– А я давал тебе повод думать, что у меня есть любовница? На каком моем поступке основываются твои подозрения?

Джессика покачала головой и ответила:

– Граф заявил, что, пока я не рожу наследника, ты будешь скрывать отношения с Розалинд. И видеться с ней как можно реже.

Саймон вскочил и ударил кулаком по спинке стула. Тот упал, но муж не стал поднимать его.

– Боже правый, Джессика! Твое проклятие не в том, что ты не слышишь, а в том, что слышишь слишком много! Люди болтают много того, что тебе не надо знать.

Саймон раздраженно взъерошил руками волосы, потом шагнул к ней и сказал:

– Смотри на меня внимательно и запоминай каждое слово, потому что больше я это повторять не буду. – Он схватил ее за плечи и медленно произнес: – Розалинд мне не любовница.

Джессика отвернула голову в сторону. Она знала, что отчаянный стон, который ей удавалось сдерживать, все-таки сорвался с губ.

– Ох, Саймон, – проговорила она, – не надо…

Но муж прервал ее. Он взял лицо Джессики в руки и повернул к себе. Его ноздри раздувались, глаза угрожающе сверкали.

– Она мне не любовница, – повторил он.

Сердце Джессики сжалось. Как она могла поверить ему?

– Я видела другое. Я видела, как она смотрела на тебя, Саймон.

– Ее ужимки не имеют никакого значения. Я женился на тебе. Ты теперь моя жена. – Саймон еще крепче схватил ее за плечи. – Розалинд осталась в прошлом и больше ничего для меня не значит.

– Как ты можешь такое говорить? Ведь ты лжешь! Вспомни, как она улыбалась тебе, как ты послушно пошел за ней в столовую, только чтобы побыть рядом. Нет, ты любишь ее!

– Неправда!

Саймон сдвинул брови. Его глаза пылали от злости. Но Джессике было все равно. Она могла думать только о красивой женщине в красном платье, которая вела себя так, словно Саймон принадлежал лишь ей одной.

Джессика вырвалась из его рук. Обида и боль душили ее.

– Зря я согласилась поехать на бал, – сказала Джессика, упрямо вздергивая подбородок. – Я знала, что это закончится ужасно. Зря я тебя послушалась!

Она говорила что думала, не осознавая, насколько громко звучал ее голос. Саймон опять схватил ее за плечи и повернул к себе.

– Сегодня был прекрасный вечер, – сказал он сквозь сжатые зубы, пристально глядя ей в глаза. – Тебя прекрасно приняли в обществе – как мою жену и как новую графиню. Все прошло идеально.

– Нет! – в отчаянии простонала Джессика. Она уже не пыталась успокоиться и дрожала в руках Саймона, как пойманная птица. – Розалинд знает, что я глухая. Я не смогла ответить ей, когда она спрятала губы за веером. Розалинд знает, – восклицала Джессика, – и всем расскажет о том, что ты взял в жены инвалида! И в этом виноват ты! Я понимала, что никогда не сойду за нормальную, и пряталась от людей. Ты заставил меня забыть о страхах, и смотри, чем все это закончилось!

Саймон поднял ее подбородок вверх, чтобы Джессика видела его губы.

– Розалинд ничего не расскажет. Она не посмеет.

– Еще как посмеет! – Джессика вспомнила злобный, торжествующий взгляд Розалинд. Он не предвещал ничего хорошего. Джессика знала, что ее ждет катастрофа, и волна ужаса затопила ее сердце. Боже, о чем она только думала?

Джессика уперлась руками в грудь Саймона, пытаясь вырваться из его рук. Ей хотелось сбежать отсюда на край земли. Туда, где ей не будет страшно. Где никто не сможет причинить ей боль.

Она начала извиваться, но руки Саймона держали ее так крепко, будто были сделаны из стали, а не из плоти.

– Отпусти, меня, Саймон, – взмолилась Джессика, отворачивая лицо, чтобы он не увидел слез в ее глазах. – Тебе больше незачем притворяться.

Она изо всех сил толкнула его, но Саймон встряхнул ее, поворачивая так, чтобы были видны его губы.

– Тебе тоже незачем притворяться, что ты не моя жена, – заявил он.

– Но ведь ты обманываешь меня, делая вид, будто я что-то значу для тебя! Как долго это может продолжаться? Ведь на самом деле ты хочешь, чтобы сейчас рядом с тобой была не я, а… – Джессика не могла больше говорить. Слезы душили ее. Она проглотила комок в горле и хриплым голосом договорила: – Как долго мне терпеть эту ложь?

Она дышала коротко, с трудом. Боль в груди становилась все сильнее, сердце бешено колотилось от горячего взгляда Саймона, который, казалось, заглядывал ей прямо в душу. Когда он опять взял в свои большие ладони ее лицо, заставляя посмотреть на себя, у Джессики мурашки забегали по коже.

– Ты моя жена. – Он провел большим пальцем по ее губам. – Я не позволю тебе или себе забыть об этом.

Джессика не успела перевести дыхание, как Саймон накрыл ее рот поцелуем. Он был не нежным и любящим, но властным, даже жестоким. Муж впился в губы, точно погибающий от голода путник, запрещая ей отворачиваться, требуя подчинения. Джессика начала бороться с ним, и тогда Саймон поднял голову и, обжигая ее взглядом, сказал:

– Покорись мне. Покорись хотя бы в этом.

Джессика попыталась вырваться из его рук, но в итоге сдалась. Ведь она хотела быть рядом с ним. Желала хотя бы помечтать о том, что сила этого мужчины принадлежит ей. Что эти мускулистые руки всегда защитят ее и никогда не выпустят, чтобы обнять другую женщину.

Джессика обняла Саймона за шею и прижалась к нему. Когда муж опять начал целовать ее, боль в сердце постепенно ушла, уступая место желанию. Оно становилось все сильнее с каждым страстным движением его губ. Скоро молодая графиня пылала, желая самых откровенных ласк и поцелуев.

Джессика запустила пальцы в густые волосы Саймона, не давая ему уйти. Боже, как сильно она хотела его! Ее сердце таяло от страсти, словно снег под лучами апрельского солнца. Ей хотелось утонуть в этом чувстве, забыть о Розалинд, о том, как та хищно улыбалась Саймону, глядя на него поверх веера. Ей хотелось верить, что муж не позволял себе любить жену, потому что боялся этого чувства.

А не потому, что уже отдал сердце Розалинд.

Руки Саймона опустились и начали ласкать ее тело. Каждое его прикосновение заставляло кожу пылать. Джессика знала, что Саймон хотел ее так же сильно, как и она его. Это чувствовалось в его поцелуях, в страстных движениях рук, в том, как напрягались его мышцы под пальцами Джессики.

А желание становилось все сильнее. Она положила ладони ему на грудь, наслаждаясь ощущением твердых мускулов, потом подняла их, очерчивая контуры рельефных мышц плеч. Саймон оторвался от ее губ и провел языком влажную дорожку по чувствительной коже шеи. Он остановился у ямочки у основания шеи, и Джессика сладко застонала.

Одним опытным движением руки Саймон сбросил с нее тонкий муслиновый пеньюар, взял на руки и положил на кровать.

Джессика хотела думать только о нем, чувствовать только наслаждение, которое дарил ей муж. Но перед глазами опять появилась женщина в красном платье с блестящими черными волосами, которая маняще улыбалась Саймону. Джессика попыталась прогнать этот образ, но у нее ничего не вышло.