План у Фонтене был следующий: ночью незаметно с суши подойти к Бас-Теру, напасть на дом губернатора, захватить его и потребовать сдачи форта. Сначала все шло великолепно. В сумерках мы незамеченные пробрались к городу, дождались темноты, а затем с разных сторон напали на него. Паника поднялась жуткая, но, к сожалению, губернатора в доме не оказалось. Он почему-то ночевал в форте.

Утром в наших руках Бас-Тер был уже полностью. Фонтене предложил испанскому губернатору Кальдерону сдать крепость на почетных условиях, но тот отказался. Тогда Фонтене отправил отряд под предводительством своего младшего брата Томаса захватить Кайон и две батареи, которые прикрывали подход к берегу. С этим наши ребята справились отлично. Вскоре в гавань вошли те самые четыре шхуны под общим командованием капитана Мартина, которые высаживали нас на севере Тортуги. К тому же в порту оказалось еще несколько кораблей.

По нашим данным, испанцы ждали нашей высадки с юга, поэтому, когда мы появились с севера, это было для них полной неожиданностью. Их основные силы были вне форта Святое Таинство, гарнизон которого, по нашим сведениям, был полностью ослаблен и составлял не более двадцати человек. Его комендант и губернатор острова Кальдерон полагал, что при появлении опасности всегда сможет стянуть в крепость рассеянных по Тортуге солдат. Но стремительность кавалера де Фонтене разрушила все его планы. Мы перебили и взяли в плен около семидесяти испанских солдат, которые теперь уже не могли вернуться в форт, но могли нам все это рассказать. И хотя у Фонтене совсем не было артиллерии и главная цитадель Тортуги еще не пала, он уже вполне мог праздновать победу.

Буканьеры, ослепленные быстрой викторией, разбрелись по острову в поисках поживы. Ведь Фонтене обещал нам, что вся Тортуга станет нашей добычей. Не скажу, что там действительно в то время было чем поживиться, но мы захватили корабли, поэтому каждый стал тащить все, что мог, чтобы потом переправить через пролив и продать это барахло в Пор-де-Пе. Например, мы с Франсуа в одном доме нашли пару отличных серебряных канделябров, а я четыре пары великолепных итальянских пистолетов.

В это время из форта доносились раскаты орудийных залпов. Явный признак того, что испанцы не собираются сдаваться. Тогда Фонтене, как и полагается по правилам ведения войны, послал парламентера с предложением о сдаче форта, но испанцы ответили отказом, что отнюдь не расстроило радостное настроение Фонтене. Или, во всяком случае, он не показал этого.

К вечеру, когда первая эйфория от легкой победы уже не кружила головы, де Фонтене собрал расширенный военный совет в бывшем зале кабачка «У французского короля».

– Друзья мои, – сказал кавалер. – Поздравляю вас с победой, мы захватили остров!

В ответ раздался нестройный гул голосов вперемежку с выкриками «Виват!».

– Мы захватили остров, но не захватили форт, – продолжил Фонтене. – Поэтому, если мы хотим здесь быть полноправными хозяевами, нужно взять еще и форт Святое Таинство.

Снова гул голосов, поднятые вверх стаканы с вином, пистолеты и ножи.

– Я рад, что все разделяют мое мнение. Сегодня ночью мы его захватим! А знаете, что там? Казна испанского губернатора, из которой он платит своим солдатам. Она будет ваша!

Все снова выразили свою поддержку де Фонтене и принялись за угощение, выставленное по поводу победы. Конечно, это был не тот обед, который нам преподнес капитан Мартин, когда я впервые вступил на Тортугу, или те кулинарные изыски, которыми угостил нас с Франсуа шевалье де Фонтене с помощью мэтра Роже на большой земле, но этого и не требовалось. Мы выпивали и закусывали, и вроде бы все было хорошо, но тень сомнения в успехе уже вкралась в наши души. Мы с Франсуа отлично понимали, что форт Святое Таинство – это крепкий орешек и просто так его не взять. Ведь мы сами совсем недавно были его защитниками и прекрасно знали его изнутри.

