– Медведем.

– Да, медведем. Один лемарский год равен пяти вашим земным, поэтому мне будет не очень легко. Но я это, по-видимому, заслужил. Во всяком случае, так считает наш Закон. – Он грустно улыбнулся: – Вот я и рассказал о себе почти все.

– Не все. Почему вы сейчас стали человеком?

– Это такая поблажка… – Ирония скользнула по его губам. – За честность и откровенность на суде и аванс за то, что переоценю свои действия и исправлюсь. Но я могу быть гуманоидом только одни сутки в месяц. В полнолуние. А во все остальные дни ваши коллеги вполне могут устроить на меня охоту и поджарить потом на костре… Вот такие пироги, так, кажется, говорят у вас?

– Знаете, я смотрю на вас, слушаю – и никак не могу поверить, что все это правда. – Верка улыбнулась, стараясь перевести разговор в более приятное русло. – А если кому рассказать…

– А вы и не рассказывайте. Я знаю, что большинство жителей Земли не верят в разумную жизнь на других планетах, в космические контакты и параллельные миры… Пусть это будет нашей маленькой тайной. – Глянув на нее, так преобразившуюся за несколько минут, он вдруг снова испытал необъяснимое смятение и вспомнил радугу над водопадом. – Я бы и не хотел других контактов, тем более что они мне не рекомендованы…

– А я вас во сне видела, – сказала Верка, и в голосе ее тоже прозвучало волнение. – И сегодня сразу узнала. Особенно по глазам.

– Обыкновенные глаза, самого распространенного у нас изумрудно-зеленого цвета… А что я делал в вашем сне?

– Вы спасли меня от хищника, назвались ангелом-хранителем и даже донесли по небу в лагерь.

– Любопытно. Хотя, впрочем, я сейчас этим и занимаюсь: только что избавил вас от компании медведя, а теперь собираюсь проводить домой. Так что вы просто обладаете способностью получать по ночам опережающую информацию в образной форме. Как это у вас говорят, сон в руку. А в данном случае – в ногу. Она все еще болит?

– Болит.

– Одну секунду! – Транскрил вытянул ладонь вперед и направил ее на Веркину щиколотку. Она почувствовала, как теплая волна накатила на ногу, окутала ее чем-то приятным и мягким. Через мгновение ощущение исчезло, а вместе с ним и боль.

– Да вы настоящий волшебник!

– Не более чем остальные жители моей планеты… Итак, скоро уже рассвет, вам надо спешить, чтобы вас не потеряли. Вам ведь надо выйти, как я понял, к жилищу этого одинокого мужчины, хозяина лошадей.

– Да, пойдемте скорее, надо перехватить Афанасия до выезда в лагерь.

– Кстати, чем вы здесь занимаетесь со своими коллегами? Какая-то научная экспедиция? – спросил он уже на ходу.

– Геологическая. Золото ищем.

– Золото. Понятно: валютный металл, деньги. Как это все прими… – Он осекся. – И успешно?

– Пока не очень. Подтвердили только старые точки, несколько жил.

Ему внезапно захотелось сделать для нее что-то очень приятное. Чувство это шло абсолютно вразрез с рациональной логикой поведения, но он впервые не хотел подчиняться ей.

– Я не могу раскрывать вам наши технологии, меня тут же засекут и превратят в обломок камня. Но я могу поискать кое-что для собственного любопытства. И просто поставить в интересных местах пирамидки из камней. Скажем, из черного сланца. Это будет мой подарок на память о сегодняшней встрече.

– А мы что, больше не увидимся? – В голосе Верки послышалось огорчение.

– Только через месяц, в утро полнолуния. Думаю, до этого времени вам не слишком приятно было бы где-нибудь столкнуться со мной.

– А где мы встретимся?

– За водопадом, куда вы ходите по утрам.

– Вы и это знаете? – Верка порозовела, представив на миг, как купалась голышом у него на глазах.

– Ангел-хранитель должен знать все, – попытался он погасить ее смущение. – Хоть я и ангел падший – Транскрил.

– А что вы такого натворили на своем Лемаре, если вас превратили в медведя? Случаем, не серийный маньяк в облике ангела? – Верка усмехнулась и глянула прямо в изумрудные глаза.

– Да нет, – смутился он. – Не бойтесь. Для вас мое преступление совершенно не опасно, а может, даже и смехотворно… Кстати, вон и дом вашего Афанасия. И кто-то оттуда уже спешит к нам. Прощайте! – Он резко свернул в сторону, и через секунду, виляя хвостом, к Верке подбежал Улар.

Разбудив Афанасия и сказав ему, что заблудилась, она попросила не говорить об этом в лагере.

– Зачем рассказывай. Не надо рассказывай, – согласился он. – Начальник ругать будет, смеять будет. Не надо рассказывай. Рыбу так дам. Послезавтра, однако, снова рыбалка приходи. Вместе со мной из лагеря приходи.

Он быстро вскипятил чайник, собрал нехитрый завтрак, а сам время от времени поглядывал своими узкими цепкими глазами на не отошедшую еще от потрясения студентку, чувствуя, что она поведала далеко не все. Разлив по кружкам чай, не выдержал и спросил напрямик:

– Ночью Старик не встречал?

– Какого старика? – переспросила она, хотя сразу же поняла, о ком идет речь.

– Медведь не встречал?

– Не-ет.

– Шибко умный Старик рядом ходит. Каждый бечер мала-мала мои сетки смотрит, рыбку берет. Всю не берет, свой доля берет. Лошадка тоже не трогает. Хороший. Начальник спесиально не говорю – охотится придет. А хороший Старик зря трогай не надо. Да-а… – Он громко втянул в себя горячий чай из кружки. – Вчера бечер Старик сетки да не смотрел. Думаю, тобой следил.

– Н-не знаю…

– Бояться да не надо. Не тронет. Хороший Старик. Зря Старик не трогай – он тоже тебя не трогай. Старик долго живи, пятьдесят лет живи, все помни. Обижай будешь – год жди, два жди, десять жди, потом сим бир отомстит.

– А вы что, никогда медведей не убивали? Ведь охотник же.

– Молодой да убивал. Мала-мала сорок убивал. Больше нельзя. Сорок – страшный Старик, сам убить может, не надо трогай. Кое-как жибой остался, да-а… Моя давно не трогай Старик. Плохой Старик приходи, лошадка нападай – другое дело. Да-а… Начальник Старика не говори.

– Конечно-конечно, – поспешно согласилась Верка, – зачем его трогать? Вот посмотреть бы хотелось.

– Послезавтра приходи. Посмотреть Старик месте будем. Целый бечер посмотреть можно. Шибко красивый Старик. Большой, белым грудем. Однако мало такой бывает. Приходи…

– Приду… Спасибо за угощение. Наверно, надо уже в лагерь выезжать, время-то…

– Однако, надо. – Афанасий глянул на часы, неспешно поднялся и пошел седлать лошадей.

Проследив, как маленький караван из нескольких лошадей, на двух из которых сидели каюр и девушка, неторопливо потянулся вверх по ручью, Транскрил быстро обошел их стороной и, оставляя позади, побежал по тропе. Сделав еще один крюк у лагеря, чтобы незаметно обогнуть палатки, он довольно скоро оказался на площади геологических работ.