В среду, закрывая ставни, Полли заметила сгорбленную хрупкую фигурку, которая брела к стенке причала. Все туристы загорали на пляже. Поселок изнывал от летнего зноя, так что вокруг не было ни единой души.

Быстро приготовив чашку чая, Полли тоже спустилась к стене и уселась рядом с Селиной.

– Привет, – сказала она. – Я принесла тебе чая, но если ты хочешь побыть одна, то я уйду.

Селина в замешательстве взглянула на нее:

– Привет. Я что-то…

– Я Полли Уотерфорд. Мы дружили с Тарни… в смысле, я знаю всех рыбаков. Я работаю тут неподалеку.

– Ах да, булочная. Тарни говорил о ней без остановки, – грустно улыбнулась Селина. – Ему очень нравился твой хлеб.

– Послушай, я не хочу быть назойливой…

– Нет-нет, все нормально, – сказала Селина. – Я просто сбежала на время из дома матери. Все эти бесконечные: «Ну ты как, В ПОРЯДКЕ?» Да еще тихим таким, заботливым голосом, чтобы я не сомневалась, что мне и правда сочувствуют. Нет уже никаких сил это терпеть. – (Полли понимающе кивнула.) – И мне не остается ничего другого, как только повторять: «Да, я в порядке». И все для того, чтобы не расстроить окружающих. – Селина нервно покрутила обручальное кольцо.

– Глупо даже задавать такие вопросы, – покачала головой Полли. – Надо быть настоящим чудовищем, чтобы чувствовать себя в порядке после всего, что случилось.

– Верно, – кивнула собеседница.

Пару минут они молча смотрели на море.

– Но я и есть чудовище, – вдруг выпалила Селина, – потому что я безумно зла на мужа. Я же говорила! Я говорила, чтобы он бросил свое занятие, перестал выходить в море. Все знают, до чего это опасно. И кто захочет пахать практически задаром? Вдобавок Тарни почти не бывал дома – торчал все время на этом проклятом острове. Мы с ним ругались и ругались без остановки, все из-за его проклятой работы. И чем все в итоге закончилось? – В глазах ее блестели слезы. – Да тем, что я оказалась права и все обернулось хуже некуда. Ублюдок, чертов ублюдок! Как же я зла на него! – Селина сердито смахнула слезы с лица. – О господи, я снова расклеилась. Прости. Понимаю, что несу полный бред. Ты тоже думаешь, что я чудовище?

– Мне понятны твои чувства.

Полли было не по себе. Ей нравилась Селина. Ну что за идиот этот Тарни?!

– Мне так не хватает его, – всхлипнула вдова. – Не хватает наших ссор. И мне бы хотелось, чтобы все перестали говорить о Тарни так, будто он был едва ли не святым.

– Понимаю, – вновь закивала Полли.

– Ему случалось быть настоящим ослом. Упрямым и несговорчивым. Но это был мой осел.

Полли приобняла ее за плечи.

– Как думаешь, разрешат мне написать это на могиле? – Селина умудрилась выдавить из себя смешок.

– Почему бы и нет? Люди прислали столько денег для возведения памятника, что ты сможешь осуществить любое свое желание.

Теперь уже обе они смеялись сквозь слезы. Наконец Полли, махнув рукой на приличия, отправилась к себе домой и достала из холодильника бутылку вина. Они сидели на стене, распивая вино из одноразовых стаканчиков, и Селина рассказывала, до чего невыносимым бывал порой Тарни. А потом с пляжа стали возвращаться отдыхающие, и кто-то узнал Селину. Та спешно засобиралась домой, сказав, что нет ничего хуже, чем слава супервдовы. Они с Полли обнялись на прощание.

Такой оживленной торговли в булочной еще не было. Маунт-Полберн стал известен на всю страну, и каждому хотелось ухватить хотя бы кусочек славы. Генри и Саманта, поглощенные перестройкой своего нового дома, заявились как-то в магазин вне себя от воодушевления.

– Все только и говорят что про Маунт-Полберн! – с энтузиазмом воскликнула Саманта. – Теперь цены на недвижимость должны взлететь до небес! Еще бы, столько переживаний!

Слегка поморщившись, Полли бросила взгляд в окно. Огромный автомобиль, припаркованный напротив, снова перегородил всю улицу. Еще немного, и нам потребуется инспектор дорожно-патрульной службы, мрачно подумала Полли.

– А ты бы не хотела открыть еще и мясную лавочку? – с надеждой поинтересовался Генри. – Домашний хлеб и домашние колбаски – что может быть лучше?

– Что? О господи, нет!

Мимо окна прошел рыбак с целой пригоршней желтых уточек.

– Похоже, этот парень не прочь подзаработать, – задумчиво сказал Генри. – Хм… может, он захочет стать мясником?

Полли отвернулась от окна.

– Так что, ваши друзья тоже решили перебраться сюда? – вежливо поинтересовалась она.

– Само собой! Бинки и Макс, Бифф и Джулс, Миллз, Пинки и Фру-Фру – все они уже обзванивают своих агентов! Верно, котик? – обратился Генри к Саманте.

– Вот и славно, – заметила Полли без особого энтузиазма, запихивая в бумажный пакет выпеченный на заказ хлеб (стоимость которого вполне могла покрыть ее месячные издержки на топливо). – Вот и славно.

Утро субботы выдалось по-летнему теплым. На небе белела лишь парочка облаков, в остальном же оно было безупречно-голубым. Это напомнило Полли день, когда они с Тарни плавали на лодке на маленький островок. В результате ей потребовалось гораздо больше времени, чтобы собраться, так как всякий раз, когда она вспоминала тот день, из глаз у нее начинали литься слезы, смывая попутно весь макияж.

К счастью, Керенса решила приехать с утра пораньше, чтобы не пропустить отлив. Несмотря на излишний драматизм, смотрелась она шикарно: короткое – даже слишком – черное платье, кружевной шарфик и броский макияж.

– Господи, – Полли в очередной раз вытерла поплывшую тушь, – ты выглядишь как черная вдова.

– Вот и замечательно, – сказала Керенса, включая кофемашину. – Или считаешь, что я перестаралась?

– Ты и виделась-то с ним всего один раз, – заметила Полли.

– Верно, – кивнула подруга. – Просто я подумала, что если кто-то начнет высматривать сторонние увлечения Тарни, то им и в голову не придет, что это ты. Все решат, что его пассией была я.

– Спасибо, – всхлипнула Полли и снова разразилась слезами.

– Все в порядке. – Керенса ласково похлопала ее по плечу. – Тебе все равно не удалось бы выглядеть так же эффектно и неотразимо, как я.

Но ее грубоватая шуточка не обманула Полли, она вновь заплакала и рыдала в объятиях подруги, пока у нее совсем не осталось слез.

– Ну как, полегчало маленько? – спросила Керенса.

Полли кивнула.

– Тогда иди в ванную.

– Я уже была там сегодня трижды. Осталась только холодная вода.

– Вот и прекрасно. Холод бодрит.

Полли приняла душ, после чего приятельница помогла ей выбрать наряд для службы: простое черное платье с коротким рукавом.

– Чудесно, – сказала Керенса, убирая водостойкую тушь. – Сиди тихонечко в задних рядах и старайся не привлекать к себе внимания. Ты уже встречалась с его близкими?