связисты, у нас такой балалайки нет. Даже на время погонять. Есть арта сто двадцать два, но не дам.

— Жмот. Тогда солярку не налью. Уверен, что ты готов сказать что-то ещё. За трактор. Например, по карте, близ хутора Лазурный, к северу от вас была безномерная военная часть.

— Правильно говорить воинская. С ними давно нет связи.

— Я спрашивал не это.

* * *

Вообще, не сказать, чтобы честно. Сам пойди, сам забери, откопай. Когда это я назвался кладоискателем?

Но, загоревшийся азарт было не остановить.

Иваныч от моих потребностей мальца охренел. Он так и сказал про своё ощущение, что «охреневает». И курить пошёл.

Тем временем три (чтоб уж точно) беспилотника готовили к вылету, Иваныч запретил рейды, но в эфир о причинах — велел молчать. Климентий за ночь подрубился к проводной телефонной сети и глубоко задумался. Сказал только, что сигналы есть и питание тоже, но переговоров мало, нужно время для анализа.

— Ну, анализируй, Скайнет хренов, — пробурчал я и принялся командовать к выезду в сторону военной базы. То есть, воинской.

Один трактор в качестве оплаты. Специально изготовленный прицеп из трех листов металла «пятерка», тяжелый как моя судьба, с рамкой и кольцами креплений. Пока что на нём сооружено сопутствующее снаряжение, специально спаренные колеса на «урал», шпильки к ним.

Отряд: я, Денис, Кабыр, очкарик Юра из копателей (он наш единственный толковый техник кроме Иваныча). И задорный мужичок с позывным «Викторович». Всё, с Богом.

Тесно, жарко, душно, трясет. Ссыкотно, что попадём в засаду. Но, куда деваться. Поездка бизнес-классом.

Выехали в северном направлении, потом плавно обогнули городские постройки, которые видны на карте, но не глазами. Снег и лёд здорово корректируют понятия о географии. Навигация по снегу и льду, простая как топор.

Трактор может без проблем катить все шестьдесят, но двигали примерно на двадцати. Ветра нет, снежные барханы вверх, вниз, периодически выходим на связь. Я, на кейсе — впереди, Джонни с Денисом — следом.

В два часа двадцать минут прикатили в снежный замок. Меня зудило обозвать Майора — Снежной Королевой, но случай не представился. Трактор осмотрели, забрали, я побежал в «штаб» вытрясать из Майора нужное мне, то есть пять солдат и лопаты.

Ночевали в подвале одной из казарм, мне не спалось, ворочался, Викторович храпел как боевой конь. Зашибись картоха с салом, то Химик не дает спать, то старый ракетчик.

Утром наша колонна в том же составе (только на рулях кейса лупоглазый рядовой из военных) двинули по координатам.

Вообще, карта индексирует военные объекты крайне неохотно. Например, если стать в Севастополе возле штаба флота, то яндекс поковыряет в зубах и ответит, что это нечто вроде безликого офисного здания с небольшим памятником во дворе, а напротив — столовка. И всё. Словом, ничего там интересного нет, струячь к памятнику затопленным кораблям и не забудь купить мороженное в «томби», турист.

Это нас от излишних мыслей — ограждает.

Однако, когда у тебя невероятно дохрена времени и искусственный интеллект под боком, то волей-неволей станешь умнее. Например, вычислишь в группе строений военную часть, в данном случае Энскую тактическую группа, в составе которой были и артиллеристы. В первый же день катаклизма эта группа, насколько известно Майору, получила приказ поднять три четверти личного состава и спешно перебросить в Московскую область. Дошли до туда они или нет, теперь не известно, связи с «остатком» нет. Цельный старший лейтенант Германов, красноносый, грустный, приданный мне в качестве свадебного генерала, мирно дрых в кабине кейса, будучи завернутым в три бушлата, предназначался для переговоров с теми военными, которые могли выжить.

Но, для начала, погода не задалась. Вообще, цивилизованный человек не задумывается, насколько сильно влияние природы в целом и погоды на каждый день. Когда ты едешь на работу, то тучки или ветерок, снег, заморозки или жара, это то, что сопровождает от тесной квартиры и до с трудом припаркованного авто (взятого в кредит по рекомендации двоюродного брата). Потом из тарантаса в офис. То же самое если: метро, автобус, троллейбус или иная коробка из стекла и металла. Везде есть климат-контроль. И так день за днём, почти всю жизнь. Ну, то есть студенту, который мерзнет с перепоя, трясясь в тралике, так не кажется. А вот если бы он оказался лицом к лицу с природой, то быстро бы поменял свою точку зрения. Если бы не врезал дуба.

Гудит злой ветер, который, к тому же, неспешно перемещает массы снега. Несмотря на день, сравнительно темно. Фары, включенные на максимум, подсвечивали сплошную стену из крупных злых снежинок, которые даже не пробовали налипать на корпус трактора. «На рулях» Денис, губы его сжаты в трубочку, желваки непроизвольно танцуют пасодобль.

В какой-то момент перед трактором возникает почти отвесная стена, он жмёт тормоза, задремавший Викторович всхлипывает и летит лицом вперёд. Мы с Лёхой подхватываем его. На роже копателя написано, что он уже передумал хотеть в рейды. В тепле спокойнее. И в тот самый условный трамвай он бы тоже вернулся, аж бегом.

Усмехаюсь, отпихиваю Викторовича, дёргаю ручку, оказываясь снаружи. Тело радостно потягивается. Всё же впятером в кабине слегка тесновато.

По привычке нюхаю воздух, осматриваюсь.

В стене нет ничего необычайного, мало ли их погода налепила в последнее время. А вот то, что наклонная плоскость высотой шесть метров была не видна почти до последнего момента, это хуже. Дениса никак нельзя назвать близоруким, тем более что в последнее время мы стали вообще зоркими аки орлы (когда компьютера нет, а есть потребность высматривать угрозы на горизонте, это заостряет органы чувств). Но снега чертовски много. Видимость как у Муму после погружения в воду от рук Герасима. Сильно ограничена и приправлена легким ощущением безысходности.

Денис сидел за штурвалом и недовольно хмурился. И это при том, что парни у меня терпеливые. Ладно, проблема понятна. В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит. А съест.

Помахал ему рукой, потом сделал жест «следуй за мной».

— Уооооооо, всадник отслужит на гоооорееееее, черную мессу по теееебееееее, — немузыкально запел я и закашлялся, продолжая живо шевелить конечностями чтобы как живой ориентир, вести за собой колонну из тракторов по заснеженному неровному полю. Аналогию с Сусаниным старательно от себя отгонял.

Когда идешь пешком видимость здорово улучшается, всякие снежные гряды видны издалека, однако есть и некоторый минус, например в основательно замерзающей заднице.

Я топал, за мной медленно тащился Джонни, следом «кейс» военных, на боку которого уже красовалась армейская звезда. Когда только успели?

Движение сильно замедлилось. Однако, выбор был крайне невелик. Переждать ненастье можно только в безопасном