Не знаю, чем бы закончился поединок, но вот парни просто прекратили поединок. Бой отлетел на пару метров назад и растирал грудь, а вот Ло, может, и хотел уйти в перекате, но мой возглас его замедлил, и он словно мешок с солью упал плашмя на пол. И судя по всему, упал он без «доспеха духа».

Что один, что другой едва слышно захрипели и стали растирать места, которые болели. Бой растирал грудь, в которую прилетел последний удар. А Ло растирал лицо. Видать, именно им и упал на землю.

– Ты не вовремя, Ай, – глухо сказал Ло из-под ладоней на лице.

– Да, – подтвердил Бой, – тебе бы следовало подойти на минуты две позже, и я бы закончил вытирать им пол.

– Кто бы кем закончил, – возразил Ло, – я бы смог уйти перекатом и добить тебя.

– Конечно, ушел бы он, хорошо, что в этот раз получилось применить технику. Это твой первый раз из сотен попыток – поздравляю.

– Да ладно вам! – перебил я их, глядя, как обычный разговор сводится к перепалке, которая грозит перейти в новый поединок. – Лучше расскажите, из-за чего свара? Что случилось?

Парни одновременно поморщились, словно попробовали что-то неприятное. Как говорил наставник, владение мимикой у них на пещерном уровне. Если в бою они ею владеют не то чтобы прилично, но вполне на уровне, то вот в жизни так не получается. И судя по всему, произошло что-то неприятное у обоих.

Помолчав пару секунд и убрав руки с лица, Ло сказал:

– Мы не прошли.

– Куда не прошли? – спросил я и тут же его остановил: – Хотя нет, стой, не говори. Давайте я лучше сделаю чай, попьем, и вы мне все нормально расскажете. А пока я буду его заваривать – умоетесь. Только, чур, не драться снова.

Поставил я последнее условие, вспоминая, как парни еще пару лет назад могли начать драться даже в душе. И у них была железная отговорка: мы братья, нам можно.

– Это уж точно в прошлом, – сказал Бой и двинулся в сторону раздевалки. – Теперь нам гораздо интереснее заниматься этим на ковре.

Ло пробубнил ему что-то одобрительное вслед, и они вместе скрылись в дверном проеме.

Я же принялся заваривать чай. Это была одна из немногих вещей, которой можно было заниматься аристократу с гербом. Получалось у меня не очень, ввиду малой практики, вот только я делал именно то, что нравилось учителю. Крепкий чай. Смешивал бессистемно, брал со всех мешочков, что у него были, и если нравилось по запаху, то бросал в чайничек.

Ждать пришлось прилично, около десяти минут. Пока вода в чайнике закипит на горелке. Парни пришли и ждали. По традиции мы ничего не говорили до тех пор, пока чай не заварился и мы не попробовали его из чашечек.

Выпив небольшую чашечку и налив еще по одной, я все-таки решил начать разговор. Парни отчего-то не спешили поделиться наболевшим.

– Ну, так кто начнет? – спросил я Ло, как более разговорчивого сегодня. Только он не повелся.

– Бой расскажет, – ответил он.

– Почему я? – сразу закипел парень. – Давай все-таки ты!

– А почему я? Ты же сам сказал, что это именно я виноват в том, что произошло, вот и расскажи. Пусть Ай также посмеется, как и я только что. Так что рассказывай.

– Хорошо, – подобрался парень, – слушай, Ай, сам и рассудишь.

– Только с самого начала, – перебил я его, – а то наставник сказал, что вы его не послушали и решили сдать экзамены за среднюю школу. Не получилось?

– Да все как раз получилось, – ответил Бой и неожиданно зло продолжил: – Эти учителя… Дракон им в задницу!!

Я на этой фразе чуть не поперхнулся чаем. Слышать от парней неуважение к учителям, да это просто немыслимо, а пользоваться для этого священным животным, так и вдвойне.

– Нам постоянно твердили, что мы неучи и пока не готовы даже к минимуму. А если и сдадим экзамены, то только потому, что нам необычайно повезет, – все так же горячо продолжил Бой. – И вот мы приходим и сдаем экзамены за среднюю школу на «отлично». Все что только можно! Они специально занижали нам оценки. Экзаменатор сказал, что мы где-то на уровне первого курса какого-нибудь университета. Пусть и не по всем предметам. Да мы ночами не спали, заучивая формулы или целые определения! Дядя ответит за всё! – сказав это, Бой с силой ударил кулаком по раскрытой ладони.

Я сидел если не в прострации, то близко к этому. Парней всегда гоняли в хвост и в гриву и наставник, и, насколько я знал, учителя. И всегда говорили, что они, мягко говоря, не умны, и вот что происходит. Совершенно противоположная ситуация.

«Неужели Е Лунь так сделал специально?»

Я попытался припомнить все несуразности, которые происходили с ним, когда он говорил про учебу ребят. Жесты, мимику, положение тела. Я хорошо его знаю. И то, как он радуется, и то, как гордится, и то, как шутит. Почему-то ничего подозрительного не припоминаю.

– Знаете, мне кажется, вы ошибаетесь, – сказал я и, наткнувшись на их возмущенные взгляды, поднял руку вверх, не давая меня перебить, после чего продолжил: – Мне кажется, он и сам не знает, что заставил вас работать на износ, и он был уверен в том, что вы не самые умные.

– Да не может быть, не мог он не знать! – воскликнул Ло.

– Да. Он просто держал нас возле себя и не хотел дать развиться! – поддакнул брату Бой.

– Мне кажется, в этом вопросе он был всегда искренен, – сказал я то, что видел. – К тому же сколько, по-вашему, он классов закончил и какое у него образование?

Парни задумались, подавившись своими мыслями. Их глаза почти одновременно расширились, словно они одновременно нашли ответ на вопрос, и он их удивил. А тут ведь и задумываться не нужно и рыться в памяти. Наставник нигде не учился, он только научился писать и читать. А после открыл для себя мир бахира и боевых искусств. Он всегда это говорил и никогда не скрывал своего простого происхождения. Его задача была стать Слугой Рода, и он им стал. Читать книги он начал более предметно, когда стал чуть старше.

– Откуда ему знать, что для вас много, а что мало? Он просто слушал учителей, – невозмутимо продолжил я, – и с истинным удовольствием передавал все эпитеты, что слышит он них вам. А наши учителя в основном работали с аристократами, у которых с детства была хорошая база знаний и у которых есть Сила Крови. Более насыщенная, чем у вас. Вот и все.

Посмотрев на их задумчивые лица, я все же продолжил:

– И мне даже немного завидно. У вас есть тот, кто, несмотря ни на, что о вас заботится. И тот, кто делает все, чтобы вы были не хуже остальных. Тот, кто живет ради вас. Он не просто вас держит рядом, он учит вас, чтобы вы прожили чуть дольше. Напомнить, сколько у него осталось живых друзей, с которыми он начинал?

Этот ответ тоже никому не нужно было подсказывать. Не осталось никого, а то, как умерли его друзья и какие ошибки они совершили, наверное, отпечаталось в моем мозгу навсегда, да и у парней тоже.