После ужина все начали готовиться к штурму. Франсуа делал гранаты, набивая фляги из сушеных тыкв порохом и вставляя туда фитили, я же занялся шестью пистолетами, которые нашел в одном из домов Бас-Тера. Они были небольшого размера и находились в трех коробках в отличном состоянии. Я еще не видел, чтобы замки ходили так плавно. Я уже тогда любил пистолеты больше, чем наши крупнокалиберные мушкеты. Коробки я выбросил, а все шесть пистолей приторочил к специальной портупее на груди, которую пришлось сшить из нескольких кожаных перевязей. Шить и перешивать кожу мог любой буканьер, поэтому я быстро сварганил себе подобие шести кобур, в которые воткнул трофейные пистолеты. Это не было моим изобретением, так в то время делали многие, например, у Франсуа на груди было два больших пистолета немецкой работы. Однако я со своими шестью выглядел более устрашающе. Или, во всяком случае, хотел считать, что так выгляжу.

Как только начало темнеть, де Фонтене собрал командиров на совет, где изложил план штурма. Он был таков. Под покровом ночи пара канониров подложит бочонок с порохом под ворота форта и взорвет их, а остальным останется только кинуться в пролом и перебить малочисленного неприятеля. На словах вроде было все гладко, но мы с Франсуа считали это авантюрой. Впрочем, как мы потом убедились на своем жизненном опыте, с испанцами у нас проходили и более авантюрные авантюры.

Кроме нас, похоже, никто не сомневался, что победа была уже у нас в кармане. Мыслимое ли дело, сотня буканьеров против пары десятков жалких испанишек, которые толком и драться-то, наверное, не умеют. Но оказалось, что все не так-то просто.

Как только стемнело, мы начали небольшими группами медленно подкрадываться к стенам форта. Однако испанцы оказались гораздо хитрее, чем мы предполагали. Они разожгли костры около ворот, поэтому подобраться к ним незамеченными не было никакой возможности. Тогда Фонтене приказал своему младшему брату Томасу произвести фальшивый штурм с противоположной стороны. Однако и это не помогло. Испанцы не ослабили внимание и, заметив двух минеров, открыли по ним огонь. Оба были убиты. Пришлось Фонтене отменять штурм.

На следующий день капитан Мартин был отправлен с отрядом на восточную оконечность Тортуги, а мы с Томасом де Фонтене обследовали западную. В это время оставшиеся занимались охотой и наблюдением за испанским гарнизоном в форте. На следующий день обе экспедиции вернулись вместе с захваченными мулами, на которых лежала скудная добыча и провиант. Испанцы остров еще как следует не обжили, поэтому брать было нечего. Все их плантации стояли в запустении. Фонтене использовал этот момент, чтобы снова призвать нас пойти на штурм форта, где, по его словам, хранилось много золота для уплаты испанским солдатам. На этот раз было решено устроить ночной штурм всеми силами со всех сторон.

Мы оказались в отряде самого де Фонтене, который должен был атаковать ворота. Это было самое сложное направление, так как для того, чтобы добраться до ворот, нужно было подняться по крутой тропе вдоль северной стены форта, мимо бастиона, с которого могли открыть огонь тебе в спину. Поэтому наш удар должен был быть самым сильным, последним и решающим.

Как только стемнело, отряды капитана Мартина и Томаса де Фонтене попытались подкрасться к отвесной скале, на которой стоял форт, и подняться на нее. Это было очень трудно сделать так, чтобы не привлечь внимание испанских часовых, которые в конце концов заметили нападающих. Несмотря на ружейный огонь, наши молодцы продолжали лезть вверх, сжимая в зубах самодельные гранаты. Как только кто-то из них забирался повыше, тотчас поджигал фитиль и пытался метнуть гранату за стену. Затем вторую, третью – и так, пока они не кончались. Шум был очень сильный.