К сожалению, в таком случае это будет значить, что все мои действия потеряют свою ценность. Встречи с нуарной красоткой не будет, мой личный кошмар, который сейчас помогал мне, не сможет сожрать пойманный кошмар, а значит — не станет сильнее. Наконец, ни Гаррик, ни Чарльз не будут мне должны. Всё станет тленом, лишь знанием о том, чего никогда не было.

Это было в потенциале слишком невыгодно.

Моей и старого урода целью было создать идеальную ветвь, буквально изменить уже давно предопределенную судьбу целой расы. И для этого нужно было стараться идти до конца, искать самые выгодные веточки и, насколько бы они тяжелыми не были, проходить через них. И лишь доходя до конца, понимая, что дальше идёт непроходимая стена, которую просто невозможно разрушить, возвращаться назад и идти в обход, продолжая накапливать опыт и силу.

Так поступал Мистер Стивенсон, многомерный ублюдок, по такому же пути шёл и я, что, если честно, чем больше проходило времени, тем сильнее наводило меня на странные мысли.

Пускай я умру тысячи, сотни тысяч, миллионы раз. Всё окажется лишь обманом, знанием о том, чего никогда не было. Важен лишь конечный результат, становление живым примером систематической ошибки выжившего. Я никакой не мученик, не герой и не жертва. Обычный ублюдок, такой же уродец, тварь, как и остальные создания океана, которого он таким же образом поглотил.

И я собираюсь использовать свою силу на возможный максимум, чтобы выйти на самую лучшую для себя концовку, через какой бы Ад мне или встречным на моём пути существам не пришлось пройти. Потому что я грёбаный самовлюбленный эгоист, который хочет для себя лишь самого лучшего, кладя гигантский болт на остальных.

Я не был Мистером Стивенсоном и не собирался делать всё сам, разгребая любое мало-мальски крупное дерьмо, которое закончится из-за моего, чужака, вмешательства ещё более крупным дерьмом, но собирался немного помочь подняться коренным жителям, чтобы впоследствии они сами могли всё решать и пойти ещё дальше. Я же позволю себе остаться на задних ролях.

Получится ли таким образом у меня обмануть метафизический механизм абстрактной судьбы — вопрос уже совсем другой. Не получится?

Значит, нам со старым ублюдком придётся думать дальше, искать иные способы потянуть за ниточки чего-то настолько масштабного. В любом случае, настолько беззащитным перед ним я уже не буду. Он — мой самый могущественный союзник, херов опекун, и вместе с этим — самый ненавистный враг.

Главное в процессе окончательно не сдохнуть. Вероятность этого, к сожалению, крайне высокая.

— Никогда бы не подумал, что смогу осмыслить столько всего, умирая… — фыркнул я. — Мы победили, оно отступило. Теперь точно.

Моя тень перестала покрывать меня, отступив. За ней последовал Редди, с опаской приняв свою привычную форму. Судя по тому, насколько лениво он двигался, даже многомерная жижа устала от всего того, что тут происходило.

Они и понятия не имели, что здесь происходило на самом деле.

— Мистер Фишер, сэр, предусмотрен ли в нашем трудовом договоре отпуск?

— У нас нет никакого трудового договора, отпуск не предусмотрен.

— Я так и думал, босс. Самый обычный трудовой договор.

Редди, широко оскалившись, с интересом осмотрел меня.

— Выглядите бодрым, Мистер Фишер.

Пространство вокруг перестало существовать. Лишь чистая зыбучая неоформленная энергия, в центре которой собрался последний оформленный образ, словно светящаяся точка внутри непроглядной тьмы. Тварь не была уничтожена полностью, но я нанёс ей так много энергетических повреждений, что она, хотела того или нет, погрузилась в ещё более глубокий сон, чем тот что был до этого.

Всё-таки, надеюсь, что мир нуарного комикса останется цел. Или, по крайней мере, что он восстановится и в будущем меня будет ждать в нём нуарная красотка.

Какая, сука, у меня важная причина сохранить чужой маленький мир.

— Да? — моргнул удивлённо я, действительно чувствуя себя удивительно хорошо.

Дышать было легко, в теле была приятная бодрость, ничего не болело. Хотя, я уверен, до того, как прыгнул в пруд, моему телу было очень хреново.

Истерично хихикнул, взглянув в небольшое зеркальце. И действительно: я выглядел хорошо. Здоровый цвет кожи, весь чистый, ухоженный, глаза аж сияли.

Всё-таки, психическая энергия, океан, мечта, взяли верх над материей. И я не могу сказать, что рад этому.

— Мечта окончательно стала реальностью, — цыкнул я, развеяв зеркало.

— Сэр, разве вы не должны быть довольны этим?

Я не ответил на этот вопрос, уставившись на светящуюся точку. Личную мечту стиляги. Тварь легко заманила его в свои сети. Пока он предавался бы сладкой мечте, вырвавшаяся из ловушки тварь бы в его теле пошла приносить в «высший» мир свои порядки.

Обычный понедельник. А если бы эта тварь навредила малышке Мэри?

Нахмурился, помотав головой.

Кажется, все эти смерти не прошли просто так и моё сопротивление чему-то стало сильнее. К сожалению, этого всё ещё недостаточно.

Дав ещё немного времени мыслям устаканиться, с садистской улыбкой уставился на мечту нуарного стиляги. В руке словно сама по себе появилась бита с гвоздями. Существа слишком легко поддавались на такое, и меня это инстинктивно раздражало.

— Уничтожение чужой фальшивой мечты. Что может быть приятнее?

Сам не заметил, как моя улыбка превратилась в оскал.

Только было выползший Шеди тут же спрятался, задрожав. Пит и не думал отсвечивать. Лишь клоун, старший сотрудник и фактическая права рука-жижа, важно покивал.

— Конечно, босс!

* * *

Мои предположения оказались верными: последняя уничтоженная мечта была остатками воли твари, после которой потерянного стилягу больше ничего не держало, и он в этой борьбе душ оказался победителем. Выкинуло из сна-тюрьмы нас своеобразно, на миг возникло ощущение попадания в странную воронку, после чего мы оба кубарем вылетели из комикса, едва не устроив в кафешке погром.

Словом, прийти нам в себя особо не дали.

— Святая Мария, мои глаза!!!

Мой вскрик синхронизировался с ругательствами Чарльза. Как и я, он схватился за глаза, попытавшись избавить себя от того надругательства, с которым нам пришлось неожиданно столкнуться. Всё было слишком ярким, слишком слащавым, каким-то приторно-розоватым, словно нам в глаза навалил кучу сказочный единорог.

Возможно, это не худшее, что я видел, но контраст на почве чёрно-белого мира был настолько сильным, что наши глаза чуть не превратились в желе. Потребовалось несколько минут, чтобы просто проморгаться и установить стабильную связь с реальностью.

— Этот мир всегда был таким?

Вопрос хмурого стиляги на секунду поставил меня в тупик. Я даже не сразу обратил внимание на то, как выглядел сам майор.

— Приятель, не уверен, насколько это сейчас уместно, но ты