litbaza книги онлайнРоманыРазвод по-французски - Диана Джонсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 84
Перейти на страницу:

— К чему я все это говорю? К тому, что нам надо продавать картину. Лучше всего в Лондон. Я проделал кое-какую работу. «Урсулу» видели, к ней проявили интерес, на рынке вообще оживление. В пользу Лондона говорит ряд преимуществ, в частности невысокие налоги. Я связался с людьми из «Кристи» — это часть «Сотби и Кристи», знаете? Завтра у меня обед с их представителем. Думаю, что вам тоже полезно поприсутствовать, как и Марджив, слышите? Пока не улажен вопрос о собственности, продажа не состоится. Но к тому времени, когда этот вопрос решится, картина уже будет за пределами Франции, и это хорошо. Правда, они могут и изменить мнение насчет вывоза картины — кто их знает?

— Но что, если тебе не удастся добиться запрета на продажу во Франции? — спросил Честер.

— Мы можем опротестовать продажу. Можно предъявить иск Персанам, если продажа все-таки состоится. Не знаю, насколько оперативны здесь судебные органы. Дело находится в суде уже две недели. Мы иностранцы, и это ставит нас в невыгодное положение, даже при наличии адвоката-француза.

Марджив в этот момент устремила умоляющий взгляд на Рокси, словно призывая ее прийти в чувство и отказаться от неуместной привычки восторгаться чужими странами и чужими людьми. Из-за этой дурной наклонности приходится терпеть массу неприятностей. Она, казалось, говорила, что ничего не случилось бы, если бы…

— О Господи! Поскорее бы продать ее, и дело с концом, — резко сказала Рокси. — Какая разница! Я готова к чему угодно. Приехав во Францию, я подписалась под обязательством соблюдать здешние законы и нести ответственность за их нарушение.

В комнате почувствовалось раздражение ее тупостью.

— Ты что, Рокси, не понимаешь или делаешь вид, что не понимаешь? — возмутился Роджер. — Тут не только твои денежки уплывают. У нас тоже свой интерес. Картина принадлежат всем нам. И нам даже больше, чем тебе.

— Никто из вас и глазом не моргнул, когда я взяла эту старую уродину «Урсулу». А теперь, когда речь зашла о деньгах… — Последнее время на щеках у нее появилась краснота. Кажется, это называют маской беременности, но сейчас ее лицо буквально пошло красными пятнами. Она сделалась похожей на пирата-головореза.

— Да, о деньгах, — хладнокровно произнес Роджер. — И обо всех нас.

— Раз ты решил затеять эту канитель, почему не сделал это раньше?

Снова последовал обмен обидными репликами. Из всей бестолковщины вытекало, что Роджер старается вырвать картину из лап французов и продать ее на аукционе «Кристи», что Марджив извиняется за то, что Рокси якобы несправедлива и игнорирует интересы остальных, что отцу явно не по себе независимо от его личного взгляда на положение вещей, что я лелею надежду на полагающиеся мне десять тысяч долларов, часть которых я потратила бы на фаянсовую безделицу, и что Джейн во всем поддерживает своего муженька.

— Эти Персаны своего не упустят, — ворчал Роджер. — Их братец — его Антуаном зовут? — где только мог руку приложил, почище адвокатов Шарля-Анри шурует. Еще бы, они прекрасно понимают, что поставлено на карту.

— Нам надо успеть на одиннадцать сорок, — заметила я. — Мы званы к часу.

Думаю, что родители были втайне рады, когда Женни, обычно тихая и послушная девочка, может быть, чересчур послушная, вдруг раскапризничалась и заявила, что терпеть не может воскресенья. Наверное, она почувствовала напряженность в разговоре взрослых, но дед и бабка подумали, что она терпеть не может ездить по воскресеньям к другой бабке. Рокси и не подумала рассеять это впечатление.

31

Скандал в обществе — вот что неприятно, и грех — не грех, когда грешат втихомолку.

