class="p1">— Тебя, Тем. Тебя предала, поэтому и извиняюсь сейчас перед тобой, потому что стыдно. Вот.

Наверное, он думает, что у меня поехала крыша. Потому что еще неделю назад я бы не стала разговаривать с ним на эту тему, а если бы и стала, то разговор бы прошел немного иначе. А сейчас я стою, все еще, блин, держу его лицо, как будто боюсь, что он отстранится, и оправдываюсь, как маленький провинившийся ребенок. Потому что мне не хочется, чтобы Артем думал обо мне плохо.

— Ладно. — Он выдыхает, а у меня с этим выдохом камень с души падает, огромный, который таскать мне, такой маленькой, слишком тяжело было.

Опомнившись, отпускаю Тему, складываю руки в карманы, чтобы не потянуться к нему снова. Нужно научиться держать себя, пока чувства к этому парню горят во мне огнем. Мне диких усилий стоит не податься вперед и не поцеловать его, когда он стоит так близко. Даже кончики пальцев покалывает, словно кто-то маленький в кармане бегает и током их бьет.

— А ты о чем поговорить хотел? — нарушаю странно затянувшуюся паузу. Пара уже давно идет, но Теме, кажется, до нее и дела никакого нет. Пока он снова молчит и смотрит, пытаюсь не умереть от тахикардии. Сердце как ненормальное лупит в ребра в ожидании ответа Артема. Я не знаю, о чем бы он хотел поговорить со мной. Возможно, о моем странном поведении, и если все-таки да, то понятия не имею, какую чушь буду нести, чтобы оправдаться.

— Вообще я хотел сказать тебе спасибо, — выдыхает, а я хмурюсь. Извините?

— Спасибо? — глупо переспрашиваю. Он кивает. — За что?

— У меня вчера были первые тренировки с мелкими. Честно, никогда не думал, что мне может так понравиться работать с детьми!

Его глаза горят, улыбка тут же на губах расползается, и я улыбаюсь ему в ответ, искреннее радуясь.

— Я же говорила! Без хоккея не можешь и с детишками справишься! — дурацким порывом поднимаю руку и глажу Савельева по голове. — Молодец, Артем Станиславович, я в тебя верила.

— Вот за это, Лиз. — Опять зовет меня по имени. До мурашек. А потом перехватывает руку и сжимает горячими пальцами. Да чтоб тебя… — За то, что верила с самого начала и что поджопники мне давала, когда я руки хотел опустить. К детям тоже ты меня подтолкнула, и, короче, хер бы без тебя что-то вышло, коротышка. Спасибо.

Это «спасибо» медом по душе и сердцу растекается, а рука, лежащая в большой ладони, уже буквально огнем горит от такого нужного сейчас прикосновения.

Это другой Савельев. Не тот, который был месяц, два назад. Даже не тот, которого я позавчера видела. Этот Савельев осознанный, взрослый какой-то… Благодарный, улыбчивый. Такой Савельев, разлюбить которого просто невозможно, и от этого сердечко еще сильнее в боли сжимается.

— Ну, мы же друзья, — улыбаюсь, делая акцент на последнем слове. Он же сам говорил, и, когда я соврала, что парень у меня есть, он даже не расстроился. — А настоящие друзья так и поступают.

— Да. Наверное.

Смотрит на меня странно, и я на него не лучше, кажется. В глазах снова слезы стоят, как издеваясь надо мной и напоминая, какая я дура все-таки.

— Ты молодец, Тем. — Складываю ладонь в кулак и легонько касаюсь груди парня в районе сердца. — И вот тут у тебя не камень, и не ледышка. Даже когда кажется, что ты говнюк, каких поискать, потом понимаешь, что нет. Ты очень хороший, правда. Я рада, что ты появился в моей жизни.

Приподнимаюсь на носочки и целую Тему в лоб, потому что, даже стоя на скамейке, нормально достать до этой дылды не получается, а когда щеку обжигает одинокая слезинка, быстро обнимаю Артема, чтобы слабость свою ему не показать. Не нужно. Не хочу, чтобы думал, что я совсем идиотка. Лучше обниму, ведь… друзья же могут обниматься, да? Конечно, могут, с Лиской же я обнимаюсь.

Артем обнимает в ответ, своими огромными ручищами сжимает мою талию, а я закрываю глаза, желая продлить миг до бесконечности.

Влипла ты, Лизка. Еще сильнее влипла.

— Ладно, хватит, идем, а то пропуск поставят. — Отстраняюсь первая и спрыгиваю со скамейки, убегая к выходу из раздевалки. Глаза наверняка красные, не готова я такая на Тему смотреть.

Только делаю шаг за дверь, как на плечо падает рука Савельева. Он молчит, и я тоже, и мы идем к залу, обнимаясь, но выбегающий оттуда Колосов, несущий на плече Алису, чуть не сбивает нас с ног.

И что это было?!

Глава 21

Алиса

Я не знаю, свойственно ли мечтам сбываться, но, кажется, именно это сейчас происходит. Я мечтала помириться с Егором, ругала себя последними словами за то, что натворила и наговорила этому прекрасному человеку, искала его глазами все утро, чтобы подойти и поцеловать, а в итоге болтаюсь на его плече и хохочу как дурочка. Он залетел в спортзал посреди пары, просто схватил меня на руки и унес, чуть не сбив с ног Савельева с Лизой. Со второй нам точно обязательно нужно напиться и нормально поговорить, потому что жизнь бежит так быстро, что мы обе за ней не успеваем.

— Возьми, а то простудишься, — говорит Егор, протягивая мне свою куртку, и как только я, чудом вывернувшись, накидываю ее на плечи, мы выходим из универа, направляясь к парковке.

— Егор, у нас пары! — пытаюсь протестовать, но улыбка с губ так и не сходит.

— Плевать на пары, Неженка, веришь?

— Верю.

Верю, потому что и мне плевать, если честно. Егор рядом, а больше ничего не надо. Меня даже не волнует, что все вещи остались в универе, а на мне спортивная форма и телефон в руках, который чудом успела с лавочки схватить. Я так грустила из-за нашей ссоры и тех ужасных сказанных друг другу слов, что сейчас, не зная, куда он все-таки меня тащит, уже готова хохотать от счастья, несмотря на то, что сам Егор практически слова мне до сих пор не сказал.

Он усаживает меня на пассажирское, пристегивает, как маленького ребенка, обходит машину, прыгает за руль, и мы уезжаем. Колосочек молчит, сосредоточенно смотрит на дорогу, едет быстро, но правила не нарушает, и когда через в общей сложности минут семь я все еще не знаю, куда мы едем, решаюсь спросить:

— Может, скажешь, куда мы?

Смотрю на Егора, а он ухмыляется. Да так хитро, как дьявол какой-то, ну как минимум чертенок точно. Руль сильнее сжимает, но на меня не смотрит и отвечать тоже