Еве не оставалось ничего другого, как отступить в сторону, и, протискиваясь мимо нее, чтобы пройти в гостиную, я плечом потерся о ее грудь. Она суетливо семенила за мной, пытаясь показать, что все еще хозяйка в собственном доме. Это было умилительно.

Я сел в кресло Джеффа, зная, что Еве это очень не понравится, а она села напротив. Я видел, как она борется с желанием спросить, что тут вообще происходит.

— Джеффа дома нет? — спросил я.

Я заметил какую-то тень, мелькнувшую в глазах Евы. Я понимал, что она боится, и эта мысль подействовала на меня возбуждающе. Впервые я задумался о том, какова эта Леди Ева в постели — будет ли она также застегнута на все пуговицы, как ты.

— Он повез детей в город.

Она беспокойно заерзала в кресле, а я позволил мучительному молчанию повиснуть между нами. Ева наконец не выдержала:

— Зачем ты здесь?

— Просто проезжал мимо, — сказал я, оглядывая большую гостиную. С момента, когда мы были здесь в последний раз, она поменяла весь интерьер — тебе бы понравилось. Появились мягкие бледные цвета, которые ты так хотела для нашей кухни. — Да, много времени прошло, Ева, — сказал я.

Она коротко согласно кивнула, но ничего не ответила.

— Я ищу Дженнифер, — сказал я.

— Что ты хочешь этим сказать? Только не говори, что она наконец ушла от тебя.

Она бросила эти слова со страстью, какой я за ней никогда раньше не замечал.

Я пропустил подколку мимо ушей.

— Мы расстались.

— С ней все в порядке? Где она теперь живет?

У нее еще хватало наглости беспокоиться о тебе. После всего, что она говорила. Лицемерная стерва!

— Ты хочешь сказать, что она сбежала не к тебе?

— Я не знаю, где она.

— Да что ты говоришь? — саркастически спросил я, не веря ей ни на грош. — Но ведь вы были так близки — у тебя просто обязаны возникнуть какие-то соображения на этот счет.

Уголок моего глаза начал нервно дергаться, и я потер его, чтобы прекратить это.

— Мы с ней не разговаривали пять лет, Иен. — Она встала. — Думаю, тебе лучше уйти.

— Ты хочешь убедить меня, что ни разу не получала весточки от нее за все это время?

Я вытянул ноги и глубоко откинулся на спинку кресла. Я сам решу, когда мне уйти.

— Да, — сказала Ева, и я заметил, как она искоса взглянула на полку камина. — А сейчас я хочу, чтобы ты ушел.

Камин был совершенно банальным, с полированным корпусом, газовым пламенем и фальшивыми тлеющими углями. На полке его белого обрамления по обе стороны от старинных дорожных часов с ручкой сверху стояли несколько визиток и открыток с приглашениями.

Я сразу догадался, чего именно она не хотела, чтобы я там заметил. Тебе нужно было хорошенько подумать, Дженнифер, прежде чем посылать ей что-то столь явное. Это была снятая с высокого обрыва фотография морского берега, которая среди дорогих приглашений с золотым обрезом смотрелась совершенно неуместно. На песке орфографическим почерком было написано Леди Ева.

Я встал, позволив Еве проводить меня к выходу. Наклонившись, я поцеловал ее в щеку, почувствовал, как она отпрянула, и испытал острое желание припечатать ее к стене за то, что обманула меня.

Она уже открыла дверь, когда я сделал вид, что ищу ключи от машины.

— Должно быть, я их уронил, — сказал я. — Я сейчас.

Я оставил ее в прихожей, а сам быстро вернулся в гостиную. Взяв открытку, я перевернул ее, но не нашел там адреса, который ожидал увидеть, — только лишь слащавое послание Еве, написанное твоим таким знакомым мне неаккуратным почерком. Раньше ты писала записки и клала их мне под подушку или совала в портфель. Почему же перестала? Мне вдруг сдавило горло. Я внимательно разглядывал фотографию. Где ты? Внутреннее напряжение грозило выплеснуться наружу, и я разорвал снимок сначала надвое, потом еще раз, и еще, и сразу почувствовал облегчение. Я сунул эти клочки за дорожные часы как раз в тот момент, когда в гостиную вернулась Ева.

— Нашел, — сказал я, похлопав себя по карману.

Она подозрительно оглядела комнату, явно проверяя, все ли на месте. Пусть смотрит, подумал я. И пусть обнаружит.

— Было очень приятно снова повидаться с тобой, Ева, — сказал я. — Обязательно загляну к вам, когда в следующий раз буду в Оксфорде.

Ева открыла рот, но оттуда не вырвалось ни звука, так что я сам ответил за нее:

— Буду ждать этого с нетерпением.

Вернувшись домой, я сразу же полез в интернет. Было что-то явно британское в этих высоких скалах, обступивших песчаный пляж с трех сторон, и в этом сером небе с его зловещими тучами. Я вбил в поисковик «побережье Великобритании» и начал просматривать картинки. Я щелкал на них, прокручивая их одну за другой, но находил только обычные для путеводителей рекламные снимки песчаных пляжей с весело смеющимися детьми. Я изменил поиск на «побережье Великобритании со скалами» и продолжил искать. Я найду тебя, Дженнифер. Куда бы ты ни уехала, я все равно найду тебя. И тогда я приеду за тобой.

31

Ко мне направляется Бетан в вязаной шапочке, глубоко натянутой на голову. Разговаривать она начинает, еще прилично не дойдя до меня. Это толковый ход: я не могу расслышать, что она говорит, но и уйти тоже не могу, пока она ко мне обращается. Поэтому я останавливаюсь и жду, когда она подойдет поближе.

Мы с Боу гуляли по равнине, избегая подходить близко к скалам и шумящим волнам. Я слишком напугана, чтобы снова приближаться к морю, хотя на самом деле боюсь не воды, а своих мозгов. Я чувствую, как постепенно схожу с ума, и сколько бы я ни бродила, уйти от этого ощущения я не могу.

— Я догадалась, что это ты.

Отсюда парк трейлеров почти не виден: я должна была выглядеть просто темной точкой на склоне холма. Улыбка Бетан по-прежнему открытая и радушная, как будто со времени нашей последней встречи ничего не изменилось, но, должно быть, она знает, что полиция отпустила меня под обещание вернуться. Вся деревня об этом знает.

— Я как раз собиралась прогуляться, — говорит она. — Пойдем вместе?

— Ты же никогда не ходишь гулять.

Губы Бетан слегка кривятся.

— Ну, значит, я просто очень хотела с тобой повидаться. Так лучше?

Дальше мы идем рядом, а Боу убежал далеко вперед в своем бесконечном поиске кроликов. День ясный и морозный, и при дыхании вырываются облачка пара. Уже почти полдень, но земля еще твердая после ночных заморозков, и весна кажется еще очень и очень неблизкой. Я начала отмечать дни по календарю, и срок, когда я должна явиться в полицию, отмечен там большим черным крестом. У меня осталось еще десять дней. Из выданного в изоляторе листка я знаю, что мне, возможно, придется некоторое время подождать суда, но очень маловероятно, что следующее лето я встречу здесь, в Пенфаче. Я думаю о том, сколько таких лет я пропущу.