Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 101
Перейти на страницу:
Разве что стены крашеные теперь гармонировать с полом и мебелью перестали и напоминают о былом гадюшнике… Иди уже, девушкам свои дела делать надо.

— Медхен, я попрошу еще пять минут немного ждать: я принесу остальные вещи, они пока на складе лежат.

— Это кого он медхеной назвал? — с подозрением в голосе поинтересовалась Люба.

— Всех вас, — хмыкнула Таня. — Медхен в переводе с немецкого значит «девушки».

— А что он еще принести собрался?

— Не знаю.

— Но его-то ты знаешь, и он тебя… откуда?

— Это пленный немец, у меня в бригаде работал. Их там много было…

— А что он за поручительство у тебя просил?

— Ну я же бригадой руководила… а когда на советское гражданство заявление пишут, на нем должны поручиться за бывшего солдата вермахта все руководители. В смысле, что против советской власти не замышлял, работал усердно и так далее.

— А тебя он фрефройлен называл…

— Фрей по-немецки — это свободный. Они же пленные… — рассудительно начала пояснять Антонина, но ее прервал стук в дверь и в комнату снова зашел Алоис с огромными свертками:

— Это наша бригада вам собрала, фройляйн Ира сказала, что вы на бельё жаловались. Это все новое, льняное: мы из Вязников недавно получили, но у нас и старое очень хорошее осталось. Тут всем вам по два комплекта… и полотенца, это фон Дитрих где-то достал… только полотенец всего шесть. Ну, я побежал, если еще что-то нужно будет, вы через фройляйн Ирину или фройляйн Марину передайте…

— Школьница, ты кто? — спросила уже Антонина. — Немцы перед тобой тянутся, подарки собирают…

— Ладно, вам я скажу, только это большой секрет, так что сначала пообещайте, что никому не расскажите. Никому-никому!

— Клянемся!

— Нет, каждая из вас… вот и молодцы. Тогда слушайте: — Таня понизила голос и пригнулась к столу. Девушки тоже пригнулись к ней.

— Я — бывшая школьница, а теперь студентка Московского университета Таня Серова.

— Опять издеваешься? Тьфу на тебя!

— Ну я же говорила, что на заводе работала. А еще я немецкий хорошо знаю, поэтому немецкими бригадами и командовала. Поначалу-то пленные по-русски знали только «Гитлер капут»…

— Ладно, давайте теперь кровати делить. Жребий, что ли, бросать будем?

— Вы бросайте, а я тут, в уголке, пожалуй, размещусь. У кого-то возражения есть?

— А я тогда сверху, — обрадовалась Нина. — Я всегда в поезде любила на верхней полке спать.

— Тоню слева от окна снизу, она здесь старшая, — высказала свое мнение Марина.

— Ну что, места поделили? Давайте теперь белье делить: в Вязниках льняные простыни очень хорошие всегда делали…

На следующий день девушками стало в обновленной комнате очень неуютно: студенты устроили паломничество в их «скромную обитель», и каждый второй спрашивал, как им удалось для себя такую роскошь выбить. А каждый первый интересовался, через кого… Через два дня вечером в комнату зашел комендант, огляделся, поцокал языком и неожиданно сказал:

— Товарищ Серова, можно вас на несколько минут ко мне пригласить?

А когда он закрыл дверь уже в своей комнатушке (больше напоминающую по размерам большой шкаф, нежели жилую комнату), спросил:

— Вы не знаете, сколько стоят ваши кровати? Ваш брат студент уже замучил меня вопросами… Тут ко мне немец приходил, насчет отхожих мест, он сказал, что кровати в Коврове делали, в подарок — но вы же из Коврова? Ведь если все общежитие такими заставить, то можно поселить будет гораздо больше студентов… нет, вас-то я уплотнять не собираюсь, но слишком много народу какие-то углы снимает, отчего недоедают… а сейчас-то помочь мы им не в состоянии. Денег, конечно, у нас нет, те двенадцать рублей, что за общежитие берутся, даже на прачечную не хватает, а еще лампочки постоянно перегорают… но если точную смету составить, то, может, получится из университета какое-то финансирование получить? Или тех же парней, что хотели сами такие купить, на подработку поблизости устроить: я, наверное, смогу со станцией договориться или со стройками соседскими, там людей всегда не хватает… Мне, если я цену хотя бы узнаю, будет что людям отвечать.

— Я не знаю, но попробую узнать, в понедельник скажу. А насчет отхожих мест вы о чем договорились?

