Каждый день он вспоминал Анику. От мыслей о ней вспыхивала ярость, смешанная с отчаянием и бессилием. Девушка погибла напрасно, и этого не изменить.

На экране возле Башни Фиска репортер увлеченно вещал:

– На праздничном вечере мэр Озборн объявит имя нового уполномоченного по финансовым делам, и многие считают, что выбор нашего мэра падет на Уилсона Фиска. Этот некогда не совсем положительный персонаж в последнее время собственными усилиями превратился в предпринимателя нового типа и пользуется уважением всех жителей нашего города, независимо от их финансового благополучия. Недавний рост вкладов в муниципальные облигации указывает, что финансисты с Уолл-стрит поддержат это назначение.

За спиной корреспондента появился Фиск, а рядом с ним – Майя Лопез. Журналисты бросились к предпринимателю, наперебой выкрикивая вопросы и выставив микрофоны. Фиск и Майя шагали к лимузину.

– Я вовсе не собираюсь становиться городским уполномоченным по финансам, – заявил Фиск, – и не ожидаю услышать от мэра Озборна приглашение занять эту должность. Конечно, я всегда готов служить городу, который искренне люблю, и буду делать все возможное, чтобы исполнить гражданский долг.

Сюжет закончился, и Питер выключил телевизор. В дверь постучали. Наверное, принесли пиццу. Однако, когда Питер открыл, на пороге стояла слегка растрепанная ЭмДжей в выцветших джинсах, белой футболке и коричневой кожаной куртке.

Она выглядела сногсшибательно.

Питер не произнес ни слова – он просто не знал, что сказать. Они не виделись почти два месяца. Он думал о ней каждый день, хотел навестить, возвращаясь с ежевечернего облета городских улиц. Только с Мэри Джейн он и мог поговорить о своей двойной жизни, однако не решался. Она хотела побыть одна, и Питер не собирался ей мешать.

– Привет, – сказала ЭмДжей. – Ты со мной поздороваешься?

– Да, извини, – ответил он, пропуская ее в квартиру. – Конечно, привет! Я просто думал, что принесли пиццу.

– Со мной тоже такое бывает. – Она оглядела комнату, где царил привычный беспорядок. – Ты никогда не отличался аккуратностью, но это просто жуткая жуть.

– Жуткая жуть была в субботу, – пожал он плечами, – а в воскресенье я устроил уборку, и теперь у меня просто кошмар. – Он решительно взглянул ей в глаза. – ЭмДжей, зачем ты пришла?

– Посмотреть, как ты тут. Наверное, совсем пал духом?

Она переставила башню из пустых тарелок со стула на пол, оглядела сиденье и опустилась на него.

– Откуда ты знаешь?

– А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответила она. – Питер, мы очень давно с тобой дружим, много лет вместе, и только со мной ты всегда делился рассказами о своей двойной жизни. Пусть мы расстались, но разговаривать-то нам никто не запрещает.

Он мрачно сложил руки на груди.

– Ты сказала, что хочешь побыть одна.

– Я почти уверена, что никогда...

В дверь постучали, и ЭмДжей открыла. Она заплатила курьеру за пиццу и огляделась, подыскивая место для коробки. Наконец, пицца нашла приют на кухонной столешнице, спешно очищенной от мусора.

– Послушай, если ты не хочешь со мной разговаривать, я уйду. Вот только кусок пиццы съем. У тебя есть чистые тарелки?

– Салфетки где-то были...

– Уже что-то.

Спорить было бессмысленно. Да и, сказать по правде, Питер был рад ее видеть. Мэри Джейн всегда понимала его лучше всех, и ему действительно не хватало общения. Они съели по куску пиццы, и Питер почувствовал, как к нему возвращаются силы.

– Как дела в лаборатории?

– Не знаю, – он пожал плечами. – Меня уволили.

– Ох, Питер...

А вот сочувствие показалось ему незаслуженным, и он добавил:

– Мы с Пейтоном никогда особо не ладили, ты и сама знаешь. Вот соберусь с силами и пойду к профессору, попрошусь обратно.

– Отчего же ты так устал? Сидишь целыми днями дома, в захламленной квартире...

Он покачал головой.

– В последнее время я просто не знаю, что делать. Быть может, мне стоит отойти в сторону и не вмешиваться. Но если Озборн назначит Фиска на пост главного городского финансиста, Кингпин станет неприкасаемым. В его руках сосредоточатся и власть, и информация, и возможность влиять на происходящее на самом высоком уровне, а полиция никогда до него не дотянется. И порой мне кажется, что помешать ему невозможно. Даже если я пойду на праздничный вечер в мэрию и устрою там разборку, как в музее, чего я добьюсь? О назначении Фиска объявят в другой день и в другом месте, только и всего.

– Значит, ты сдаешься?

– А ты можешь предложить другой план?

– У меня нет готового ответа, – сказала она, – но сидеть здесь и жалеть себя бедного-несчастного – это на тебя не похоже.

– А что мне остается? – возразил он. – Я много лет пытался остановить Фиска. Он убийца. По его вине погибла моя коллега, и я не только не отомстил за ее гибель, а сыграл своими неумелыми действиями в его пользу. Мне больше ничего не осталось. Я запутался в собственной паутине.

– Выход есть всегда, – произнесла ЭмДжей, прожевав большой кусок пиццы. – Просто тебе нужно придумать что-то новенькое. Питер Паркер не сдается, уж я-то знаю... Если паутиной Фиска не остановить, поработай головой. Знаешь, иногда ты слишком заботишься об окружающих, забывая о себе. Пусть нам с тобой из-за этого пришлось расстаться, но именно твоя способность сопереживать выделяет тебя из толпы супергероев. Подумай, и ты обязательно найдешь ответ. Сердце подскажет тебе верный путь.

– Тебе легко говорить, – резко ответил он.

ЭмДжей вытерла пальцы бумажным полотенцем и бросила его в коробку из-под пиццы.

– Да, – спокойно согласилась она. – Говорить всегда легче, чем действовать. И потому тебе пора приниматься за дело. – Она встала. – Пока ты перечисляешь тысячи причин, по которым Фиска невозможно остановить, ничего не выйдет. Когда изменишь взгляд на мир, дай знать.

И она ушла, не дожидаясь ответа.

Питер остался сидеть с куском пиццы в руке. Подумал было, не попинать ли мебель в комнате, но потом решил, что это просто глупо. Уж лучше устроить настоящую уборку. Он встал и перенес в раковину грязную посуду. Помыть ее можно как-нибудь потом, например, завтра. Потом плюхнулся на диван и решил разозлиться.

Злость подсказывала, что Мэри Джейн права, и Питер распалился еще сильнее. Неужели он действительно готов сдаться? Но как, скажите пожалуйста, его сострадание к людям поможет остановить Фиска? ЭмДжей, конечно, хотела его поддержать, но кое в чем она была права. Нельзя позволить ему победить.

Надо попытаться... из последних сил. Добраться до Фиска и остановить его на расстоянии, избегая прямой конфронтации. Быть может, натравить на Кингпина кого-то еще? Но кого? Ватанаби вышла из игры...