головы. И палач, не торопясь, хладнокровно, секирой их отрубил. Лет на двадцать насильников в стране не будет. Представляешь, сколько денег государство сэкономит? А у нас в лагерях для насильников рай, отсидят пару годков, выходят на волю и берутся за старое. Только смерть их перекует.

Раздался звук прихода СМС. Ермаков снова из кармана вынул смартфон:

— Ежов кино прислал, — имея в виду видео с видеокамеры, поставленной в его кабинете.

— Про инопланетян?!

— Рано радуешься, палка о двух концах.

— Ты каким-то пугливым стал, заразишь меня своей болезнью, пивом не отделаешься, — Семенов попытался пошутить, смотря на испуганное лицо Ермакова, как он уставился на экран.

— Значит, за маской доброжелателя Ежова, скрывается Гусев! — сказал он как бы себе. — Ты глянь-ка, осторожно роется в столе, заметь, и в резиновых перчатках! Хирург! — передав смартфон Семенову. — А в ящике, что у него? — и тут же ударил себя легко по голове. — Что же я туплю, «мышь» клюнула на сыр, ай да Толя, не растерял оперские навыки! — восхищенно высказался о бывшем коллеге.

Ермаков положил руки на руль, крепко в него вцепился, как будто участвует в соревновании по авторалли и от судьи ждет команды нажать на газ. Семенов просмотрев до конца видео, сказал:

— Юра, ты мальчик взрослый, скажу честно: ты попал в жир ногами по пояс — это я еще мягко выразился! Будь я на твоем месте, даже не знаю, как бы поступил: бежать в ФСБ доложить Шорину, что его бывший подчиненный соучастник в убийстве судьи, или лучше застрелиться. Чекисты своих людей не сдают ментам. Мотай на ус, говорю твоими же словами: ваши доказательства добыты незаконным путем! — проговорил слова с иностранным акцентом. — Вся твоя оперативная работа коту под хвост! Предлагаю еще раз воспользоваться телефоном Ежова, отдать тамаде на закуску еще одну жертву только рангом повыше, говорю о прокуроре, только официально все оформить.

— Ты все время меня толкаешь на преступление, чтобы наказать Шувалова, не можешь ему простить журналистку! Твоя идея тюрьмой попахивает, ты лицо постороннее, нигде не светишься, от уголовного дела отскочишь, а вот мы с Ежовым пойдем по этапу.

Семенов уже серьезным тоном:

— Встань на место тамады, ему приходит приказ убрать смотрящего, и он его не выполняет. Обстоятельства сложились не в его пользу. Накладки у всех людей бывают. Но приказ должен выполнить, и деньги не лишние. Он что дурак от них отказываться — доведет дело до конца. Но мы не знаем, когда решится снова заняться Титом, потребуется время для подготовки. И заметь, он сейчас на раскаленной сковородке. А очередной заказ его творческую натуру надломит, то есть подвинет пойти на конфликт с заказчиком, а мы уже знаем, что это мистер Гусев. Гусев хоть и чекист, но он обычный человек, занервничает и вот тут-то тебе надо не зевать, все его действия фиксировать. Пустить за ним наружку. Гусев по телефону с тамадой не общается, он ведь опер, а люди нашего круга с агентами разговаривают с глазу на глаз. Смартфон — главный враг для человека, от него больше вреда, чем пользы. И по большому счету тебе нечего боятся, прокурору тоже. Тамада вылезет из норы, наружка его тут же возьмет под свое крыло! В любой момент на него наденешь наручники, когда с оружием или с той же тростью будет пасти прокурора. А в кабинете опера тамаде идти в отказ не с руки, выйдет себе дороже, его взяли с поличным.

— Мягко стелешь, думаешь, я клюнул на твою приманку! Сам меня учил никому не верить, думать своей головой, чтобы потом не пришлось никого винить, кроме как самого себя. А в твоем хитром предложении есть рациональное зерно — поиграть на нервах Гусева.

Семенов поднял руки вверх, как бы сдался:

— Вот сейчас я уверен, уголовный розыск в надежных руках, а то думал после ухода на пенсию нас, старых оперов, в бандитском отделе с мозгами в голове остались одни Сечины и Миллеры — ни украсть, ни покараулить! — назвал политических деятелей, которые не пользуются у россиян авторитетом.

— Олигархи, каким боком имеют отношение к операм, что-то я не врубаюсь?

— За что не возьмутся — одни косяки! Взять цену на бензин. Он с каждым днем дорожает, а должно быть все наоборот. Народу лапшу на уши вешают — якобы так диктует рынок, на самом деле не хотят делиться баблом. А сами втихаря строят яхты за миллионы долларов и скупили в Лондоне все дворцы. Попомни мои слова, англосаксы еще те парни! Они у этих крыс в скором времени все до копейки заберут. Предателей родины никто не любит. Такая судьба ждет и Гусева.

— Так он не олигарх, у него забирать-то нечего! — удивился Ермаков, не понимая, зачем Семенов включил в список «порядочных» бизнесменов и Гусева.

— Юра, извини, забираю свои слова обратно. Малость погорячился, что после ухода нас старых оперов из легендарного отдела он остался в надежных руках! Ты туго соображаешь! Гусев — самое слабое звено в цепочке всех участников убийства судьи, а куда тянутся нити, — показав пальцем вверх, — нам неизвестно. Знаем только одного исполнителя, может, таких как он с десяток людей. Не исключаю, что в метре от нас та же ячейка Аль-Каиды[1], всё может быть! Если засветилось ФСБ, наводит на нехорошие мысли, у них всегда в закромах припасены «консервы». Заметь, в твоей кобуре не зря имеется запасная обойма. Вот! А они что лохи?

— Консервы! Ты уж возомнил себя сотрудником службы внешней разведки, выражаешься их сленгом. Книжек начитался про немецких разведчиков. Далеко тебя понесло! Причаливай к берегу, конкретно, что предлагаешь по Гусеву, — и стал стучать пальцем по ручным часам: — Цигель, цигель, ай-лю-лю, Михаил Светлов ту-ту, — напомнил Семенову цитату из фильма «Бриллиантовая рука», в конце изобразил гудок парохода.

— Торопишься на планерку?! Так слушай в два уха, записывать не надо, опер полученную информацию должен держать в своих мозгах, если, конечно, они у него есть.

— Фёдырыч, пенсионеры часов не наблюдают. Короче можно!

— Срочно встречаешься с Ежовым и ему скажешь слово в слово, что тебе сейчас скажу. Пусть пригласит в свой кабинет Гусева и расскажет ему, как он случайно в ящике стола нашел чей-то телефон. Телефон отдал тебе, но через некоторое время ты его вернул. Вынет из ящика смартфон и снова положит на место. И обязательно расскажет, что когда Ермаков, то есть ты просмотрел на нем информацию, сказал, что с него отправлен приказ убить судью Морозова. Прямо так и скажет в его бесстыжие глаза: если бить по нервной системе Гусева, то только бронебойными снарядами. И по секрету ты ему на ухо