— А ни о чем. Если унитазы ставить… я даже не говорю, что денег на такую закупку нет, но там же все перестраивать надо, а как? У меня в штате строителей нет, только дворники да прачки. Я, конечно, начальству скажу, но что-то сомневаюсь, что им сейчас о сортирах думать время есть… и желание.

— И не думайте. Я на заводе поговорю, там есть отдел капитального строительства, может чем помочь они и смогут… Но не обещаю.

— Ох и серьезная ты! Самая младшая в общежитии, и самая ответственная. Про кровати со шкафами узнаешь — и за это большущая благодарность будет, а про строителей ты даже не узнавай, все равно у нас денег на перестройку отхожих мест нет и не ожидается. И — спасибо. Ты извини, что побеспокоил и сюда пригласил, но мне при народе спрашивать не хотелось: подумали бы, что я уже приготовился мебель менять и вопросами бы потом замучили «когда»…

В пятницу Шэд собралась было на работу сходить, Таня даже предупредила старосту группы, что утренние семинары пропустит — но не получилось. Девушка, после того как соседки умчались в университет, аккуратно собрала все нужное в сумку, оделась «как положено» — но немного задержалась: на улице пошел сильный дождь. А зонт — даже если бы он и имелся — во время работы стал бы существенной помехой, так что Таня, чтобы не сидеть с грустным видом в комнате, пялясь в окно, решила зайти на кухню что-нибудь приготовить — и заметила в коридоре необычную суету. Очень необычную: как правило в учебное время в общежитии народу вообще практически не было — а тут какие-то женщины бегали, кричали друг другу что-то непонятное на лестницах…

— Что здесь происходит? — с очень серьезным лицом спросила Таня, заходя в кухню — но тут же поняла, что ответа можно и не ждать: на полу лежал комендант, возле которого суетились две женщины, вроде как работницы прачечной. Одна из них к Тане повернулась и сообщила очевидное:

— Коменданту плохо стало. Мы сейчас «Скорую» пытаемся вызвать…

Как Таня прекрасно знала, в Москве «Скорая» специализировалась главным образом на травмах — а тут налицо был инфаркт. Не очень опасный, но если врач «скорой» решит тащить коменданта в больницу (а он наверняка решит), то инфаркт, скорее всего, разовьется и тогда вытащить этого мужчину будет огромной проблемой…

— Отставить «Скорую». Я в госпитале работала, уже вижу, что нужно сделать — а у них на «скорой» нет ничего для оказания нужной помощи.

— И что же, нам ждать пока ему совсем плохо не будет? — женщина явно не хотела даже упоминать слово «умрет».

— Нет конечно, у меня-то все нужное есть. Удачно он на нашем этаже свалился… сейчас, я через полминуты все принесу.

Уже на пороге кухни Таня Ашфаль переключилась на режим «аварийной реанимации», так что буквально через несколько секунд она снова вбежала на кухню с коробочкой «срочной кардиопомощи». Очень срочной, ведь прежде чем начинать реанимационные мероприятия, нужно было развитие инфаркта остановить. Препарат нужный в наборе есть, а добраться до сердца — проще всего через паховую вену…

— Пошли все вон! Чего уставились, мужика не видели? Я-то операционной сестрой была, а вы — просто бабы. Скройтесь с глаз и не мешайте! За дверью стойте и ждите!

Так, препарат введен, примерно через минуту тело можно и начинать ворочать. Придется ворочать, ведь на полу кухни все остальное проделать нельзя…

Ошалевшие от зрелища тетки замерли наподобие статуй, так что на просьбу маленькой девочки Тани, легко несущей на руках немаленького мужчину, идти за ней, среагировала лишь одна. Но хорошо, что хоть так:

— Открой дверь, сама не заходи, — Таня аккуратно положила тело на заранее раздвинутый стол. — А теперь закрой дверь с той стороны и подожди за дверью, я крикну если помощь понадобится.

На регенерацию после операции на открытом сердце потребуется минимум трое суток, но ведь мужика хрен заставишь трое суток неподвижно проваляться в постели. Да и врач «скорой», который наверняка все же приедет, к ее рекомендациям прислушиваться не будет и заберет коменданта в больницу, где следы операции безусловно вызовут нездоровый интерес. Так что остается лишь установка стента, а их в кардиокомплекте целых три штуки. Хотя, пожалуй, и одного будет достаточно…

Таня Ашфаль, несмотря на ситуацию, думала о том, что зонд у нее всего один, а снова провести его стерилизацию в Москве не получится —

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?