Это было настолько очевидно, что не нуждалось в формулировке. Саша испытал приступ жалости.

– Давай, родная, ты пустишь меня за мой стол, и мы покумекаем, что нам с тобой теперь делать.

Лицо Алисы вытянулось, став похожим на кабачок, рот раскрылся в крайней степени изумления, но ноги, повинуясь Сашиному приказу, сами перенесли её на другой стул.

– У тебя есть какая-нибудь бумажка, где написано, что ты хоть немного Захарченко? – продолжил Саша, заняв своё законное место.

Щеки Алисы вспыхнули, как у студентки. Из-под маски стервы на мгновение показался её биологический возраст. Алиса промолчала.

– Ладно, потом принесёшь, – сказал Саша, – а теперь слушай.

И Саша рассказал Алисе всё, что читателю известно из предыдущих глав нашей книги. Несущественные моменты он опустил, а существенные дополнительно драматизировал. Умолчал о том, что Алисе не следовало знать, и подытожил рассказ.

Все деньги в деле. Стройка, дольщики, обязательства – всё, в чём разбирается только один человек в этом кабинете и во всём свете. Налоги, в конце концов. Судьба Алисы полностью в его руках, и только его джентльменские принципы гарантируют благоприятный исход.

Речи о мгновенной передаче «подарка» быть не может, надо сильно думать, как обстряпать дело наилучшим образом. Намекнул, что попытки недружественного завладения средствами обречены. Полиция не поможет, потому что нет юридических оснований, а бандиты, если и помогут, заберут всё вкусное себе. И несколько слов про Ямова: лжец, взяточник, вор, убийца.

Лицо Алисы, покуда она слушала Сашин рассказ, превращалось из вытянутого кабачка в сморщенную тыковку. В конце концов она расплакалась, как Мымра из «Служебного романа». Саша всё дальше отодвигал бумаги от Алисы. Капли от слез сливались в лужицы и занимали всё бо́льшую площадь на письменном столе.

В это время в коридоре коллектив «Спец-Инвест-Строй-Капитал-Индустрии» стебался над Ямовым. Этот пройдоха, едва его выставили из кабинета, пристроился под дверью и навострил уши. Не было бы рядом людей, не погнушался бы и заглянуть в замочную скважину. Как бы ни были очевидны его намерения, он силился замаскировать их, придав своей физиономии выражение незаинтересованной отрешённости. Фил не мог не поддержать коллегу.

– Ты бы если заранее сказал, я бы мог оттуда тебе на телефон позвонить, а свою трубку там оставить. Сейчас бы все услышали. Не догадался?

– Им было бы слышно, как вы все тут треплетесь.

– То есть ты всё-таки думал над этим, но отверг идею, как нежизнеспособную? Тебе было бы полезно узнать, что в телефоне есть специальная кнопочка отключения микрофона!

– Да что ты ко мне привязался? – зашипел Ямов громким шёпотом. – Я просто стою, чего тебе от меня надо?

– Ничего мне от тебя не надо. Просто переживаю, как бы тебе уши дверью не прищемило…

Минута прошла в молчании. Ямов, сохраняя ангельский вид, настраивался на нужную волну.

– Викториныч, ты так невинно выглядишь, хоть сейчас замуж выдавай.

Ямов отмалчивался.

– Выйдешь за меня? Автоха! Автоха?! – Не дождавшись ответа, Фил вцепился в Ямова и стал трясти его за плечи.

– Да пошёл ты на хрен! – завопил Ямов. – Не трогай меня!

– Автоном, я испугался! Ты не отвечаешь… Не дышишь… Если так долго не дышать, может наступить гипоксия мозга!

Фантазии Филиппа хватило бы ещё надолго, но скоро Саша открыл дверь, и сотрудники вернулись в офис.

– Попов человека до слёз довёл! – закричал Ямов и бросился к Алисе. Все расселись по местам, сохраняя молчание и сгорая от любопытства.

– Что ж, Алиса Владимировна, мы вернёмся к нашему разговору позже, всего хорошего! – сказал Саша во всеуслышание, чтобы закрыть тему и предупредить всяческие вопросы.

Ямов, причитая и хлопоча, вывел Алису из кабинета.

Сотрудники устремили взгляды на Сашу. Филипп даже перебрался за стол поближе и подпёр голову руками, приготовившись внимательно слушать.

– Осторожно, тут лужа, – указал Саша на стол.

– Пофиг лужа! Ты скажи, что это за тётя, что ей надо?

– Александр Сергеевич, ну пра-а-авда интересно же! – протянула Варвара.

– Пусть это останется моим маленьким секретом! – улыбнулся Саша, и Варвара с возгласами «фу!» принялась комкать и кидать в него бумажки. Одно стало ясным и всех успокоило – начальник смеётся, значит, ничего страшного.

Договорённости с Алисой

– Таня, что мы делаем?

– Садись в машину, некогда объяснять.

Вечером того же дня Саша и Таня подъехали к дому. Припарковались на последнее свободное место. Вышли и направились к подъезду. И тут Таня резко скомандовала вернуться в машину. Саша ничего не понял, но подчинился, потому что Таня так светилась тайной, будто знала выигрышную комбинацию лотереи.

– Что происходит? – снова спросил Саша, пока Таня заводила машину и включала фары.

– Тот хрен на «порше».

– Какой хрен?

– Не смотри! Тот, что вечно машину бросает на два места. Сейчас мы его проучим.

Саша начал понимать. Таня приметила, как сосед заехал во двор, и демонстративно, будто собралась куда-то ехать, села в машину. Теперь сосед стоял посреди двора, мигая поворотником, и ожидал, когда эта курица уедет.

– Поговори пока со мной о чём-нибудь, – сказала Таня, поставив себе на колени сумку.

– Ну… – протянул Саша.

– Я ему: «Не ставьте машину на два места», а он мне: «Мужа своего поучи», – ворчала Таня.

– Так вот, по сестре Захарченко…

– Ага, ага… – Таня старательно имитировала копошение в глубинах сумки.

– Думаю отдать ей эти деньги и успокоиться. А остальное пусть как хочет у Ямова забирает. А мы достроим дом, и всё у нас будет хорошо.

– Ты мой повелитель и господин. Твоя воля – закон для меня, – сказала Таня и поклонилась рулю. Затем она включила поворотник. Оставалось догадываться, как бесился хрен в «порше».

– Мы не воры, нам чужого не надо, – размышлял Саша, – мы себе и так заработаем.

– Я вообще не понимаю, чего ты паришься. – И Таня выключила поворотник. – Слушай, а он нас, вообще, видит? А то темно. Мы же его не видим.

– Наверное, не видит, – прикинул Саша.

– Ну тогда ещё пару минут посидим и пойдём.

Через минуту Таня выключила фары, а ещё через минуту скомандовала выходить. Хрен на «порше» психанул и с пробуксовкой ринулся вон из двора, выдав свои эмоции. Таня потом весь вечер ходила чрезвычайно довольная собой.

– Вообще-то, я не очень-то торчу в соцсетях, – сказал Филипп, глядя в смартфон, – но вчера заинтересовался конкурсом «Мисс целлюлоза 2017»… Вы не смотрели?

Все коллеги выразили вежливую незаинтересованность, а Ямов, который повадился подозрительно часто ошиваться в офисе, скрестил руки на груди и напустил на себя равнодушный вид.

– Да вы что! – Филипп открыл нужную страничку и начал читать вслух. – Ежегодный конкурс бумажного комбината…