октября из Никольска на ст. Ипполитовка выбыли: Прикамский полк (полковник Ефимов), Поволжская артиллерийская дружина (полковник Бек-Мамедов), Камская и Анненковская дружины и отряд генерал-лейтенанта Савельева (отряд генерала Савельева был чрезвычайно мал).

В 13 часов этого же числа генерал Молчанов со штабом Поволжской группы перешел из Никольск-Уссурийского на ст. Ипполитовка.

Еще перед погрузкой своих частей в эталоны на ст. Никольск-Уссурийский генерал Молчанов отдал приказ № 204/оп в 20 часов 11 октября такого содержания:

«Генерал-майору Сахарову, полковнику Ефимову, полковнику Бек-Мамедову, полковнику Иларьеву, генерал-лейтенанту Савельеву, генерал-майору Хрущеву. Копии: генерал-квартирмейстеру Земской рати, генерал-майору Смолину и генерал-майору Бородину.

Воевода решил дать решительный бой на фронте Ивановка – Вознесенское и перейти в наступление. В Вознесенское отойдут части генерала Смолина, в Ивановке – части генерала Бородина, в Кремово – резерв воеводы, где сосредотачиваются части генерала Глебова.

Приказываю:

1. Генералу Сахарову с рассветом 12-го перейти в Ляличи, немедленно приступить к укреплению высоты 129 и влево до реки Лямохэ, имея конницу в Ображеевке. По подходе Волжской и Прикамской конных дружин взять их в свое подчинение и расположить в Ляличах на отдых. Собрать подводы для своих частей.

2. Камской дружине, Анненковской дружине и генералу Савельеву погрузиться к 2 часам в эшелон и отбыть на ст. Ипполитовка, где, разгрузившись, Камской дружине немедленно присоединиться к генералу Сахарову. Начальником эшелона назначаю генерала Ястребцева, которому вступить в командование частью генерала Савельева и Анненковской дружиной. По выгрузке немедленно выступить и приступить к укреплению высот от дороги Ляличи – Лямохэ, имея в виду, что придется упорно оборонять высоты этими частями. В эшелон погрузиться 25 подводам, из них 10 – Камской дружине.

3. Полковнику Ефимову с Прикамским полком и Поволжской артиллерийской дружиной перейти тремя эшелонами на ст. Ипполитовка и немедленно приступить к укреплению высоты 68 и до стыка с генералом Ястребцевым. Иметь в виду, что на позиции будет только Пермская дружина по железной дороге, остальные с началом наступления красных перейдут в решительную контратаку. Погрузка должна быть в 2, 4, и 6 часов 12 октября. В эшелоны погрузить 75 обывательских подвод.

4. Я выйду на ст. Ипполитовка вслед за последним эшелоном.

5. Полковнику Бек-Мамедову подготовить артиллерийскую летучку с эшелоном штаба группы.

6. Врачу группы организовать санитарную летучку и выехать вместе со штабом группы.

7. Благочинному группы быть при санитарной летучке.

8. Интенданту группы организовать питание войск продуктами на Ипполитовке.

9. Генералу Хрущеву с Московской и Петроградской конными дружинами отойти на отдых в Никольск».

Ввиду переброски частей генерала Молчанова из Никольск-Уссурийского последний оставался почти что совершенно без охраны. Действительно, там, по словам начальника штаба Восточно-Сибирского отряда Генерального штаба полковника Попова, имелись лишь 1) отряд местной милиции, 2) формируемая полковником Богословским Красноярская пешая дружина и 3) «отряд» Гиацинтова (контрразведка). Поэтому уже 12 октября генерал Смолин приказал командиру пограничного полка полковнику Яременко спешно собрать 125–150 человек пограничников и перебросить их на ст. Никольск, где и составить гарнизон. В ответ на это приказание полковник Калаушин в 13 часов 05 минут 12 октября из Гродеково донес генералу Смолину, что «с 6 часов 12-го производится с помощью бронепоезда разрежение охраны железной дороги с целью вывести резерв в Никольск-Уссурийский. Крайне необходимы 50 винтовок и патроны», – добавляет начальник штаба пограничного полка в заключение.

