Зато я оценила ведьмовские умения, которые так настойчиво раскрывал во мне дракон. Теперь я видела все ингредиенты, чувствовала, что с чем сопоставимо, а что нет. Мне и раньше нравились занятия по зельеварению, а теперь, ммм… теперь я хочу экспериментировать. Я даже раскопала свой гримуар. В качестве книги уникальных и интересных рецептов он очень подходил. А я все думала, зачем он мне.

Я уже почти не злилась на мастера Моргану. После всего случившегося, то, что тогда произошло, терялось и становилось незначительным. Хотя согласиться с драконом и проникнуться благодарностью к ней я пока не могла.

Том, как и в прошлом году, пригласил нас на попойку в честь нового учебного года. Зак согласился, опять за нас всех. Я не горела желанием туда идти, но и сидеть в комнате не видела смысла. Поэтому, как и все, ждала первый свободный день. Честно говоря, входить в ритм учебы было тяжело, поэтому расслабиться и отдохнуть очень хотелось. Знала бы я чем это обернется…

Мы просидели допоздна, Ада с эльфом что-то обсуждали, иногда доходя до жаркого спора. Кель просто отдыхал, точнее читал учебник по травам. А мы с Заком отрабатывали универсальное плетение призыва. Оно было очень тонким, я бы сказала ажурным, и у нас никак не получалось его сплести. Много силы – это тоже плохо, зря Том позавидовал мне тогда. Как только я пыталась напитать рисунок силой, его просто разрывало в клочья. Спать я ушла ужасно недовольная и злая. А ночью опять проснулась от собственного крика.

На этот раз проклятье пожирало меня, эта черная, вязкая дрянь облепила ноги, не давая мне двинуться с места и ползла, поднимаясь все выше и выше. Там, где она касалась тела, плоть начинала гнить, разлагаться и отваливаться кусками. Это была агония страха, нестерпимой боли и отвращения. Я захлебывалась криком и слезами, не замечая, что меня встряхивают, пытаясь разбудить или привести в чувства. Резко нахлынула волна безразличия, повеяло лугами и запахом скошенной травы, и я провалилась в темноту без сновидений.

Весь день я была в отвратительном настроении. Если кошмары вернутся, я долго не протяну и, как и все ведьмы до меня, сойду с ума. Конечно, есть выход, нужно снять проклятье, но как это сделать? Библиотека мне ответов не дала, но я решила, что перечитаю все книги, в которых есть хоть упоминание о проклятьях, их видах и вариантах снятия. В город ребята вытаскивали меня именно из читального зала. Одно плохо, настроения не было вовсе. Портить ребятам вечер не хотелось, поэтому, сев немного в стороне от всех, я потягивала эль и думала, как мне быть дальше.

***

Утро следующего дня было ужасным. У меня болела голова, ломило все тело, и, кажется, даже мысли причиняли боль. Что я вчера делала? Память отказывалась как-то объяснить столь плачевное мое состояние.

– Как себя чувствуешь, куколка? – вкрадчивый, ехидный голос заставил открыть глаза, и я тут же пожалела об этом. Кто говорил я поняла не сразу, память мне отказывала даже в этом, а от яркого света голова заболела так, что я думала она сейчас лопнет.

– Оставить бы тебя без лечения, для полноты ощущений и в воспитательных целях – Печальный вздох и мне чуть приподняли голову и в губы ткнулся край кружки. – Пей, станет легче.

Пила я жадно, так как пить, отказывается, хотелось просто смертельно. Когда отвар закончился и голову вернули на подушку я поняла, чей это был голос. Что происходит, и почему меня лечит куратор? Я аккуратно попробовала открыть один глаз и поняла, что яркий шарик огня притушили и отдалили от кровати. Уже спокойнее я открыла глаза и приподнявшись на локтях, осмотрелась. Моя спальня. Так, не лазарет, уже хорошо, но почему мне так плохо, и что тут делает куратор?

И тут воспоминания хлынули рекой, правда они были очень обрывочными. Вот я сижу, пью эль, провал, потом я танцую в кругу с Заком, опять провал, танец с Келем, провал, еще с каким-то мужиком. Надо сказать, наружность у мужика весьма неприятная, а парни, чуть в стороне, спорят с другими, такими же неприятными, мужиками. Очередной провал, вот мы на улице и там драка, я пытаюсь утихомирить ребят, провал, я на руках у ошарашенного Руфуса в его кабинете. Больше память мне ничего не смогла подкинуть, но и этого хватало. Я закрыла глаза и со стоном стыда упала на подушку. Больше всего было стыдно за кабинет куратора. Я же к нему еще и приставала, мотивируя тем, что богиня дала мне совсем небольшой срок, чтоб войти в полную силу и если не он, то я найду кого-нибудь другого. Но куратор спросил совсем о другом, и я радостно ухватилась за эту тему, так как говорить о вчерашнем было ужасно стыдно.

– Лори, что за кошмары тебе снятся? – куратор стоял у окна, спиной ко мне и его лица не было видно, но голос был спокойным и немного равнодушным, что задевало.

– Проклятье. С тех пор как дракон помог с ведьмовским даром, начались кошмары. Богиня, тогда, в храме, объяснила, что сильные ведьмы видят его как гниль, чуждую и пожирающую наш мир, и сходят от этого с ума. Правда она обещала помочь и дать мне время, но, похоже, времени нет или она обманула.

– Почему ты мне не рассказала? – я пожала плечами и поняла, что он не видит этот жест – А смысл? Чем вы мне можете помочь? Да и богиня обещала…

– Лори, что еще ты мне не рассказала? – тут я замялась, что он имеет в виду? Про “выбери себе мужчину“ я ему, вроде, не говорила.

– Лори, я жду! – я вздрогнула, от спокойного голоса куратора не осталась и следа, он почти прорычал эти слова. Похоже, я его очень сильно взбесила.

– Войти в полную силу, привыкнуть к бичу, снять проклятье и выполнить одну, любую, услугу – выпалила я на одном дыхании и зажмурилась. Было страшно.

– Это все? Точно все, или ты опять что-то утаила? – и снова ровный спокойный голос. Я даже икнула от удивления.

– Точно. Это всё… правда.

– То есть выхода нет, ты либо сойдёшь с ума и погибнешь, либо погибнешь, снимая проклятье – мне показалось, или в его голосе промелькнули тоска и безысходность? Он переживает за меня?

Пока я пыталась понять, не выдаю ли я желаемое за действительное, куратор ушел порталом, не проронив больше ни слова, и даже не посмотрев в мою сторону. Это и радовало, и печалило. Его слова о моей неминуемой гибели прошли мимо моего сознания, я-то поняла это еще в храме. А буквально через пару минут прозвучал звук побудки “Бууууумммм“. Поняв, что голова уже не болит и я чувствую себя вполне приемлемо, я вздохнула и пошла собираться на занятия по боёвке. Учебу никто не отменял.

Руфус Тремми

– Маркус, у тебя сейчас занятия с мой пятёркой? – друг уже разминался на тренировочном поле.

– Да, и с ними тоже. Надо было раньше вставать, тогда бы я и тебя погонял – улыбка расплылась по лицу Маркуса. Друг не упускал случая подколоть меня.

– Не в этой жизни, Маркус, не в этой жизни – я вернул ему улыбку.