Мольер

При всех добрых, на посторонний взгляд, отношениях между нами Персаны были уже врагами, и тем не менее мы с Рокси ехали, желая еще раз посмотреть на их дом в Шартре, вернее — посмотреть, как поразится Джейн, увидев его величественность и удобство. Она думала, что европейцы до сих пор живут в условиях послевоенных лишений, в разбомбленных домах без настоящих удобств. Она уже имела возможность убедиться, что это далеко не так, с удовольствием походив по рынку на площади Мобера. Правда, для нее рынок — всего лишь место, куда крестьяне привозят свои продукты, а не место, где делают покупки зажиточные буржуазки, соседки Рокси. «Бедные женщины, тащатся с такой тяжестью, — говорила она, хмуря брови и сочувствуя состоятельным матронам в костюмах от Макса Мара, несущим корзинки с шампанским и гусиной печенкой. — Женщинам в любом обществе приходится хуже всех». Неужели и я была такой же, когда приехала, полная наивных, мягко говоря, американских представлений? Рокси с удовольствием ожидала, какое впечатление произведет замок в Шартре на родителей, которые не раз давали понять, что их дочь попала в руки обедневших европейцев — охотников за богатыми невестами, как в романе Генри Джеймса.

Дом Персанов обнесен каменной стеной с воротами. Перед домом — мощеная площадка, где оставляют машины, позади — участок в пол-акра с теннисным кортом.

На станции мы взяли такси, доехали до боковой калитки и оттуда дошли по дорожке до дома. Дом выстроен из серого камня в форме простого прямоугольника. На первом этаже — несколько застекленных дверей, расположенных на равном расстоянии друг от друга, на втором — ряд высоких окон, над ними — мансардный скос, образующий третий этаж. Стены увиты плющом, цепляющимся за ставни. Внушительно, ничего не скажешь. В Санта-Барбаре у нас нет ни теннисного корта или бассейна, ни старинного фаянса, у нас вообще нет загородного шато.

Когда мы подъехали, я поняла, как жестоко мы ошиблись. Дом не поразил отца и Марджив — он их возмутил. Чувство возмущения обострялось при мысли, что Персаны, судя по их дому, сказочно богаты. Рокси поспешила объяснить, что у французов трудно понять, как попадает им в руки та или иная собственность. Само собой, ни в семнадцатом веке, ни потом простой народ не жил в этом шато, но Персанам далеко до голливудских режиссеров и магнатов с Беверли-Хиллз. Они купили дом давным-давно, воспользовавшись падением цен на недвижимость. Европейское величие вообще вводит американцев в заблуждение, как это случалось поначалу и со мной, потому что оно не обязательно означает, что человек богат. Некоторые старинные hotels particuliers[133], какие у нас, в Штатах, увидишь разве что в парках с аттракционами, часто служат семейным жилищем для простых французов, хотя возведены в те времена, когда дома строили большие и только из камня и когда зеркала вешали потому, что не было электричества. Мне нравилось живописное запустение в таких домах, выпадающие из инкрустированных деревянных панелей кусочки, выцветшие узорчатые шторы, полуистлевшие предметы старины.

Теперь я размышляла над тем, какое впечатление произведут на родителей сами Персаны, и старалась не думать о трениях, которые могут возникнуть в приятной обстановке их дома. В поезде у меня холодела спина от боязни встретиться с Амелией Коссет и… стыдно признаться, но я боялась, что застесняюсь отца и мачеху. Я думала, что давно переросла то особое унизительное чувство, которое часто испытывала раньше, но нет, оно снова нахлынуло на меня. Мне было горько, что я стыжусь и чересчур броского голубого жакета на Марджив, и старомодной бородки отца. Я понимала, что я дурная, неблагодарная дочь, полная незрелых суждений и сомнительных запросов, но ничего не могла с собой поделать. Мне стало еще горше, когда Марджив взяла меня под руку и сказала: «Я так горжусь тобой, Из!»

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?