В наших беседах мы постоянно возвращались к мысли о путешествии: обсуждали (впрочем, не называя дат), как через Францию и Германию доберемся до Италии, а там — Флоренция, Рим, Неаполь и все великолепие древнего мира. Как водится, Роджер сочинил грандиозный план. О короткой поездке на поезде туда и обратно он и слышать не хотел. По дороге в Италию он рассчитывал увидеть немало иных мест и даже поговаривал о возвращении домой через итальянское и французское морское побережье с вероятным заездом в Испанию. Наша экскурсия целиком, подытожил мой приятель, если провести ее должным образом, займет несколько месяцев и обойдется нам в несколько сот фунтов. То есть главное препятствие к осуществлению нашего плана было очевидным и, скорее всего, непреодолимым: радикальная нехватка средств.

Возможность решить эту проблему представилась одним ранним мартовским вечером, когда мы направлялись в бар театра «Мермейд», где собирались выпить и — по настроению — посмотреть спектакль. По дороге, на Картер-лейн, нам навстречу попался типичный представитель Сити: высокий джентльмен в костюме в полоску и котелке. Роджер вдруг замер на месте и поглядел вслед высокому джентльмену, удалявшемуся широким шагом.

— Это Криспин, — сообщил Роджер. — Хорошо бы перекинуться с ним парой слов. Идем, я тебя представлю.

— А он обрадуется нам? — занервничал я.

— Он ужаснется, и это будет очень смешно.

Криспин исчез за дверью паба, носившего то же название, что и заведение на Клот-Фэр, куда мы с Роджером регулярно наведывались, «Восход солнца», хотя расстояние между этими пабами не превышало и мили. Когда мы вошли, Криспин стоял у стойки, сосредоточенно листая газету «Спортивная жизнь».

— Добрый вечер, мистер Ламберт, — произнес Роджер почтительным тоном, какого я прежде никогда от него не слышал.

— Роджер! — вскинул голову Криспин, явно застигнутый врасплох. — Боже правый, я и не знал, что ты захаживаешь в эту поилку.

— И в эту тоже, мистер Ламберт, в эту тоже. Позвольте представить моего друга. Гарольд Сим.

— Рад, сердечно рад. — Криспин вяло пожал мне руку и умолк, ожидая, что мы уйдем. Но мы не двигались с места. — Эге… — после неловкой паузы сказал он, — полагаю, вы, джентльмены, хотите выпить?

После пары кружек пива Криспин Ламберт заметно подобрел; впрочем, я в беседе активного участия не принимал. Они с Роджером скоро заговорили о своей работе на бирже, и я совершенно заплутал в дебрях финансовой терминологии, в которой ничего не смыслил. Отвлекшись, я задумался о других вещах. В голове возникли строчки для сонета, и я вынул блокнот, чтобы записать их. Я почти позабыл о моих собутыльниках, когда вдруг до меня дошло, что Роджер о чем-то меня спрашивает:

— Интересное предложение, а, Гарольд? Что нам стоит объединить наши ресурсы и рискнуть?

Я помнил, что, кроме всего прочего, они обсуждали перспективы дневного субботнего забега в Ньюмаркете, и поначалу решил, что Роджер предлагает сделать ставку. Выяснилось, однако, что речь идет о более сложной операции.

— Мистер Ламберт уже сделал ставку, — объяснял Роджер, показывая мне мятый клочок бумаги с букмекерскими каракулями, — вот квитанция. А предлагает он нам следующее: право выкупить у него этот квиток в будущем. По сути, он продает нам опцию на выкуп выигрыша.

— Опцию?

— Ну да. И по-моему, это весьма мило с его стороны. Мистер Ламберт поставил пять фунтов на лошадь по кличке Ред Раннер с вероятностью выигрыша шесть к одному. Мы с тобой, по понятным причинам, не можем сделать такую же ставку. Вот он и предлагает заплатить ему сейчас один фунт и получить право выкупить у него квитанцию за двадцать фунтов после забега.

— За двадцать фунтов? Но у нас нет двадцати фунтов.

— Что ж, придется занять. Подумай сам, в проигрыше мы не останемся. Мы обязуемся выкупить у него квиток только в том случае, если лошадь придет первой, а к тому моменту квитанция будет стоить тридцать фунтов. И если даже мы выкупим ее за двадцатник плюс фунт, который мы отдадим за опцию, мы все равно получим прибыль в девять фунтов. Выходит, мы рискуем всего-навсего одним фунтом.

— Погоди, но почему бы нам просто не поставить на эту лошадь?

— Потому что так мы сможем заработать больше денег. Если мы поставим один фунт при шести к одному, то разбогатеем всего на пять фунтов. А благодаря опции сумма прибыли будет почти в два раза больше.

— Это мы называем «финансовым рычагом», — любезно пояснил мистер Ламберт.

Голова у меня шла кругом:

— Но разве это не означает, что вы недополучите своих денег?

— Не беспокойтесь, предоставьте мне решение этого вопроса, — улыбнулся мистер Ламберт.

— Поверь, — вмешался Роджер, — он не стал бы заключать сделку, если бы это грозило ему потерей денег. Не сомневаюсь, он все продумал до мелочей.

— Верно подмечено, — кивнул Криспин. — На самом деле у другого букмекера я сделал еще одну ставку, тройную, на этот же забег. Так что, сами понимаете, я ничего не потеряю, — напротив, возможно даже, приобрету. Впрочем, тут никто не прогадает.

— Кончай, Гарольд, пора принимать решение. Нам светит разжиться девятью фунтами, которые лягут в основу нашего европейского фонда.

— Ты прав.

— Ну так тряхни мошной, приятель!

То обстоятельство, что деньги выкладываю только я, меня не особенно обрадовало — в конце концов, мы так не договаривались, — но у Роджера при себе оказалось только пять шиллингов. Я протянул мистеру Ламберту хрустящую зеленую банкноту в один фунт — в те дни сумма для меня отнюдь не пустяковая. Взамен он нацарапал несколько слов на листке, вырванном из записной книжки, расписался на нем и передал моему другу:

— Держите, теперь сделка приобрела законную силу. Расчеты назначим на утро понедельника и будем надеяться на удовлетворительный результат для всех сторон.

Затем он допил пиво и отбыл восвояси, весело помахав нам на прощанье, прежде чем выйти на улицу.

Улыбаясь, Роджер хлопнул меня по спине:

— Сегодня нам привалила удача. Закажем еще?

— Что-то я не очень в этом уверен. — Хмурясь, я уставился на дно моей кружки, где еще плескалось немного пива. — Здесь должен быть какой-то подвох. И в любом случае, за девять фунтов до Неаполя не доехать.

— Не доехать, — согласился Роджер. — Но мы уже начали продвигаться к цели. И кстати, я еще кое о чем подумал. На выходные отправлюсь навестить сестру.

— И как это нам поможет?

— А вот как — она омерзительно богата. Вышла замуж за босса одной крупной фирмы химического приборостроения. Нагряну к ней в субботу днем, прикинусь любящим братом — я буду неотразим в этой роли, — останусь ночевать, а утром попрошу у нее маленький заем.

— Заем?

— Или аванс… Да, именно: аванс за великолепнейшую книгу, которую я напишу об археологических раскопках в Северной и Южной Европе. Я призову ее инвестировать в блестящий интеллект собственного брата. Неплохо звучит, а? Эти люди только и делают, что рассуждают об инвестициях.