выглядела неказисто. Сырые волосы слиплись жидкими сиротскими косичками. Платье, до нитки промокнув, облепило изобильный бюст. Рельефно проступили кружева на чашках бюстгальтера. Чувствуя себя неловко, женщина переплела на груди руки. Как будто арбузные прелести поддаются маскировке!

Лейтенант Гайдук инициативой владел, вопросы ставил грамотно и однозначно работал на результат. Но режим жёсткого цейтнота не позволял расставлять хитрые силки и ожидать, пока в них угодит дичь. Да и соседство с туалетом, распространявшим специфический душок, не располагало к долгим посиделкам.

Яковлев форсировал общение. Реакция на его колкий выпад оказалась предсказуемой. Снова хлынули в два ручья дешёвые бабьи слёзы.

— Хватит болото разводить! Надоело! — майор открыл служебную книжку, отчеркнул ногтем нужную запись.

Сверяясь с ней, набрал комбинацию цифр на клавиатуре мобильника.

— Николай Иванович?

— Слушаю вас, — громкая связь выдала густой баритон, насторожившийся от звонка с незнакомого номера.

Шаталова, умоляя взглядом, трагически зашептала:

— Не говорите мужу, я всё расскажу…

Обладавший отличной реакцией Яковлев без запинки предложил Николаю Ивановичу кредит «Райффайзенбанка» под пятнадцать процентов годовых. Абонента данная тема не заинтересовала, он отключился, буркнув: «заколебали».

— Одно слово неправды — перезваниваю и предлагаю более выгодные условия кредитования, — ледяным тоном объявил комитетчик.

Шаталова уразумела, что шутки кончились. Профессионально выключив слёзы, она приступила к докладу, получившемуся достаточно информативным.

Обмененные три тысячи долларов США принадлежали Левандовскому. Он отдал их ей на хранение в октябре прошлого года. Сказал, что умный хозяин яйца в одну корзинку не складывает. По её соображениям, основным источником побочных доходов главного архитектора является концерн «Монолит». Рожнов Олег Геннадьевич, занимающий там важный пост, регулярно посещает Левандовского. Спектр вопросов, решаемых ими, широк — выделение земли, согласование проектов, выдача разрешений на строительство. В отсутствие главного Рожнов общается с его замом Темляком. Конкретика Шаталовой неведома, но про один факт, относящийся к 2000 году, она рассказать может. Тогда Левандовский, перебрав лишнего, хвалился, что получил через Рожнова двадцать одну тысячу долларов за изготовление проектно-сметной документации для автозаправок московской компании «Чёрное золото», бизнес-партнёром которой в Остроге является «Монолит». В ту пору личные отношения Шаталовой и Левандовского находились на пике. С крупного куша любовник (обычно скуповатый) подарил ей перстень с бриллиантом и браслетик-цепочку. Перстень сейчас у Натальи Викторовны на пальце, а браслет лежит дома в шкатулке, у него сломалась застёжка.

«Драгоценности изымем сегодня же. Вкупе с показаниями мадам они подтвердят наличие у Левандовского крупных денежных сумм», — Яковлев сделал помету в блокноте.

— У вас сигареты не будет, Тимур Эдуардович? — Шаталова прервалась. — Извините за наглость, но мои промокли. Благодарю…

Несколько раз истово затянувшись, она возобновила повествование. Обменять долларовую заначку на рубли велел адвокат Сизов.

— Якобы Вале на залог срочно деньги понадобились. А может, себе в карман. Знаете, наверное, какие у этого Сизова ставки? Пять тысяч рублей — судодень! Он же насоветовал обратиться к Рожнову. В банк ходить запретил, там спрашивают паспорт…

«Надо поднимать следователя, — определился майор. — Пускай закрепляет показания на видео. Эх, и взовьётся Самандаров, когда услышит, какие козни Сизов следствию строит. Рафа давно на говнистого Ростика ножик точит».

— Артем Богданович, запишите всё, что Наталья Викторовна поведала.

Гайдук вопросительно двинул по столешнице два бланка — объяснения и протокола допроса свидетеля.

