Официанты сновали в толпе с суши и другими закусками, но, как только диджей поднялся на сцену и включил «Мне повезет», Полли и Керенсу неудержимо потянуло танцевать.

Танец был убежищем, попыткой совладать с накопившимися эмоциями. Они танцевали и танцевали, наблюдая за тем, как последние серферы выходят из воды; как Мюриэл, поддавшись духу вечеринки, пьет слишком быстро и слишком много; как Арчи и его жена робко стоят в сторонке, не зная, чем занять себя в этой толпе; как детишки Джона с криком носятся вокруг, размахивая водяными пистолетами.

Они разговаривали, смеялись и без конца знакомились с новыми людьми. Они танцевали с парнями, или друг с другом, или сами по себе. Полли чувствовала, как щеки ее горят от смеха, несмотря на печаль последних дней. Казалось, будто все они – и те, кто обманул смерть, и те, кто обманул горе в своей маленькой общине, – намерены бесконечно славить жизнь, и радость, и красоту окружающего мира. И Полли от этого кружилась все легче и бодрее.

Хакл наблюдал за ней, неспешно потягивая свое пиво. На вечеринке было полным-полно хорошеньких девиц, которые с радостью составили бы ему компанию. Для него, высокого блондина с голубыми глазами, никогда не было проблемой найти себе девушку. Другое дело, что Хакл хотел бы встретить ту, которая не разобьет ему сердце…

Он вспомнил, как Полли в тревоге расхаживала по причалу, когда Тарни не вернулся домой, и снова потянулся к своему пиву.

Полли не знала, сколько прошло времени, но звезды на небе поменяли свое положение. Однако вечеринка не утихала: напротив, она становилась все более лихорадочной и оживленной. В баре подавали еду и напитки, танцы тоже продолжались. Ко всеобщему веселью присоединилась даже невероятно популярная группа, выступавшая на соседнем курорте и заглянувшая к Рубену по пути в Лондон.

Но тут диджей выключил музыку, и Рубен поднялся на сцену к микрофону.

– Ну что, лучшая вечеринка, какую только можно придумать? – было первой его фразой.

– Знаешь, он как Канье Уэст, только напрочь лишенный скромности, – фыркнула Керенса. Кожа у нее блестела от пота, и макияж слегка поплыл, но так она выглядела даже более милой – молодой и беспечной.

– Но мы собрались здесь, чтобы почтить память нашего брата Тарни, а заодно и воздать должное мужеству всех тех, кто вернулся домой.

– Спасибо, Рубен! – прокричала одна из девиц. Он самодовольно усмехнулся. – Ты просто молодец!

– Вот же подлиза, – снова фыркнула Керенса.

– Но Рубен и правда здорово постарался, – сказала Полли.

– Было бы еще лучше, если бы он перестал хвастаться этим на каждом шагу.

– Ну, вообще-то…

На сцену поднялся один из рыбаков.

– О боже, – выдохнула Керенса. Лишь тут Полли заметила, что ее подружка пьянее, чем она думала. – Сейчас он начнет петь «Мой путь» или что-то в этом роде.

Мужчина подошел к микрофону, нервно поглядывая на собравшихся. Толпа разразилась приветственными криками. Остальные рыбаки тоже присоединились к своему товарищу. Джейден сидел в инвалидном кресле, бледный и исхудавший. И все же было видно, что ему здесь ужасно нравится.

– Э-э-э… – начал первый рыбак, – я просто хочу поблагодарить… во-первых, конечно, Рубена. А также всех тех, кто выходил в море на наши поиски.

Снова раздались одобрительные возгласы.

– И врачей «скорой помощи», которые дежурили на причале днем и ночью.

Толпа подвыпивших медиков радостно помахала руками.

– Всех тех, кто… – голос его слегка дрогнул, – всех тех, кто до последнего надеялся на наше возвращение.

Снова крики и аплодисменты.

Но тут вперед выкатили Джейдена, и на пляже воцарилась тишина. Слышно было только, как волна плещет о берег.

– А теперь я хочу попрощаться с Тарни, – сказал Джейден, теребя листок бумаги. – Это из Роберта Бернса. Есть такой поэт. – Джейден вскинул руку в сторону моря и начал декламировать:

Еще один рыбак коснулся струны на своей гитаре, после чего все они вышли вперед. Полли слышала эту песню впервые, но остальным, похоже, она была хорошо знакома, потому что все тут же принялись подпевать:

Керенса сжала руку подруги, пока рыбаки продолжали петь следующие два куплета и их сильные голоса летели над толпой. Едва они закончили, как на горизонте вспыхнул крошечный лучик света.

– Ты только взгляни, – Полли не ожидала, что прошло уже столько времени, – это рассвет.

Стоило отзвучать музыке, и рыбаки, послушные зову распорядителя, цепочкой двинулись к воде. Там уже были приготовлены шестнадцать китайских фонариков – по числу рыбаков, вернувшихся с моря, – и еще один, побольше. Двое мужчин помогли Джейдену встать на ноги. Как только оранжевые маячки зажгли, рыбаки подняли их и отправили парить, все выше и выше, навстречу разгорающемуся рассвету.

– Спасибо тебе, море, – Рубен впервые говорил просто и без затей, – за то, что позволило людям вернуться домой живыми. И присматривай за нашим братом, который навеки остался в твоих глубинах.

С минуту все наблюдали за тем, как парящие маячки света возносятся над волнами. Но уже в следующее мгновение почтительная тишина сменилась радостными возгласами и аплодисментами.

– Ну а теперь… ГУЛЯЕМ! – выкрикнул Рубен. – Это приказ!

Диджей тут же врубил на полную громкость хит этого лета, где говорилось о том, как приятно наблюдать за восходом солнца, и все снова начали танцевать, обниматься и говорить о том, как здорово все вышло.

Молодые рыбаки неожиданно оказались в центре всеобщего внимания. Полли прошла мимо Джейдена, с которым ей так и не удалось толком поговорить. Она знала, что на вечеринке за ним присматривает медсестра. По-хорошему, парню вообще не стоило покидать больницу, но Рубен упросил врачей, чтобы те отпустили его ради такого случая. Джейден сидел рядом с очаровательной темноволосой девушкой, которая смотрела на него огромными карими глазами и сочувственно кивала, пока тот описывал свои немыслимые страдания и такое же немыслимое мужество, проявленное им перед лицом смерти. Полли поймала его взгляд, и Джейден украдкой подмигнул ей.