Один из элементов подстраховки – звонок Елагиной. Пусть подробно сообщит Корноухову о завтрашней встрече… Зачем? Да так, для душевного спокойствия.

И еще одно важное дело. С «Совой» пора завершать!..

Лобачев набрал номер Татаринова:

– Привет тебе, друг Борис… Ты не скучаешь? Отстали от тебя кредиторы?.. Не волнуйся, это временно. Это пока я тебя страхую… Ключик от «Совы» не потерял? Сегодня в полночь опять прогуляемся к нашей птичке… Да, готовься к встрече!.. На том же месте, в тот же час.

Олега разбудил ночной звонок.

Он проснулся сразу и с некоторым опасением взял трубку… В напряжении последних дней он мог ожидать любых неприятных известий.

Звонила Настя… Она говорила весело, но приглушенно, очевидно, старательно прикрывая трубку рукой:

– Олежек, это я… Я за хлебом выбежала.

– Какой хлеб? Первый час ночи.

– У них вроде бы хлеб кончился…

– Это она тебя послала?

– Ты не понял? Я сама попросилась. Сказала: виновата, не углядела… И пошла! Здесь у Рижского вокзала и ночью продают… Мне очень важное надо тебе сказать. – Настя перешла на заговорщицкий шепот. – Усатый звонил. Я первая трубку взяла, а потом она в своей комнате. Я весь разговор слышала.

– Ты что делаешь?! Я просил: без меня ничего не выдумывать. Это очень опасно.

– Спокойно!.. Ничего она не заметила. Я даже старалась не дышать… Слушай! Завтра утром усатый идет на важную встречу с какой-то Мамедовой или Нуриевой – я не успела запомнить… Он чего-то боится и просил сообщить Борису Петровичу. Для подстраховки!.. Она потом звонила, но я плохо слышала.

– Настя!.. – Олег сам удивился, что говорит это спокойным тоном строгого наставника. – Больше никакой самодеятельности… Предупреждаю в последний раз. Я буду вынужден…

– Что?

– Я просто заберу тебя к себе.

– Я согласна!.. Но потом. Завтра мы за усатым должны проследить. Я адрес запомнила. Жду тебя в девять тридцать на Сухаревке у церкви… Все!

В трубке раздались гудки отбоя.

Олег не ожидал от Насти такого напора, такой самостоятельности, такой бесшабашности…

Впрочем, она права. Завтра надо посмотреть за Лобачевым. А там, решать по обстоятельствам… Или задержать его, или проследить до его дома.

И обязательно надо выяснить, к кому он направляется с такими предосторожностями… Наверняка – очередная жертва!

Настя даже адрес не назвала… Только фамилию – Мамедова, Нуриева…

Олег вдруг замер: а вдруг это Галаева, вдруг Лобачев обнаружил квартиру в Воскресенском и на завтра готовит убийство?

Звонить в час ночи на квартиру Елагиной Олег не решился…

Наверняка Настя назначила время встречи с запасом… Олег должен успеть, не может не успеть…

Остаток ночи Олег не спал.

* * *

Первым в квартиру Назимовой вошел Саша Караваев.

Он галантно раскланялся и принялся быстро, но методично осматривать комнаты, кладовки, шкафы… Все закутки, где Малика Сабировна могла спрятать нежелательных свидетелей их будущей беседы.

Назимова спокойно стояла в коридоре и наблюдала за действиями бесцеремонного гостя. Она видела этого парня раньше, когда посещала «прокурорский» кабинет Лобачева.

Сегодня она готовилась к каким-нибудь проверочным действиям с их стороны…

Без тени удивления или испуга Малика ждала завершения этого молниеносного обыска.

Через пять минут Александр появился перед Назимовой и склонил голову:

– Простите, Малика Сабировна… Служба у нас такая. Собачья работа!.. Очень не хотелось бы нарываться на сюрпризы. Вот и приходится так нахально…

Он вернулся в большую комнату и, открыв балконную дверь, несколько раз взмахнул рукой.

Убедившись, что сигнал принят, он запер балкон и разместился на диване в окружении огромных плюшевых собак.

– Малика Сабировна, не сочтите за труд встретить шефа. Он поднимется через пару минут.

Действительно, через три минуты в комнату вошел Лобачев.

И Назимова начала вести себя, как радушная хозяйка. Она что-то оживленно щебетала, совершенно не обращая внимания на развалившегося на диване Александра.

Лобачев заметил это и улыбнулся:

– Ты, брат, погуляй внизу… Осмотрись!.. Я не очень долго. У нас тут интимная беседа намечается.

После ухода Караваева Малика Сабировна сразу стала серьезной.

Указав жестом на круглый стол в центре комнаты, она взяла инициативу на себя и приступила к переговорам:

– Начнем деловую часть. Садитесь, уважаемый!..

– Николай Николаевич… просто – Николай.

– Садитесь, Николай. Я готова сегодня же решить все наши вопросы, но мне нужны гарантии…

– И мне они нужны, милая Малика… Прежде всего, вы можете доказать, что необходимая сумма у вас есть?

– Хорошо…

Назимова встала и, подойдя к стене, резким движением сбросила на диван огромную картину.

При этом обнажилась дверь японского сейфа, глубоко вмурованного в старую кирпичную кладку.

Это хитрое устройство не имело замочной скважины… Сейф открывался без ключа!

В правом верхнем углу находилась панель с маленьким дисплеем, очень похожая на встроенный калькулятор. А в центре – поворотная рукоятка с множеством делений.

Лобачев даже не пытался запомнить все манипуляции, которые производила Назимова… Кроме того, стоя перед сейфом, она, естественно, закрывала собой большую часть обзора.

Открыв сейф, Назимова повернулась и, театральным жестом указав на содержимое, вопросительно взглянула на Лобачева… Тот привстал и кивнул головой, подтверждая, что видит кучу денег.

– Малика! Я почти удовлетворен… Но можно ли мне поближе взглянуть на одну пачку? Скажем, третью сверху в правой стопке.

Назимова вытащила требуемую пачку. Это сто штук стодолларовых бумажек. И все они новенькие и в банковской упаковке!

Она бросила пачку на стол перед Лобачевым… Ему потребовалось несколько секунд, чтобы определить, это не «кукла» и не фальшивка… От баксов исходил особый аромат. Его ни с чем не спутаешь!

Назимова оставила сейф открытым и вновь заняла свое место за столом переговоров.

– А теперь, Николай, я хочу получить гарантии… И не предлагайте мне ксерокопии протоколов… Я сама умею всякую туфту готовить.

– Понятно, Малика. Не извольте беспокоиться.

Лобачев открыл кейс и вытащил две пластиковые папочки. По документам было видно, что недавно они подшиты в дело.