Машина Кароли подъехала к стоянке. Хоуп прошла через арку ей навстречу.

—У меня полные сумки, — бодро объявила Кароли.

—Я здесь, чтобы помочь, — улыбнулась Хоуп.

—И она тоже. — Кароли жестом указала на Жюстину, подъехавшую следом. — Последние полторы мили висела у меня на хвосте. Ты очень кстати! — крикнула она сестре. — Бери пакет и тащи на кухню.

Жюстина, на ногах у которой были сандалии с ремешками в виде радуги, а на лбу — солнцезащитные очки в ярко-розовой оправе, напрягла бицепсы.

—Я — силачка. Боже милостивый, ну и жара.

—Я надеялась, после грозы станет немного прохладней, — сказала Кароли, повесив на шею связку туалетной бумаги. — Куда там.

—У меня перед домом ветер сломал огромную ветку, длинную и толстую, как Вилли Би. Она рухнула на землю и перегородила подъездную дорожку. Пришлось браться за бензопилу.

—Вы умеете обращаться с бензопилой? — вытаращила глаза Хоуп.

—Золотце, я умею обращаться с бензопилой, дровоколом и вообще с любым инструментом — при необходимости, конечно. Ветку могли бы убрать и мои мальчики, но зачем отвлекать их от работы, если я могу управиться сама?

—А я умею косить, — гордо заявила Кароли, и все засмеялись. — Только я много лет живу в городе, а Жюстина — посреди леса. Помнишь, мама думала, что Томми увезет тебя чуть ли не в другую страну? — обратилась она к сестре.

—Да, мама была уверена, что я превращусь в дремучую крестьянку. А Томми еще и поддразнивал ее, грозился завести винокурню.

—Она не одобряла вашего выбора? — поинтересовалась Хоуп.

—Почему же, одобряла. Мама просто обожала Тома, ей лишь не нравилось, что он поселил меня в жуткой глуши. Глушью она считала все, что находилось дальше, чем в трех милях от города. Наш отец вырос на ферме недалеко отсюда и мечтал перебраться в город. Они были созданы друг для друга.

—Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше, — заключила Кароли.

—Лично я прекрасно чувствую себя в глуши. По счастью, мои сыновья — тоже, поэтому живут поблизости от меня.

—Нет-нет, посидите, — сказала Хоуп, когда Жюстина опять собралась выйти к машине за пакетами, — я сама. Выпейте пока чего-нибудь прохладительного, а когда мы с Кароли разберемся с продуктами, я расскажу вам последние новости о Лиззи.

—Хорошо, так и сделаю. А моя сестрица пусть разбирает сумки.

—Ты всегда командовала мной, — в шутку пожаловалась Кароли.

—Кому-то же надо было тебя воспитывать.

Посмеявшись, Хоуп оставила сестер на кухне и направилась к машине Кароли за последними пакетами. В это время на парковочной площадке остановился красный спортивный BMW. Автомобиль — совсем новый — Хоуп видела впервые, зато женщину за рулем узнала мгновенно. Лицо ее окаменело, спина напряглась, изображать улыбку она не стала. Шеридан Мэсси Уикхэм в изумительных — черт подери! — босоножках от Лабутена на высоченных шпильках грациозно вышла из машины.

Ее волосы струились такими безупречными, сияющими волнами, что Хоуп не сомневалась: пять минут назад Шеридан сделала остановку у обочины, чтобы поправить макияж и прическу. На ней было платье-футляр с акварельным принтом — от Акрис, догадалась Хоуп, — платиновые серьги-капельки и комплект, из помолвочного и обручального кольца, слепящий блеском бриллиантов.

Хоуп мысленно выругалась. И надо же было этой кукле приехать именно сейчас, когда она, Хоуп, вышла в рабочей одежде, потная и растрепанная, а блеск для губ не наносила с самого утра. Вот не повезло!

—Шеридан, — коротко поздоровалась она.

Визитерша сняла солнцезащитные очки, небрежно положила их в кожаную сумочку карамельно-розового цвета.

—Предупреждаю в первый и последний раз: держись подальше от Джонатана.

Хоуп почувствовала еле сдерживаемую ярость, хотя причины такого поведения не понимала.

—Что-то не вижу его поблизости.

—У тебя хватит наглости врать мне в глаза? Он был здесь, и не смей отрицать. Я знаю про ваши шашни и знаю, что вы затеяли.

—Я не намерена тебе врать, да и повода у меня нет. Можешь считать, что я услышала твое предупреждение, хотя оно излишне. Как видишь, я занята, так что всего хорошего.

—Слушай меня, ты, стерва! — Шеридан грубо схватила Хоуп за руку, стиснула ее пальцы. — Я знаю, что он приезжал сюда, видела квитанцию с заправки. Не делай из меня идиотку!

Да, подумала Хоуп, ревнивцы еще не на такое способны. Шарят по карманам своей половины, проверяют электронную почту, эсэмэски, изучают чеки и квитанции. Печальная у них жизнь.

—Тебе лучше поговорить об этом со своим мужем, — спокойно ответила она. — Могу лишь сказать, что он приезжал сюда несколько недель назад передать слова отца, который предлагал мне вернуться на работу в «Уикхэм».

—Врешь, шлюха!

—Ни то, ни другое. — Хоуп резко вырвала руку.

—Если бы его отец хотел, чтобы ты вернулась, я бы знала. А тебе лишь бы ухватиться за предлог!

—Оба твоих утверждения неверны.

Взбесившись еще сильнее, Шеридан повысила голос до крика.

—Игры, в которые ты играла, больше не пройдут! Я — его жена, а ты — никто, пустое место!

Хоуп сдерживала желание потереть руку — Шеридан в своей хватке использовала не только пальцы, но и острые ногти.

—Ни в какие игры я не играла.

—Ты получила должность администратора отеля через постель и этим же грязным способом пыталась женить Джонатана на себе! Ты и теперь не отступаешься от своих целей. Думаешь, мне неизвестно, к кому он таскается, когда говорит, что у него деловая командировка или позднее совещание?

Не почувствуй Хоуп нарастающую волну гнева, Шеридан могла бы вызвать у нее жалость. В эту минуту, однако, она изо всех сил старалась контролировать себя и не сорваться на такой же истеричный крик.

—Шеридан, усвой раз и навсегда. Джонатан меня не интересует. Если ты считаешь, что я продолжаю общаться и тем более спать с ним после того, как он со мной обошелся, ты просто дура.

—Лживая тварь!

Сухой треск пощечины, обжегшей щеку Хоуп, поверг ее в шок и одновременно придал сил: она оттолкнула обидчицу. Та вновь бросилась на нее с кулаками.

—Говори правду! Немедленно говори, иначе...

—Уезжайте, — спокойно произнес Райдер, оттаскивая Шеридан. — Чем скорее, тем лучше.

—Убери руки, не то я вызову полицию! — завизжала она.

—Вызывайте. Если хотите, я и сам вызову.

—Райдер...

—Хоуп, иди в гостиницу.

—Беги, беги, — мотнув роскошными волосами, злобно ухмыльнулась Шеридан. — Так же, как ты умчалась, когда Джонатан сказал тебе, что порывает с тобой!