Раньше ему казалось, что, как только он завоюет Фебу, все закончится. Однако теперь он понял, как заблуждался.

Все только начиналось.

Рейф закрыл глаза. Господи, он сам себе противен. Он и представить себе не мог раньше, что может опуститься так низко. Он перешел всякие границы. А ведь, несмотря ни на что, где-то в глубине души Рейф считал себя человеком порядочным. Или по крайней мере верил в то, что в один прекрасный день он станет порядочным человеком.

Рейф посмотрел на свое отражение в старом, от времени испещренном пятнышками зеркале. В зеркале он видел себя — никчемного человека, который предал собственного брата.

Размышляя об этом, Рейф стал медленно одеваться, стараясь не смотреть на постель, в которой лежала Феба — его женщина, словно боялся, что она догадается о его переживаниях и будет винить во всем себя…

У него есть только одна возможность вернуть себе самоуважение — пойти к брату, поговорить с ним по душам и чистосердечно во всем признаться. Но Рейф не хотел этого делать. Вместо того чтобы поступить по чести, он похитил Фебу, увез ее, как вор, спрятал в укромном месте и взял то, что ему не принадлежит. Как всегда, Рейф повел себя безответственно. Поступил подло. И с кем? С единственным на свете человеком, кому был небезразличен. Остальные люди на земле, возможно, не заметили бы даже его смерти!

Если он придет к Колдеру и повинится, тот наверняка пустит в ход кулаки. Но Рейф ничего не имеет против: за то, что он сделал, он должен получить по заслугам. История стара как мир: брат предает брата. Каин и Авель. В извечном соперничестве и противоборстве двух братьев не бывает победителей. Возможно, Колдер никогда его не простит.

— Ну и пусть, — вслух проговорил Рейф. — Зато я буду знать это точно.

— С кем вы разговариваете? — сонным голосом спросила Феба.

Рейф оглянулся и посмотрел на кровать.

— Так, ни с кем.

Феба удивленно смотрела, как Рейф пытался завязать себе галстук. Ее лицо было раскрасневшимся после сна, а темные круги под глазами напоминали о бурной ночи.

Рейф подумал, что Феба никогда не была так красива, как сейчас — после ночи любви, — бесстыдно-чувственная, с волосами, рассыпавшимися по нагим плечам. От одного ее вида у него захватило дух.

Глядя на Фебу в зеркало и продолжая поправлять неподатливый галстук, Рейф улыбнулся.

— Вот, взялся за ум и теперь учусь самостоятельно обслуживать себя, — с иронией в голосе объяснил он. — Сегодня я собираюсь встретиться с Колдером. Вряд ли он оставит мне денежное содержание после всего, что произошло.

В глазах Фебы появилась тревога.

— Как вы думаете, он очень рассердился?

— Потеряв вас? — «Да будь я на его месте, я бы просто умер от горя». Рейф опустил глаза, чтобы Феба не догадалась, что он испытывает чувство вины. — Нет ничего хуже для мужчины, чем удар по самолюбию. — Рейф повернулся к Фебе. — Ну вот. Кажется все, — сказал он, закончив возиться с галстуком. — Ну, как я вам? — Феба устало улыбнулась:

— Давайте я вам помогу. — Она приподнялась на постели, стыдливо прикрываясь простыней. Однако, когда Феба поправляла галстук, к большому удовольствию Рейфа, простыня соскользнула, обнажив ее прелестную грудь.

Рейф взял Фебу за руку и проникновенным голосом проговорил:

— Давай навсегда останемся в этой комнате. И пусть весь мир летит ко всем чертям. Мы будем забирать подносы с едой, которые нам будут оставлять под дверью, и все время будем проводить в постели!

Феба подняла голову и сочувственно посмотрела на Рейфа:

— Все равно нам не удастся спрятаться от того, что мы сделали, любовь моя. Я могла бы поехать с вами, но боюсь, это только все усложнит. — Феба поцеловала Рейфа. — Если решили ехать, то езжайте сейчас. Иначе мне снова придется поправлять вам галстук.

Она рассмеялась. Отлично. Хорошо, что Феба в прекрасном настроении. Иначе бы Рейфу было трудно оставить ее даже на миг.

Рейф уже дошел до двери, когда Феба робко окликнула его:

— Рейф…

Он повернулся и посмотрел на нее вопросительно. Феба снова закрылась простыней и обхватила колени руками. Ее глаза повлажнели. Она скорбно сжала губы. Феба казалась Рейфу сейчас такой беззащитной, что от нежности у него защемило сердце.

— Вы точно вернетесь? — с надеждой в голосе спросила она.

Рейф снова подошел к Фебе. Взял ее лицо в свои ладони и поцеловал в губы. Она словно растворилась в поцелуе.