Полковник Попов (начштаба Восточно-Сибирского отряда) рассказывает, что генерал Молчанов, перед своим отъездом на фронт в Ипполитовку, рекомендовал ему держать наготове подводы и подготовлять переправу через реку Суйфун и ежедневно сноситься с ним по прямому проводу. «Меньше всего обращайте внимания на указания штаба Земской рати» – так, по словам полковника Попова, закончил с ним свою беседу генерал Молчанов. Далее полковник Попов рассказал, как в ночь после отъезда частей генерала Молчанова на фронт в городе поднялась стрельба. Гиацинтов разбудил Попова. Последний вскочил: «Что такое?» Докладывают, что подошел красный разъезд, спешился и залег. Штаб Попова и отряд Гиацинтова – всего человек двадцать. Стрелки лежат и ведут огонь. Гиацинтов решил пойти в обход, а Попов остался прикрывать помещение штаба. Прошло немного времени – вдруг смех. В чем дело? Оказывается, на деле был только табун лошадей, который шарахнулся в сторону при «обходе» его людьми Гиацинтова.

Партизан же никаких и не было. Затем прибыл генерал Хрущев, и на сердце стало как-то спокойнее… Штаб же Земской рати утешает, что, мол, «все хорошо»…

Итак, как то было уже описано в главе IX, доблестный гарнизон Ивановки 8 октября в третий раз с успехом отстоял эту важную для белых точку. Отстояли в третий раз, но отстоят ли в четвертый? Между тем удержание Ивановки в своих руках должно было сыграть немалую роль в будущем генеральном бою, к которому готовил свою Земскую рать воевода. В результате Ивановка привлекла к себе внимание штаба Земской рати и явилась темой разговоров и переговоров Никольска (штаб Земской рати) с Ипполитовкой (штаб Сибирской казачьей группы) и Черниговкой (штаб Сибирской группы). В бумагах генерала Смолина имеется документ: полковник Рыбаков (штаб Земской рати) запрашивает полковника Наркевича (обер-квартирмейстер Сибирской группы) о том, что «не думает ли командование группы усилить гарнизон Ивановки хотя бы небольшой частью, так как воевода считает это сейчас необходимым, ввиду понесенных гарнизоном потерь и для придания еще большей уверенности доблестным частям Ивановского гарнизона». Этот запрос последовал 9 октября в 15 часов 30 минут. Текст этого запроса несколько странен, ибо Ивановский гарнизон состоял в подчинении не генерала Смолина (Сибирская группа), а генерала Бородина (Сибирская казачья группа), от которого и зависело усиление этого гарнизона. Возможно, конечно, что полковник Рыбаков по ошибке обратился к Черниговке, но в таком случае возникает не совсем приятный для штаба Земской рати вопрос о тех порядках, которые существовали в его работе, так как о чем, о чем, а уж о том, в чьем подчинении состоит гарнизон Ивановки, полковник Рыбаков 8 октября и после него, казалось бы, должен был знать. Впрочем, возможно и такое положение: в районе расположения и действий Сибирской группы имелись также части Сибирской казачьей группы, временно подчиненные штабу первой. Именно – Черниговская мукомольня и деревня Лунза занимались 2-й сотней Оренбургской пешей дружины. Части полковника Аргунова вели бой у Дмитровки, и штаб Земской рати (полковник Рыбаков) решил осторожно выяснить с генералом Смолиным вопрос об оттяжке вышеупомянутой сотни Оренбургской казачьей пешей дружины. Но в этом случае что-то уж не вяжется такое «деликатничанье» по поводу одной сотни оренбургских казаков с безоговорочным приказом того же штаба генералу Смолину об отобрании у последнего разом всей его конницы (4 конные дружины генерала Хрущева), о чем