каких именно, оказалось, что пациент организовал антипорнографическую кампанию. Вместе с несколькими другими прихожанами он обходил местные магазины и агитировал владельцев не торговать порножурналами. Эту кампанию он начал где-то через месяц после появления симптомов тревожности.

Я стал выяснять, не происходило ли еще чего-нибудь примерно в это же время. «Нет, – ответил пациент. – По соседству кое-какие перемены, но ничего плохого». Я попросил уточнить, и он рассказал, что в соседний дом переехала разведенная женщина. Он помог ей носить коробки с вещами. «Но как-то смущает меня эта особа», – добавил он, помолчав. «Почему?» – «Она пригласила меня выпить, но я не пью. А потом предложила заглянуть к ней ближе к вечеру. Это как-то нехорошо». Как вы уже, наверное, догадываетесь, проявление симптомов тревожности совпало с датой ее переезда.

Вытеснение – это не выдумки

Многим кажется, что наша психика вытесняет в бессознательное только травматические переживания. Такова была изначальная идея Фрейда, но она оказалась спорной и в круг современных взглядов не входит[643]. Фрейд и сам изменил свою точку зрения, когда у него накопилось достаточно других примеров вытеснения. В подавляющем большинстве это социально неприемлемые желания, воспоминания, надежды, эмоции и порывы. Любовь к женатому коллеге-учителю. Желание убить своего мужа. Готовность поддаться чарам хорошенькой разведенной соседки.

Несмотря на многочисленные свидетельства того, что вытеснение – это не выдумки, многие его отрицают. Кто-то даже вытесняет вытеснение. Когда я только начинал работать, в психиатрии господствовал психоанализ. Во главе практически любого престижного факультета психиатрии стоял психоаналитик. Сейчас их всех сменили нейробиологи. Точнее, вычистили. Психоанализ стал предметом насмешек, психоаналитиков многие ученые-психиатры держат за шарлатанов. Признавать, как я признаю сейчас, что в некоторых идеях психоанализа есть разумное зерно, несколько даже рискованно.

Отыскать среди психоаналитических идей готовые анекдоты проще простого. В легкомыслии некоторых психоаналитиков я убедился лично, когда прочитал в психоаналитическом журнале статью о символическом значении вросших ногтей – написанную как пародия, чтобы посмешить коллег. Увы, многие приняли ее всерьез и нашли в ней смыслы, которых автор не вкладывал.

Однако сбрасывать со счетов всю психодинамику на основании подобных примеров было бы нечестно. Смехотворные крайности можно найти в любой научной сфере. Некоторые специалисты по теории научения пытаются объяснить и вылечить терапией любое психическое заболевание, даже психоз. Некоторые нейробиологи громко заявляют, что все психические проблемы происходят от нарушений в мозге. Некоторые семейные психологи считают, что причины большинства расстройств нужно искать в семейных отношениях. Некоторые эволюционные психологи выдвигают дикие, но очень заманчивые идеи, вызывающие невероятный ажиотаж. Ну и некоторые психиатры-эволюционисты со своими дерзкими заявлениями об адаптивной основе психических расстройств тоже не отстают. Любой подход может увести в крайности, которые мутят воду. Но важно не выплеснуть с водой младенца. В психоанализе этот младенец – вытеснение.

Вытеснение – это великолепная эволюционная загадка. Принцип «познай самого себя» всегда представлялся мне не только добродетелью, но и полезным практическим советом. Как и большинство людей, я предполагал, что объективное восприятие происходящего внутри и вокруг нас максимизирует приспособленность. Однако на том банкете я осознал, насколько это наивно. Неужели объективность и вправду мешает приспособленности? Как бы мне проверить эту гипотезу?

В бессознательное вытесняются не какие-нибудь банальности вроде сокращений желчного пузыря во время еды, а сильные чувства и желания. Похоть, ненависть, зависть – вот что скрывается в этих глубинах. На вооружении нашей психики имеется несколько стратегий (психоаналитики называют их механизмами защиты эго), скрывающих подобные импульсы от сознания, как бы мы ни старались до них докопаться.

Когда я еще студентом проходил летнюю практику в психиатрической больнице, мне пришлось как-то раз поздно вечером возвращаться домой на машине с врачом-психологом и двумя другими практикантами. Разговор зашел о людях, с которыми никак не удается поладить, и я воспользовался случаем пожаловаться на одну злющую медсестру. Она просто мегера, объяснил я в ответ на расспросы, она считает себя единственно правой во всем и молодых недолюбливает. От меня потребовали конкретных примеров, но мне почему-то ничего не приходило на ум. Послушав мои излияния еще минут десять, психолог проговорила негромко: «По-моему, вы проецируете». Я не понял, о чем она. «Вы не можете припомнить придирок, но видно, что медсестра вам не нравится. Вы эту неприязнь отрицаете и считаете, что это не вы недолюбливаете медсестру, а она вас». – «Да ну, глупости!» – не поверил я. «Или ты на нее запал», – предположил один из студентов. И только гораздо позже, когда я уже достаточно давно специализировался в психиатрии, я понял, что они, скорее всего, были правы, по крайней мере в первом предположении, и что все мы можем заблуждаться насчет окружающих и насчет самих себя.

Я вернулся с конференции Общества изучения поведения животных полным решимости выяснить, почему существуют вытеснение и механизмы психодинамической защиты. Они искажают наше восприятие действительности. Они вызывают проявление симптомов. Они провоцируют межличностные конфликты. Психотерапия, помогающая людям осмыслить то, что прежде укрывалось в бессознательном, бывает очень полезна. Казалось бы, наш разум должен снабжать нас точными представлениями о себе, не вынуждая тратить время и силы на психотерапию. Однако многое из того, что могло бы осмысливаться сознанием, отсекается от него активно возводимыми кордонами. Весьма интересный процесс.

В том, что поведением управляют бессознательные механизмы, ничего удивительного нет. Бактерии и бабочки отлично существуют, не имея ничего даже отдаленно похожего на человеческое сознание. Полемика о происхождении и функциях сознания, которым обладает человек, не утихает столетиями. Рассматривать разные точки зрения подробно мы не будем, но все более или менее сходятся в том, что способность создавать внутреннюю модель внешнего мира определенно полезна[644],[645],[646],[647]. Возможность мысленно оперировать подобными моделями позволяет сравнивать гипотетические результаты альтернативных стратегий и не подвергать себя лишнему риску, проверяя каждую из них на практике. Поэтому, накатав гневное заявление об увольнении, вы все же не спешите нажимать кнопку «Отправить»: способность прогнозировать будущее заставляет вас еще раз взвесить последствия в последний момент.

Необходимость справляться с невероятной сложностью социальных взаимоотношений нацелила отбор на формирование более крупного, более многозадачного мозга. Антрополог Робин Данбар продемонстрировал, что размер мозга у видов приматов тесно коррелирует с размерами характерной для них группы и сложностью социальных взаимодействий[648]. Данбар и другие убедительно доказывают, что у человека основную долю ресурсов составляют социальные и для того, чтобы их добывать и удерживать, требуется постоянно прокручивать в мыслях вероятные исходы разных действий[649].

Современные медиа повышают ставки социального взаимодействия на несколько порядков. Может быть, вы слышали о женщине, которая перед вылетом в Африку отпустила