Выдвижение дивизии на исходные позиции началось уже 26 февраля и проходило до 4 марта. Дивизия сосредотачивалась в районе городка Мезесзентгьорги.

Немецкое наступление началось в 4 часа утра 6 марта 1945 г. Удар наносился одновременно в трех местах. Основной удар наносила 6-я танковая армия СС, действовавшая в районе между озерами Балатон и Веленце. Дивизия СС «Гитлерюгенд» атаковала в направлении на город Кишланг. На левом фланге корпуса действовал «Лейбштандарт».

Чтобы сохранить секретность, эсэсовцы не высылали разведывательные патрули перед началом наступления, а использовали данные разведки соседней 23-й танковой дивизии. Тем не менее советское командование имело представление о немецких планах и заранее подготовилось к обороне. На предполагаемых участках немецкой активности была организована многополосная глубоко эшелонированная оборона, при этом особое внимание обращалось на организацию противотанковой борьбы. В целом глубина обороны советских войск составляла 30–50 километров от переднего края.[266]

I танковый корпус СС вместе с I кавалерийским корпусом (3-я и 4-я кавалерийские дивизии) должен был атаковать советские позиции между озером Балатон и каналом Шарвиз. План первой атаки дивизии СС «Гитлерюгенд» был следующим: 25-й полк СС, усиленный 1-й (бронированной) саперной ротой, должен был захватить селение Фекете-Пушта. 26-й полк СС (без III батальона), усиленный 2-й саперной ротой, должен был занять селение Одон-Пушта на подступах к Кишлангу. Своими действиями оба полка должны были пробить брешь в советской обороне, в которую планировалось ввести дивизионную бронегруппу, развернутую к северу от Эси-Пушта. Последняя имела приказ продвигаться до канала Шио, обеспечить форсирование которого должна была 3-я рота саперного батальона (4-я саперная рота оставалась в резерве). Атаку гренадер поддерживала дивизионная артиллерия и «Небельвеферы». Противотанковый дивизион должен был вступить в бой с рассветом, чтобы поддержать гренадер в борьбе с танками и противотанковыми точками врага. 12-й разведывательный батальон СС оставался в резерве.

Дивизии противостояла 74-я стрелковая дивизия Красной армии и части 233-й стрелковой дивизии 135-го стрелкового корпуса 26-й армии. В среднем в составе этих дивизий было по 4700 человек. При этом средняя численность рот (на 1 марта 1945 г.) в 74-й стрелковой дивизии – 55–60 человек, в 233-й – 30–35.[267] В дивизиях 26-й армии имелось по 4–5 полковых, 12 дивизионных пушек и семь 122-мм гаубиц.[268] Глубина боевых порядков корпуса была 5–7 километров. В полосе армии имелось 34 противотанковых района.

Температура воздуха 6 марта была около нуля градусов. Однако падающий снег сильно затруднял видимость. Тем не менее, атака дивизии СС «Гитлерюгенд» началась вовремя.

Советские войска оказали ожесточенное сопротивление. Передовые позиции противника эсэсовцы захватили, но затем атака остановилась. II батальон 26-го полка СС уже в 04:45 увяз в 500 метрах перед своей целью – селением Одон-Пушта. I батальон также успеха не имел. Проведенная разведка боем показала, что красноармейцы имеют здесь хорошо оборудованные позиции, всего советская оборона состояла из двух эшелонов. Советские войска хорошо подготовились к отпору, а с рассветом на головы немцев обрушился огонь артиллерии. Гренадеры понесли тяжелые потери. Ночью земля замерзла, так что окопаться было невозможно, и укрыться от огня эсэсовцам было негде.

Затем над полем боя появилась советская авиация. Зенитчики из 12-го зенитного дивизиона СС сбили один Ил-2, но это было слабым утешением. В конце концов успех был достигнут на фронте I батальона – при поддержке двух «Панцеръягеров» под личным командованием оберштурмфюрера СС Георга Хурдельбринка в 13:30 2-я рота унтерштурмфюрера СС Ганса-Юргена Росса пробила первую брешь в советской обороне. Красноармейцы бежали, бросив тяжелое вооружение.

Однако на фронте II батальона до вечера положение существенно не менялось. Только в 16:00, когда немцы подтянули «Небельвеферы», II батальон 26-го полка СС снова пошел в атаку. Однако даже обработка советских позиций из шестиствольных минометов не смогла сломить сопротивление советских войск – атака захлебнулась под огнем «Катюш», минометов и пулеметов противника. Эсэсовцы понесли тяжелые потери, был убит командир 5-й роты унтерштурмфюрер СС Эрнст Дойч. Пытаясь хоть как-то сдвинуть дело с мертвой точки, эсэсовцы запросили поддержку авиации. Налет немецких штурмовиков принес неожиданный успех, и в 17:45, воспользовавшись его результатами, унтерштурмфюрер СС Людвиг Рекерс с несколькими солдатами сумел-таки ворваться на советские позиции. Неожиданно для немцев, в этом случае красноармейцы не стали сопротивляться и быстро оставили позиции. Однако из-за высоких потерь штурмбаннфюрер СС Эрих Костенбандер остановил атаку полка. Предполагалось продолжить ее с утра, с танковой поддержкой.

Что касается 25-го полка СС, то он поначалу в жестоком бою прорвался через передовые советские позиции. Однако с наступлением дня полк также был прижат к земле артиллерийским и минометным огнем противника. В этих условиях в бой был брошен III батальон 26-го полка СС на бронетранспортерах, который стремительным броском под мощным огнем достиг второй линии советских позиций. Последовавший налет советской авиации был отражен, штурмман СС Нольте из 9-й роты 26-го полка СС сбил штурмовик Ил-2 из 20-мм орудия своего бронетранспортера. В общем, эсэсовцы заняли деревню Петершзалас, но затем атака снова была остановлена огнем к северу от Фекете-Пушты. Тяжелые условия местности не позволили бросить в бой танки для поддержки атаки III батальона 26-го полка СС.

«Лейбштандарт» 6 марта столкнулся с теми же трудностями, что и «Гитлерюгенд». В этой связи отметим, что, по советским отчетам, дивизии СС «Лейбштандарт» и «Гитлерюгенд» сконцентрировали на своем сравнительно узком участке до 600 танков. Сообщая об этом, современные российские историки указывают, что это количество явно завышено,[269] скромно умалчивая, что оно завышено в шесть раз (и то, если к танкам обеих дивизий приплюсовать штурмовые орудия и противотанковые самоходки обеих дивизий). А если участь, что танки дивизии СС «Гитлерюгенд» 6 марта в бой не вводились, а на передовой действовали несколько противотанковых самоходок и бронетранспортеров, то такое утверждение советских командиров вообще выглядит странно, если не смешно. Также, по советским данным, средняя плотность немецких танков на один километр фронта составляла 26 единиц.[270]

В общем и целом результаты первого дня наступления для немцев были неудовлетворительны.