Имевшийся на борту пулемет А-12,7 по основному назначению практически не использовался: очевидно было, что тяжелый вертолет никак не приспособлен к дуэльной ситуации при встрече с зенитчиками противника. Если пулемет и находил применение, то для оценки обстановки на месте посадки — по просьбе командира штурман выпускал очередь в сторону внушавших опасения дувалов, чтобы проверить, не прячется ли там кто. Пулемет приходил на помощь при расчете посадки, позволяя оценить приземный ветер — выпущенная очередь вздымала фонтанчики пыли, указывавшие на ветровой снос.

С учетом афганской специфики появились и надлежащие инструкции по выполнению боевых задач. Согласно наставления, при использовании вертолетов Ми-6 для обеспечения маневра и действий войск их задачей ставилась доставка боеприпасов и материальных средств, перевозка боевой техники и грузов. Полеты предписывалось выполнять на высотах не менее 2500 м относительно рельефа местности при непременном сопровождении вертолетами Ми-8МТ. Наряд для сопровождения назначался из расчета два Ми-8МТ для пары Ми-6. Боевой порядок следовало строить с таким расчетом, чтобы все экипажи в полете могли наблюдать друг друга. Особое внимание уделялось ведомому сопровождающей пары, так как обстрел мятежники старались вести по замыкающему группы или отставшему от группы вертолету. Между вертолетами Ми-6 выдерживалась дистанция 100–200 метров, интервал 400–500 метров. Вертолеты сопровождения следовали сзади Ми-6 и ниже их на 10–15 метров. Набор высоты производился над охраняемой зоной аэродрома. Маршруты при полетах на одну и ту же площадку предписывалось постоянно менять, избегая попадания в засады противника. Выход на площадку осуществлялся на высоте 2500 м. Снижение на неё производилось над охраняемой зоной, по спирали с небольшим скольжением. Вертикальную скорость снижения следовало держать равной 7–10 м/сек. Первыми на посадку заходили Ми-6. вертолеты сопровождения находились на безопасной высоте над площадкой, прикрывая Ми-6 на посадке, при разгрузке и погрузке. Если Ми-8 садились рядом, то последующий взлет они производили первыми для обеспечения взлета и набора высоты Ми-6. После набора безопасной высоты группе следовало выполнять полет на свой аэродром уже по другому маршруту.

Весной 1982 года была предпринята реорганизация вертолетных полков. За счет изъятия одной эскадрильи Ми-8 в них добавили эскадрилью Ми-24, при этом обе эскадрильи Ми-6 сохранялись и полки продолжали именоваться овп (в отличие от обвп, укомплектованных Ми-8 и Ми-24).

Помимо 280-го и 181-го полков, с апреля 1984 года к числу использовавших Ми-6 частей добавилась 320-я отдельная вертолетная эскадрилья, размещенная в Кундузе и работавшая в интересах афганцев (она так и именовалась «советнической»). Задачами эскадрильи были перевозки по обеспечению гарнизонов афганской армии и снабжению населения, с целью поддержать местные власти, придав тем хоть какую-то уверенность в своих силах (или хотя бы в союзнике, без помощи которого Кабул уже не мыслил существования). Со времени появления 320-й овэ вертолеты Ми-6 в авиации 40-й армии стали различать по принадлежности, так и именуя — «полковыми» и «эскадрильными».

Первый состав 320-й овэ прибыл из Прибалтики. Эскадрилья отличалась комплектованием — в отличие от прочих вертолетных частей, сообразно задачам, она была оснащена одними только тяжелыми грузовыми Ми-6, которых насчитывалось 10–12 единиц. Лишь со временем во исполнение приказа о выполнении полетов в сопровождении Ми-8 добавилось звено «восьмерок» с четырьмя машинами. «Восьмерки» несли афганские опознавательные знаки (хотя и пилотировались нашими экипажами), «ми-шестые» сохраняли звёзды отечественного образца. 320-я овэ работала по всему Афганистану и редко собиралась на базе полным составом. Обычным образом пары выполняли задачи с использованием других аэродромов, включая Пули-Хумри, Шинданд, Лашкаргах и прочие.

Ми-6 из состава 280-го полка доставил грузы на полевую площадку

Ми-6 в полете над Гиндукушем. Снимок из кабины ведомого вертолета пары 280-го полка

Помимо грузовых перевозок, в числе задач тяжелых вертолетов была эвакуация прочей авиационной техники с мест вынужденной посадки. Подобных случаев из-за боевых повреждений и прочих причин было в избытке и без преувеличения можно сказать, что не будь возможности вывоза пострадавшей техники по воздуху — число потерь в армейской авиации 40-й армии возросло бы в разы. Подстреленный вертолет обычно мог недолго продержаться в воздухе, уходя от опасной зоны в поисках места вынужденной посадки, но вернуть его в лётное состояние на месте своими силами возможно было далеко не всегда. На выручку приходил Ми-6, эвакуировавший пострадавшую машину на базу. В иных случаях удавалось обходиться и привлечением Ми-8МТ, но тот существенно уступал по возможностям. В условиях высокогорья и жары даже у Ми-6 несущие возможности были ограничены, требуя хотя бы частичной разгрузки вывозимого вертолета. Иногда для этого предварительно требовалось «поставить на ноги» перевернувшуюся или завалившуюся на бок машину, что выполнялось с привлечением танка, бронемашины или автомобильной лебедки, а то и силами того же Ми-6 со внешней подвеской.

После подвески поврежденный вертолет буксировался на базу на высоте 200–250 м (выше с грузом подняться было затруднительно). На маршруте предусматривалось сопровождение вертолета-крана боевыми вертолетами Ми-24, обходя при этом места возможного обстрела с земли.

Ми-8Т из состава «туземной эскадрильи» 280-го полка. Вертолеты эскадрильи несли опознавательные знаки афганского образца. Баграм, зима 1980 года

В афганской войне вертолетам суждено было занять особое место. В силу своей универсальности они применялись для решения широкого круг задач, а зачастую становились единственным средством обеспечения и поддержки многообразной деятельности войск. Без преувеличения можно сказать, что вертолеты вынесли на себе всю тяжесть войны, пройдя ее от первых до последних дней. Более того, их работа началась еще до появления в Афганистане советских войск.

Среди военной техники в марте 1979 года, в дополнение к уже имевшимся восьми Ми-8, в ДРА были поставлены еще 8 «восьмерок». На базе Баграм разместили транспортную эскадрилью советских Ан-12, узел связи и десантный батальон для их охраны (для маскировки десантников одели в комбинезоны авиатехников). Летом к ним присоединилась прибывшая из Бухары эскадрилья «восьмерок» подполковника А. Белова. Ее задачей стали «придворные» перевозки и связь, от участия в боевых действиях предписывалось воздерживаться. Для комплектования эскадрильи специально собирали со всего Советского Союза летно-технический состав из таджиков, лицом и речью похожих на афганцев. Но «чистокровной» эскадрилья не стала: нужного числа таджиков набрать не удалось, к тому же не все из них обладали должной классностью, и шестерых «белых» летчиков все же пришлось оставить. Правда, маскировку изрядно нарушала русская речь со слышимыми за версту специфическими оборотами, да и нанесенные на скорую руку афганские звезды и колосья были далеки от оригинала.