входить в меня. Его огромный член набрасывается на мою киску, пока он не находит свою собственную разрядку, и его жар разливается внутри меня. Он делает последний толчок. Звук ломающегося дерева заполняет комнату.

* * *

Я поднимаю голову от груди Сальваторе и провожу мизинцем по линии его брови, затем опускаю его вниз и провожу по подбородку. "Не могу поверить, что ты сломал эту гребаную кровать".

"Она была старой", — говорит он и поворачивает голову в сторону, чтобы поцеловать кончики моих пальцев.

По всей длине изголовья проходит длинная горизонтальная трещина. С декоративными завитушками по бокам оно, конечно, кажется старинным. "Насколько древним?"

"Сто лет, или около того".

Я вытаращился на него. "Ты уничтожил гребаный антиквариат. Варвар".

"Ты слишком много ругаешься, Милен".

"Ни хрена?" Я смеюсь. "Мы купим новую кровать в Target".

"Мы не будем покупать кровать в Target".

Я поднимаю бровь. "Много снобизма?"

"Да", — говорит он и берет мой подбородок между пальцами. "Но ты все равно меня любишь".

Это заявление. Сделанное его ровным тоном, который он использует, когда приказывает людям. Однако в этих светло-карих глазах, которые так пристально смотрят на меня, есть вопрос.

"Но я все равно люблю тебя, Торе". Я улыбаюсь.

Его взгляд переходит на мои губы и задерживается там. "Я тоже тебя люблю".

У меня перехватывает дыхание. Его глаза возвращаются к моим, а другая его рука поглаживает мое ухо. "Мне жаль", — говорит он. "Я знаю, это нелегко. Быть любимой мной".

Я прикусываю нижнюю губу и делаю глубокий вдох.

"Ты ошибаешься". Я знаю, что он любит меня, но это совсем другое, когда он говорит это. То, что он дошел до того момента, когда может произнести эти три маленьких слова, значит больше, чем само чувство. "Быть любимой тобой — это лучшее, блядь, чувство в мире".

Его губы прижимаются к моим. "Тебе больно?" — шепчет он.

"О, ты не приблизишь свой варварский член к моей киске в ближайшие двадцать четыре часа, по крайней мере, Сальваторе".

"А как насчет моего рта?"

Я ухмыляюсь и целую его снова. "Это возможно".

Он переворачивает нас так, что я снова оказываюсь сверху, и мои глаза следуют за ним, пока он движется вниз по моему телу, сопровождая его легкими, воздушными поцелуями. Когда он достигает моей киски, он проводит по ней кончиком пальца, а затем заменяет его губами в поцелуе.

Телефон Сальваторе звонит на тумбочке. Я хватаю руками простыню и стону, когда он сосет мой клитор и вводит в меня палец. Телефон продолжает звонить.

"Торе".

"Что?" — бормочет он в мою киску, затем возобновляет давление своих губ и языка, его пятичасовая тень царапается об меня и заводит меня еще больше.

"Ты не хочешь ответить? Это может быть важно, если они звонят в одиннадцать вечера".

"Посмотри на абонента", — говорит он и слегка сжимает мой клитор между своими губами, заставляя меня вздрогнуть.

Я наклоняюсь и нащупываю на тумбочке телефон, беру его и смотрю на экран.

"Это Артуро".

"Прими звонок и переведи его на громкую связь".

Я поднимаю голову с подушки и сужаю на него глаза, затем зарываюсь пальцами в его волосы и дергаю их, пока он не возвращает мой взгляд. "Ты не будешь принимать деловые звонки с лицом, зарытым между моих ног, Сальваторе".

"Включи громкую связь, Милен". Он вводит в меня еще один палец, продолжая лизать мою киску.

"Невероятно", — бормочу я и нажимаю кнопку громкой связи, чтобы ответить на звонок.

"Босс", — наполняет комнату голос Артуро. "У нас проблема".

"Быстрее", — говорит Сальваторе между движениями языка.

"Рокко убил еще одного из своих людей, назначенных телохранителем его жены. Он сказал, что тот парень флиртовал с ней".

"Он сказал то же самое о предыдущем". Еще один лизнул. "И о предыдущем".

"Да. Я не знаю, что делать".

Положив руку на мое бедро, Сальваторе раздвигает мои ноги шире и обдувает горячим дыханием мою влагу. Я подавляю стон, когда мое тело содрогается.

"Скажи Алессандро, что я хочу видеть его в своем кабинете завтра в девять". кричит Сальваторе, вынимая пальцы из меня и двигая свое тело вверх, чтобы он мог войти в меня своим членом. Я хватаю его упругую задницу обеими руками, когда он толкает себя внутрь, наслаждаясь каждым его дюймом, как я всегда и делаю.

"А как же Рокко?" продолжает голос Артуро из телефона. "Я могу попробовать поговорить с ним, но, возможно, будет лучше, если…"

Я стону, хватаю телефон и бросаю его в другой конец комнаты, где он вдребезги разбивается о стену.

Сальваторе останавливается на середине пути. "Мне нравился этот телефон".

"Больше никакой многозадачности", — вздыхаю я, а затем проталкиваю свой язык в его ждущий рот.

Я наблюдаю за Алессандро, когда он входит в мой кабинет и становится по другую сторону моего стола, сцепив руки за спиной.

"Ты гей?" спрашиваю я.

Он смотрит на меня, моргая. Кажется, я впервые вижу, чтобы Алессандро Занетти выглядел смущенным.

"Нет".

Я откинулся в кресле. "Тебя переводят к одному из моих капо. Ты будешь работать телохранителем у его жены. Пока ты там, если вдруг кто-нибудь спросит, ты — гей".

"Почему?"

"Потому что он патологически ревнив, и он уже убил трех предыдущих мужчин, назначенных на эту должность. Он все равно думает, что ты гей, так что я надеюсь, что это облегчит ситуацию".

"Хорошо." Он кивает. "Какой капо?"

Телефон на моем столе вибрирует.

"Рокко Пизано", — говорю я и читаю имя Нино на экране. "Ты можешь идти. Артуро сообщит тебе подробности".

"Да, босс".

Когда Алессандро поворачивается, чтобы уйти, я мельком замечаю выражение его лица. Он улыбается.

"Да", — говорю я в трубку.

"Босс. Сестра Артуро пропала". серьезный голос Нино говорит с другого конца.

"Какая?"

"Ася. Она и Сиенна прокрались и пошли в бар прошлой ночью. Сиенна вернулась домой около полуночи. Ася так и не вернулась".

"Телефон?"

"Найден в кустах на некотором расстоянии от бара, вместе с ее сумочкой", — говорит он, — "Я здесь с Артуро. Никаких следов его сестры, но…"

"Но?"

"Один из парней нашел кровь на снегу, Босс. Ее очки были рядом с ней".

Черт. "Пришли мне адрес. Я еду."

Я беру со стола ключи от машины и выхожу из офиса. Когда