Яковлев пристукнул пальцем по второму:

— Чего зря бумагу переводить? Отдельное поручение следователя у нас имеется.

Эту фразу он произнёс больше для Шаталовой, укрепляя её уверенность, будто колода в их руках. Опасаясь спугнуть добычу, майор не стал педалировать тему насчёт долларов, исчезнувших неделю назад. Пусть сначала титястая подпишется под тем, что наговорила. А потом разговор продолжится.

Объём работы по забрезжившему эпизоду намечался колоссальный. Выходные опять летели псу под хвост. По данному поводу Яковлев, впрочем, горевал меньше всего. Он знал, за что пашет.

4

29 мая 2004 года. Суббота.

07.00. -19.30

Катаев в очередной раз убеждался, что количество дебилоидов в его окружении зашкаливает. А как ещё можно назвать людей, творящих идиотские и абсолютно непрогнозируемые поступки?

В идеале от таких следует безжалостно избавляться, однако жизнь — путаный клубок. Слишком многое связывало Сергея Альбертовича с накосячившим вдругорядь Олежкой Рожновым, чтобы указать ему на дверь. Такая крепкая вязка, как у них, рвётся только с мясом, а Катаев плохо переносил боль.

Аналогичная реакция была у него и на капризы любимой дочки.

Затее отца скататься в Коломенское Сонька подчинилась молча, но бровки насупила. В дороге, разглядывая сгущавшиеся тучи, принялась вредничать, издевательски удивляться: «Что за мода у некоторых на экстремальный отдых?»

Двигавшийся по встречному курсу грозовой фронт краем зацепил их в Балашихе. Ливень заставил прижаться к обочине трассы и ползти со скоростью улитки. Суматошно метавшиеся по лобовому стеклу дворники с обязанностями не справлялись, видимость стремилась к нулю. К счастью катаклизм бушевал не более пяти минут.

Москва встречала переменной облачностью. Солнышко нет-нет, да и проглядывало сквозь слоистые волны облаков.

Оставив «Grand Cherokee» в одном из парковочных карманов на проспекте Андропова, дружное семейство Катаевых направилось в парк. В бешеном ритме столицы Коломенское выглядело островком спокойствия и умиротворения. Сравнительно ранний час первого выходного дня и капризы природы сделали благодатный оазис малолюдным. После дождя райское благоуханье цветущих яблонь распространялось неистово. Намокшие ветви, сплошь осыпанные белым цветом, клонились к земле. Юная листва блестела мириадами крошечных хрусталиков влаги. Звонкий щебет птиц внушал оптимизм, пернатые давали благоприятный прогноз погоды.

Сергей Альбертович начал беседу с дочерью издалека. Соня сперва кротко кивала родительским напутствиям, протестных рожиц не строила. Но, лишь речь коснулась выбора института, взвилась на дыбы. Пытаясь приструнить строптивую дщерь, Катаев скатился на менторский тон и в ответ получил дерзость. Тогда он возвысил голос, дабы напомнить, кто в семье главный. Уровень сопротивления от этого возрос в арифметической прогрессии.

— Скажи спасибо, папочка, что я с вами потащилась в ваше долбаное Коломенское! У меня, к твоему сведению, свои планы были!

Жена вела себя пассивно, её миротворческие реплики типа: «Ребята, давайте жить дружно», тонули в разгоравшейся перебранке.

Ситуация едва не дошла до крайней фазы:

— Дай мне денег, я поеду домой на автобусе!

Настроение было испорчено. Соня демонстративно заткнула уши наушниками плеера. Повисло тягостное молчание. Уязвлённый pater familias[170] обдумывал выход из конфликта и почти нащупал его, но тут в барсетке грянула ария князя Игоря из одноименной оперы.

— Ни сна, ни отдыха измученной душе!

На дисплее телефона высветилась надпись «Крис Рожнова». Катаев озадаченно помял подбородок. Что-то стряслось в славном городе Остроге. Понапрасну девчонка беспокоить не будет.

— Сергей Альбертович! — вырвался наружу тревожный голосок. — Олег пропал! В