litbaza книги онлайнСовременная прозаМост через бухту Золотой Рог - Эмине Севги Эздамар

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 74
Перейти на страницу:

— Браво, ребятки! Вы честь и гордость нашей страны. Вы дети Ататюрка. Я дам вам грузовик, и езжайте на нем куда хотите.

Офицер пригласил нас к себе домой на обед, было жарко, он пил ракэ и угощал нас.

— Посмотрите хорошенько на этих молодых людей, — сказал он, обращаясь к жене и своим красавицам дочерям. — Они наведут у нас порядки и сделают Турцию современной страной, не хуже других. Они свет очей наших. Европа лопнет от удивления. Вперед, ребятки! Марш! В чем беда нашей страны? Беда нашей страны в отсталости, головы у нас у всех отсталые. Если бы все были современными людьми, не было бы ни убийств, ни разбоя. Вот возьмем, к примеру, меня. Если бы я не был современным человеком, я бы сейчас был убийцей. Мы когда с женою поженились, то в первую брачную ночь крови не было. Если бы я, господа хорошие, не был современным человеком, я бы убил свою жену. И сейчас перед вами сидел бы не майор, а убийца. Потом выяснилось, что у моей жены такая плева, которая в науке называется звездной.

Жена майора подняла бровь и сказала:

— Ну хватит, Неджил! Что ты такое рассказываешь!

Майор сказал:

— Не мешай! Эти детки из Стамбула — современные люди.

Жена майора так и сидела с поднятой бровью, а майор продолжал:

— У нее плева оказалась в форме звезды. Я когда вставил свой член, он прошел прямо по центру, а плева, видимо, очень эластичная у нее была, вот она и не порвалась, вот почему и крови не было.

Мы рассмеялись, майор совсем захмелел и принялся объяснять, что такое настоящая красивая женская попа. Его дочери пошли со мной в другую комнату.

— Сестричка-артистка, скажи отцу, чтобы он разрешил нам танцевать с лейтенантами в офицерском клубе. Тебя он послушается.

Майор заснул за столом.

Мы вышли на улицу под жаркое послеполуденное солнце. На большой площади, где, как положено, стоял памятник Ататюрку, проходила демонстрация левых профсоюзов. Четыре тысячи крестьян пришли пешком из своих деревень и требовали земельной реформы: «Мы требуем отмены частной собственности на землю!», «Земля — крестьянам, рабочим — работа!», «Социализм победит!». Четыре тысячи запыленных людей стояли плечом к плечу и слушали деятелей профсоюза. К нам подошел какой-то журналист и спросил, что мы думаем о демонстрации.

Хайдар сказал:

— Да ничего не думаем. А вы что думаете? Вы что, мыслитель?

Я же ответила:

— Я считаю, что спасение народов только в социализме.

Журналист спросил, как меня зовут, где я живу, куда мы направляемся, чего мы хотим и не состоим ли мы в партии. Я всё ему продиктовала. Хайдар скрежетал зубами, но я слышала только свой собственный голос, а журналист всё записывал и записывал. Толстый парень сказал потом Хайдару:

— Эта девица доведет нас до беды. Я возвращаюсь в Стамбул. Этот журналист точно из службы госбезопасности.

Он уехал на автобусе в Стамбул, мы с Хайдаром остались. Правда, Хайдар со мной не разговаривал. Мы шли по пыльной дороге, и я сказала:

— Стукача тоже можно переделать и сделать его сознательным. Он может сменить роль, как мы в театре.

Хайдар продолжал скрежетать зубами. Мы пришли к майору, чтобы узнать, скоро ли он нас отправит в Хаккьяри, его лейтенант сказал:

— Некогда ему тут вами заниматься.

— Видишь, — сказал Хайдар. — Своим интервью ты нам испортила всю пьесу и показала свою полную несостоятельность как актриса. Стукач гораздо лучше справился со своей ролью.

Портной продолжал гладить брюки американцев, дислоцированных в горах, а на столе у него лежала раскрытая газета.

— Американцы сели на Луну, — сказал он. — «Аполлон-7» передал первое сообщение с Луны. Астронавты сказали: «Тут очень забавно», а один из членов экипажа обругал с Луны директора Центра управления космическими полетами, взял и крикнул ему: «Придурок!»

Мы начали свое путешествие одновременно с «Аполлоном-7», они уже были на Луне, а мы даже не добрались до города Хаккьяри. Портной сказал:

— Onlar Aya biz уауа. (Они летают на Луну, а мы всё еще ходим пешком.)

Портной договорился с одним водителем, который ехал как раз в Хаккьяри, дал нам немного денег, а сам остался гладить брюки американских офицеров. Мы забрались в кузов, заполненный зерном, и поехали в сторону персидско-иракско-турецкой границы, в город Хаккьяри. Луна освещала зерно, от которого вкусно пахло. Грузовик поднимался по горной дороге, все выше и выше, как будто мы ехали на луну, нас болтало в кузове вместе с зерном, и волосы у нас все были в зернах. Мы могли дотронуться до звезд руками и засыпать луну зерном. На небе то и дело мелькали хвостатые кометы, со стороны кабины мы слышали странные звуки, как будто падающие звезды ударялись о лобовое стекло. Но это были не звезды, а птицы, которые в темноте налетали на наш грузовик. И вот здесь, лежа на куче зерна, под луной, Хайдар признался, что уже давно любит меня. Я сказала:

— Но я люблю другого человека.

— С Керимом тебе не будет счастья, он буржуй.

— Нет, он марксист.

— Откуда ты знаешь?

— Все говорят, что он марксист.

— Да он ни одной книжки Маркса до конца не прочитал! Чтоб мне жениться на моей матери!

Я навалилась на Хайдара, и он вдавился в зерно, мы долго барахтались в куче под покровом луны.

— Оставь пока свою любовь при себе, — сказала я с набитым ртом. Во рту у меня были сплошные зерна. — Может быть, через пару лет у нас что — нибудь и получится. Жизнь длинная.

Мы заснули на куче зерна и проснулись с первыми лучами солнца рядом с памятником Ататюрку. Город Хаккьяри был весь окружен горами и оказался таким маленьким, что больше напоминал деревню. Напротив памятника Ататюрку находилась городская управа. Мэр угостил нас чаем.

— Мы хотим попасть в ту деревню, где голодают крестьяне, чтобы изучить их лица для наших занятий по актерскому мастерству, — сказали мы.

Он выслушал нас и, кажется, не имел ничего против, пока в кабинете не появился толстый человек, обливающийся потом, и не принялся ему что — то нашептывать на ухо. Мэр вздернул брови и внимательно слушал его, наморщив лоб, на котором отчетливо обозначились четыре складки. Затем он принялся обстоятельно, даже слишком обстоятельно, тушить сигарету, после чего, продолжая смотреть на пепельницу, сказал:

— Дорогу там всю размыло, да и медведей там полно, и змей. Сожрут вас медведи. Лучше весной приезжайте. Дорогу к тому времени починим, и я отвезу вас сам лично на своей машине. А сейчас я не могу вам дать разрешения. Если вы там, на дороге, умрете, я буду нести ответственность. Пешком туда три дня ходу.

Когда мы вышли из управы, на другой стороне улицы стояло шестеро полицейских в штатском. Три на Хайдара, и три на меня. Мы стояли и не двигались с места, пока нас не позвал к себе продавец из мелочной лавки. Он был членом рабочей партии. Расцеловав нас, он залился слезами, и слезы текли по щекам, застревая в щетине.

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?