Больше денег брать было неоткуда, а они нужны были, так нужны!

И вот тогда-то пришла ей в голову одна очень интересная идея. Пришла не вдруг и не сразу, конечно. Вика просто как-то в выходной валялась в постели с пол-литровой банкой мороженого и смотрела по телику фильмец какой-то америкосовский, где как раз и была такая вот заморочка со страховкой. Правда, в фильме все как-то уж слишком было закручено и заканчивалось очень трагически. У них все должно было получиться иначе. Умно и рассчитанно. А чтобы было именно так, она и вызвала из дома своего брата, прозябающего юристом в какой-то шараге в родном захолустном поселке. Чуть ли не на лодочной станции.

У брата мозги были на нужном месте. Он целый месяц разрабатывал план. Подгадывал и подсчитывал все вплоть до числа и времени. И когда наряд милиции нужный ему должен был дежурить, собранный из безответственных раздолбаев. И когда холодильники в морге должны были сломаться, опять же не без помощи подкупленных земляков. И бродягу подходящего по росту и комплекции заранее приглядел, уговорив того за деньги сделать наколку, как у Степана.

И психологию сюда приплетал, и холодный трезвый расчет. Одного не сумел предугадать…

— Что Степан умрет на самом деле? — догадался Невзоров, приостановив чтение протокола.

Да! Это в их планы никак не входило. Все ведь у них получилось, все! И жена Степана оказалась наивной глупой курицей, которая передоверила ведение всех дел со страховкой адвокату. И на поводу у них шла. И делала все по их указке. Она ведь даже не знала, каким именно образом будут выплачены деньги. Она не спрашивала, а брат Вики Саша Востриков не стал ее посвящать. А деньги, невзирая на яростное сопротивление служащих компании, должны были быть выплачены наличными как раз сегодня. Перечисление на лицевой счет Миронкиной было им не выгодно. Деньги должны были быть вынесены из здания в сумке и…

— И плавно перекочевать в ту занюханную «шестерку», на которой прикатила Виктория Вострикова, так я понимаю? — поднял на Колю взгляд от бумаг Невзоров.

— Именно. Как уж они собирались это дело провернуть, она, якобы, не знает. Говорит, что убивать ее не собирались. Уговаривать тоже. Хотели сыграть на ее растерянности или просто-напросто обмануть.

— Ага, а Саша возьми, и не приди на встречу.

— Да. Вика очень разволновалась, потому, говорит, и привлекла внимание милиционеров на перекрестке.

— Да уж! — самодовольно фыркнул Олег. — Не предупреди я их, может, и проскочила бы. Хотя с такими заляпанными номерами и стеклами сильно сомневаюсь. Итак, невзирая на смерть своего любимого, деньги она все же с братцем решила прикарманить?

— Конечно, не пропадать же даром такой тщательно спланированной операции! — подтвердил Семенов. — Им же на убийство пришлось пойти ради этого, и тут вдруг все козлу под хвост?

— Так это они убили Миронкина?!

— Нет, в этом не созналась. Речь о том несчастном, который должен был сыграть роль Степана на отдыхе. Его убили за час до причала катера. И самое пикантное в этом знаешь что? — Семенов хитро прищурился. — Что убийство это она списывает на Степана! Он, говорит, убивал. Ни брат, говорит, ни я здесь ни при чем. И ведь доказать, блин, не сможем. С покойника теперь все взятки гладки. На него можно все валить! Даже собственную смерть!

— А что об этом она говорит? Об убийстве Степана? — Невзоров потряс протоколом допроса.

— А ты читай дальше. Там все изложено…

Тот день, с которого началась самая черная полоса в ее жизни, Вика запомнит, наверное, на всю оставшуюся жизнь. Они с утра так были со Степаном счастливы. Даже отмечали их общее дело, успешное завершение которого было не за горами. Она в магазин сбегала, накупила всего. Потом он послал ее забрать из банковской ячейки сумку с деньгами, вырученными за его долю в бизнесе. Миронкин ведь их снял со счета незадолго до отъезда на отдых и переложил в ячейку. Чтобы можно было сняться с места в любой момент, не привлекая внимания властей.

И в тот день, пора, говорит, Викуся, поезжай. Пусть будут при них. Вдруг придется стремительно убегать. Документы на себя поддельные он тоже приготовил заранее, они тоже в сумке хранились. Она поехала в банк, забрала деньги, вернулась, а Степан мертв. Она перепугалась и дала деру.

— Куда? К брату?

— Да. Сначала к брату ломанулась, потом он ее отправил на резервную съемную квартиру. Так, на всякий случай. Там и отсиживалась, лишь изредка посещая квартиру номер двенадцать напротив городской мэрии.

— Слушай, я вот тут что подумал… — Невзоров отложил в сторону протокол, уставившись на Колю не мигая. — Как ее Степа мог не узнать в машине, проторчавшей под их окнами хрен знает сколько времени, свою собственную? Дураком же быть, не узнать! Или ты об этом ее не спрашивал?

— Обижаешь, начальник! — надул губы Коля и шарахнул себя кулаком по крепкой груди. — В обязательном порядке спросил.

— И что ответила?

— А Степан к окнам близко не подходил, говорит. Боялся, что его выследить могут или глазастые соседи заметят со двора. Ночью иногда мог позволить себе подышать свежим воздухом через балконную дверь или через форточку, но днем ни-ни, дальше центра комнаты не забирался.

— А она? Она же наверняка на его машине ездила?

— А она так упивалась скорой развязкой, что земли под собой не чуяла. Знаешь, что сказала, когда я ее об этом спросил?

— Что?

— Да плевать, говорит, я хотела! Очень надо было мне, говорит, машины рассматривать, которые где попало паркуются. Стоит она себе и стоит. Я, говорит, на его личной машине всего раз или два ездила и то ночью, цвет даже точно не помнила. Все остальное время на служебной машине Миронкин ее катал.

— А деньги из ячейки где?

— На той самой квартире, где она пряталась все это время.

— Так… Все это более или менее понятно, и все стопроцентно сходится с показаниями Миронкиной. — Олег пододвинул к себе поближе исписанные им листки. — Непонятно одно: кто убил Миронкина?

Коля пожал плечами и при этом так выразительно глянул на Невзорова, что тому тут же захотелось дать ему в морду.

Конечно, мерзавец, на Юлю намекал. Кому же еще была выгодна смерть Степана? Кто еще мог выкроить время для убийства, точно зная, что Виктория уехала?

— Она не знала, что он жив! — резко заметил Невзоров.

— Допустим, — нехотя согласился Коля. — Она пошла туда из любопытства. А когда увидела его живым и невредимым, рассвирепела и…

— А Вострикова тогда кто приложил?

— А как насчет несчастного случая? Не прокатит, нет?

— Эксперты установят, — буркнул Олег и снова принялся читать.

По большому счету ни в чем, кроме мошенничества, обвинить Викторию было нельзя. Свершившееся в курортном поселке убийство она валит на своего любовника. Причем утверждает, что была против таких мер. И доказать обратное будет практически невозможно. Остальные члены их преступной группы мертвы. А она вроде ни при чем и готова сотрудничать со следствием, если ее… отпустят.