разведцентром США, шифровальные блокноты, тайнописная копировальная бумага, а также специальная радиофотоаппаратура.

Ловушка для супругов Крокетт. Согласно показаниям Филатова от 17 августа 1977 г., сотрудники резидентуры ЦРУ в Москве 2 сентября 1977 г. должны были через находившийся на Костомаровской набережной тайник (условное наименование «Река») передать ему шпионские материалы… Сигналом к началу тайниковой операции, подтверждавшем готовность Филатова изъять шпионскую закладку, должен был послужить его звонок с 13 часов 30 минут до 14 часов 31 августа 1977 г. по телефону 252-00-11. Услышав ответ, он, по его утверждению, должен был только сказать: «Добавочный триста три восемь», а затем через секунду после этого, не произнося больше никаких слов, повесить трубку.

Далее агенту в день проведения операции, то есть 2 сентября, поздно вечером, где-то около 23 часов, предлагалось, держась направления к Садовому кольцу, пройтись от моста по правой стороне Костомаровской набережной вдоль реки Яузы. Пройдя Костомаровский и Наставнический переулки, агент должен был увидеть зеленый забор, тянувшийся примерно на 15 м. Вот здесь, где в самом начале этого забора дорога на набережной делала крутой поворот, его и будет ждать выброшенный из машины контейнер, закамуфлированный под пустотелый обрезок кабеля, обмотанный в темную, промасленную тряпку.

Сотрудники оперативной группы, ведшие дело оперативной разработки «Сержант», посовещавшись, решили захватить американских разведчиков с поличным и разработали план оперативных мероприятий по их захвату.

По мнению оперативников, выброс контейнера из машины, по всей видимости, должен произойти там, где набережная делала крутой поворот, тем самым машина американцев могла на время исчезнуть из поля зрения возможного наружного наблюдения и сидевшим в ней легче всего было выбросить контейнер. Здесь, за забором, решили выставить два тщательно замаскированных поста наружного наблюдения, основной задачей которых станет фиксация выброса контейнера.

Чуть дальше, возле автозаправочной станции на Костомаровской набережной, находившейся в 55 м от зеленого забора высотой примерно 2 м, должны были располагаться другие посты служб КГБ. И среди них на двух машинах должны были находиться следователи Следотдела КГБ с четырьмя понятыми, которые должны были зафиксировать результаты следственного эксперимента, свидетельствовавшие о том, что обвиняемый Филатов действительно поддерживал конспиративную связь с ЦРУ США. Здесь же, неподалеку, находилась группа оперативников, действовавших под прикрытием работников милиции. Им предстояло остановить машину американцев.

Сотрудников оперативной группы, работавших по оперативной разработке «Сержант» и предложивших план мероприятий по захвату с поличным американского разведчика, поддержали начальник 2-го главка Г.Ф. Григоренко и начальник 3-го управления КГБ Н.А. Душин, которые, обсудив с оперативниками все детали этого плана, попросили подготовить записку для доклада этого вопроса руководству КГБ.

Обосновывая необходимость принятия этой операции, они предлагали в интересах вскрытия и разоблачения агентурной деятельности противника на территории Советского Союза установление конкретных разведчиков-агентуристов, причастных к операции, осуществить захват разведчика с поличным.

29 августа 1977 г. Г.Ф. Григоренко доложил записку «О проведении мероприятий против резидентуры ЦРУ» 1-му заместителю председателя КГБ при СМ СССР С.К. Цвигуну, который одобрил предложения оперативников и завизировал этот документ. Семен Кузьмич сам взялся докладывать эту записку председателю КГБ Ю.В. Андропову, что им и было сделано вечером 29 августа 1977 г. С предложениями оперативных служб Андропов согласился и дал добро на проведение мероприятий против резидентуры ЦРУ.

31 августа обвиняемому Филатову был предоставлен установленный в Следотделе КГБ телефон. В 13 часов 40 минут Филатов снял с рычагов телефонного аппарата трубку и, услышав гудок, набрал номер. Когда через несколько секунд женский голос ответил ему на иностранном языке, он произнес: «Добавочный триста три восемь» и, подождав секунду, разъединился с абонентом, положив трубку обратно на рычаги телефонного аппарата. При этом никаких других слов Филатов не говорил.

Теперь нужно было ждать 2 сентября. Апогей операции был назначен на этот день. Оперативники еще раз прошлись по всем деталям операции. Вроде все всем понятно, сбоев в операции не должно было произойти. Связь всех участвовавших в операции групп осуществлялась через специальную радиоаппаратуру, при переговорах будет применяться специально разработанный код, имевшийся у всех участников операции. Предупредили всех оперативников, чтобы эфиром пользовались только в случае крайней необходимости. Это предупреждение было как нельзя кстати. Уже потом, после операции, оперативники узнали, что у американца для перехвата разговоров групп наружного наблюдения КГБ под майкой в бандаже находилась специальная миниатюрная радиоаппаратура с наушниками.

Легковая автомашина иностранной марки с государственным номерным знаком Д-04—616 отъехала от здания американского посольства где-то около 19 часов. За рулем находился молодой мужчина, рядом с ним сидела симпатичная женщина. Машина долго ездила по Москве, петляя по улочкам и переулкам, американцы не раз проводили проверочные действия по установлению за ними наружного наблюдения. Они посетили несколько продовольственных магазинов, где также занимались выявлением «наружки». Вот так они уже больше трех часов мотались по Москве: как будто все чисто, никаких кагэбэшных «хвостов» не замечено, совсем тихо было в эфире, лишь изредка раздавались ленивые, полусонные фразы, не имевшие к ним никакого отношения.

В 22 часа 45 минут машина выехала на пустынную Костомаровскую набережную и направилась в сторону Садового кольца. Тишина и спокойствие. На дороге никого нет. Но это так казалось только ехавшим в машине американцам. В действительности за их машиной следили десятки глаз замаскированных вблизи автозаправочной станции и в других местах людей. Ведь в этой операции участвовало 8 групп захвата.

Машина американцев ехала совсем медленно. Вот на крутом повороте набережной мужчина совсем притормозил и в этот момент из открытого окна машины женщина выбросила к забору какой-то темный предмет. Это заметили все участники данной операции, в том числе следователи Э.А. Харитонов и В.П. Василенко, а также находившиеся с ними четверо понятых. Машина прибавила скорость и тут перед американцами, не доезжая АЗС, откуда-то неожиданно появился гаишник, который светящимся жезлом приказывал им остановиться. Американец затормозил.

Появились люди, которые, окружив машину, потребовали, чтобы они вышли из нее. Выйдя без особой охоты из машины, среднего роста мужчина в белой футболке представился американским дипломатом Винсом Крокеттом, а рядом с ним на переднем сиденье расположилась его жена, Бекки.

И тут, размахивая руками, американский дипломат начал твердить о нарушениях международного права и будущих неприятных последствиях для всех этих людей, остановивших непонятно почему машину дипломата великой страны. Крокетт продолжал твердить о нарушениях международного права даже тогда, когда у него была обнаружена и изъята шпионская радиоаппаратура, укрытая на теле в специальном поясе. Но вот как только он увидел в руках одного из оперативников завернутый в кусок промасленной тряпки темного цвета предмет в виде цилиндра длиной примерно 18,5 см и диаметром 3,5 см, который