Он снова изумленно приподнял брови.

– Да. – задумчиво спросил Баррингтон. – Но вы знаете мою дочь, насколько я понял?

Линдсей улыбнулась.

– Да, я знаю Кэролайн. Она – замечательная девочка. Вы должны гордиться ею. У Кэролайн большое будущее, ведь у нее такой живой ум. Но то, о чем я хочу с вами побеседовать, касается не только школы. На прошлой неделе мисс Овертон попросила меня разузнать кое-что, касающееся убийства мисс Лорны Смит-Купер.

Казалось, слова Линдсей повисли в воздухе. Энтони Баррингтон и глазом не моргнул, услышав знакомое имя, упоминание которого должно было по меньшей мере удивить его.

– А какое, по-вашему, отношение это имеет ко мне? – Угрожающим тоном спросил он наконец.

– Если бы я могла это объяснить… На прошлой неделе полиция арестовала воспитательницу Кэролайн по обвинению в убийстве. Мисс Овертон попросила меня и еще одну приятельницу мисс Кэллеген навести кое-какие справки, касающиеся этого преступления, поскольку была уверена в невиновности Пэдди и знала, что мы придерживаемся той же точки зрения. Правда, я не знаю, насколько вы осведомлены о событиях последних дней?

Он внимательно посмотрел на нее, прежде чем ответить на этот вопрос.

– В газетах я читал, что одна школьница из Дербишира покончила жизнь самоубийством. Полицейское расследование указывает на то, что она имела отношение к преступлению. Сегодня утром я позвонил Кэролайн, потому что меня не может не беспокоить это происшествие… и она сообщила мне, что Сара Картрайт оставила предсмертную записку, в которой признается в убийстве. После этого мисс Кэллеген была освобождена из тюрьмы. Во всяком случае, так говорят в школе. Признаться, я был уверен, что на этом данная история и кончится. А потому не понимаю, что вы здесь делаете?

Линдсей Гордон вздохнула:

– Я не совсем уверена в том, что Лорну убила действительно Сара. Я знаю, что полиция удовлетворена настоящим положением дел, однако меня терзают смутные сомнения. Я понимаю, что теперь, когда Пэдди отпустили из тюрьмы, мне бы следовало успокоиться. Но я хочу убедиться в том, что убийца не разгуливает на свободе. Уж простите, если эти слова покажутся вам несколько мелодраматичными. Мне стало известно, – продолжила она после короткой паузы, – что вызаезжали в Дербишир-Хаус в день убийства. Скажите, вы не заметили там чего-то необычного?

– Господи, да что вы имеете в виду? – В голосе Баррингтона послышалось раздражение.

– Совсем недавно мне удалось выяснить, что убийство было совершено таким образом, который требовал предварительной подготовки… И произошло оно как раз в то время, когда вы привезли Кэролайн в школу с прогулки… Разумеется, полицейские опросили всех, кто находился в Дербишире в это время, однако я уверена в том, что их расспросы были простой формальностью, ведь им казалось, что убийца им уже известен. Ну а я вынуждена была вести расследование более тщательно… короче говоря, не видели ли вы чего-то странного, необычного, того, чего не замечали раньше?

– Теперь понял, – кивнул Баррингтон, явно испытывая некоторое облегчение. – Ох, кстати, не очень-то я гостеприимен! Хотите выпить?

– Нет, спасибо, я за рулем. – Линдсей была рада, что у нее есть хорошая отговорка. Не очень-то приятно, когда тебя угощает возможный убийца. – Итак, вы высадили из машины Кэролайн, и что делали потом?

– Мы вернулись в Дербишир-Хаус примерно в полшестого – без четверти шесть. Я подвез Кэролайн прямо к Лонгнор-Хаусу в своем «даймлере». Мы вместе вышли из машины, и я зашел к ней в комнату, чтобы взять несколько семейных фотографий. Пробыл я там совсем недолго, потому что ей надо было идти на обед. Ну и потом поехал к себе в отель.

– Вы хотите сказать, что поехали прямиком к себе в отель? – переспросила журналистка.

– Ну, разумеется! А подъехав, еще с полчаса сидел в машине, по радио передавали концерт Бартока, хотелось дослушать.

– Вы меня не так поняли, – произнесла Линдсей, поздравляя себя с тем, что, кажется, наконец-то нашла способ вывести разговор на нужную колею. – Я хотела спросить, назад вы ехали по той же аллее, по которой подъехали к корпусу, или, может, по какой-то причине обогнули строительную площадку?

– Строительную площадку? – удивился Энтони Баррингтон. – Это ту, где строят корты для сквоша? Нет, конечно, чего, собственно, ради? Зачем же было делать такой крюк! Кстати, мне пришло тогда в голову, что было бы логично повер нуть налево и объехать корпус сзади, чтобы уже оттуда попасть на главную аллею, однако я все же просто свернул направ. – туда, откуда и приехал. К тому времени уже сильно стемнело, а многие девчонки шли по дорожке на обед. Я еще подумал, не дай боже, кого-нибудь задену, ну и решил держаться как можно дальше от главного корпуса. Вас устраивает такой ответ?

– Да, благодарю вас. – кивнула мисс Гордон. – Но вам было известно, что происходило в тот вечер в школе, не так ли?

– Да, Кэролайн говорила мне о концерте.

– Странно, что вы не захотели остаться. – заметила Линдсей. – Ведь, судя по вашим словам, вы большой любитель музыки, если целых тридцать минут сидели в машине, слушая концерт Бартока, – как бы невзначай добавила она.

Энтони бросил на нее острый взгляд.

– У меня было много работы. К тому же мне была не по нраву программа, – промолвил он.

«Никогда не давай двух объяснений, если достаточно и одного. – промелькнуло в голове у журналистки. – Это верный признак того, что человек лжет».

– Так вам не понравилась именно программа или солистка? – холодно спросила она. – Видите ли, мне кое-что известно о ваших отношениях с Лорной Смит-Купер.

– А раз известно, то вы должны также знать, что все отношения закончились несколько месяцев назад. – произнес Баррингтон. От гнева его голос стал чуть визгливым.

– Кэролайн довольно откровенно говорила со мной об этой истории и о ваших переживаниях, – проговорила Линдсей, стараясь быть предельно спокойной.

– Да как вы смеете совать нос в семейные дела? – взорвался Энтони. – Я, черт возьми, совершенно уверен, что мисс Овертон не давала вам полномочий спрашивать учениц о таких вещах!

– Кэролайн все сама мне рассказала, почти все. Похоже, она сочла, что установление личности преступника важнее личных чувств. – заметила женщина. – Только не думайте, что мне приятно копаться в чьем-то грязном белье.

– И еще я должна сказать вам, что ваша дочь, черт побери, в тысячу раз честнее вас, – продолжала она. – Вы изложили мне вашу версию событий, которая не совсем соответствует истине. Вас видели в вашей машине около Дербишир-Хауса примерно в двадцать минут восьмого. Но на концерте вы не были, а через пятнадцать минут машина исчезла. Полиция еще об этом не знает, но мне лично очень интересно, что же вы там делали в это время? Впрочем, думаю, и полицейских это заинтересует. Вы утверждаете, что слушали Бартока, а сами вполне могли убивать в это время Лорну! Вы, конечно, вправе чувствовать себя оскорбленным, но мне кажется, что улики против вас куда более веские, чем те, что были против Пэдди Кэллеген, а ведь ее арестовали.