Он был рабом и он привык,

Что коль беда пришла,

Всегда хозяин отвечал

За все его дела.

Когда ж он глупостью теперь

В прах превратил страну,

Он снова ищет на кого

Свалить свою вину.

Он обещает так легко,

Но всё забыть готов.

Он всех боится – и друзей,

И близких, и врагов.

Когда не надо – он упрям,

Когда не надо – слаб,

О раб, который стал царём,

Всё раб, всё тот же раб.

Перевод Л.Блуменфельда

Глава 16

Два увольнения поневоле

Нередко, новому лидеру команды поручают те самые вещи, делать которые не хотелось прежним руководителям. Дотянуть неудачный проект, избавиться от неудобных сотрудников. Мне не удалось избежать этой не очень почетной миссии. Вскоре, после начала моей работы в качестве второго лидера, на пару с моим нежданным Куратором, сотрудники отдела персонала принесли мне личное дело сотрудника из моей команды, от которого компания решила избавиться моими руками.

Каждое увольнение, не важно по каким причинам оно происходит, дело не очень приятное для обеих сторон: и для тех, кого увольняют и для тех, кто увольняет.

В тот день за окном лил проливной дождь, настроение было испорчено утренней многочасовой пробкой и поэтому неприятный документ вполне вписался в настроение дня. Отставив в сторону полностью вымокший зонт, я начала рассматривать личное дело.

К документу была прикреплена фотография. На меня смотрело растерянное лицо молодого человека, немного полноватого с непричесанными ершистыми волосами. К тому моменту в новом офисе я трудилась уже больше двух недель, но этого молодого человека пока не встречала, несмотря на то что он официально числился в штатном расписании моего отдела.

– Может, просто взял отпуск или больничный, – подумала я.

Личное дело было коротким и емким: бывший журналист, в компании работает около двух лет, активный, креативный, особых замечаний нет. В конце от руки была небольшая приписка: по всем дополнительным вопросам обращаться в отдел персонала.

– Все просто, – услышала я комментарии в отделе персонала от очень суетливой барышни со странной кудрявой прической. – Никаких профессиональных претензий к нему нет, но уж слишком назойливый и не в меру активный. Наше руководство от него просто устало, он их раздражает своим видом и своей назойливостью. Руководство хочет, чтобы он покинул нашу компанию в течение месяца. Вы же сможете что-нибудь придумать?

– Ничего нового, – думала я, еще раз взяв в руки личное дело, внимательно разглядывая фотографию молодого человека. – Личная неприязнь или скрытый личный конфликт, о котором никто не хочет говорить. Это и есть самая частая причина большинства увольнений.

В электронном календаре я назначила встречу с моим молодым журналистом, решив пока ничего не предпринимать, а познакомиться лично. Журналист откликнулся быстро. Как я уже смогла узнать в отделе персонала, он работал из дома в удаленном режиме, оформив при этом больничный лист. На следующее утро мы уже разговаривали с ним тет-а-тет.

Передо мной сидел уставший, с опухшими красными глазами и взъерошенными волосами молодой человек. Он постоянно потирал ладони и без перерыва говорил о своем проекте, который он должен сдать в течение недели

– Я не смогу долго говорить, – произнес он севшим голосом. Было похоже, что он действительно был не здоров. – У меня много работы, у меня горит проект, я обещал, я должен все успеть, все закончить…

– Проект, к сожалению, может не состояться. Наш с вами разговор – сугубо личный, – тихо ответила я

– Вы, наверное, про увольнение, – спокойно ответил журналист. – Я давно понимал, что все к этому идет, но я должен доделать проект. А я… ну что ж…Обидно, конечно, я так много работал, так много сил отдал здесь. Но у меня много друзей среди журналистов, я не пропаду. Делайте свою работу, не думайте обо мне.

Я была очень рада такому повороту событий, причинять боль другому не хочется никогда. Мне не хотелось стать причиной его личной трагедии, да и никакой трагедии здесь и не предвиделось. Это увольнение поневоле стало для него новым поворотным этапом. Тот проект, над которым он так усердно трудился был нужен не только компании, но и ему самому. Он нарабатывал опыт, который собирался применить в своем собственном небольшом рекламном агентстве, регистрацией которого он уже занимался. Двойная игра его выматывала, он болел, нужно было делать окончательный выбор.

Молодой журналист не стал скрывать от меня свои планы. Мне это было приятно, тем более, что они помогали мне взглянуть на эту ситуацию по-другому. Теперь я оказывалась не причиной его трагедии, а тем, кто ставит точку в затянувшейся истории с выбором своего пути.

– Вот так и мне, скорее всего достаточно скоро, придется поставить свою точку в моей истории с этой восточной компанией, – думала я спустя какой-то время. Эти мысли стали посещать меня все чаще, особенно после разговора с Бывшим Куратором. Чем больше я узнавала про то место, куда я попала, тем больше понимала, что нам не по пути. Понимание особенностей этой компании никак не приближало меня к ее приятию.

Цена большого гонора

Тем временем, мое негласное разделение сфер влияния с моим Куратором давало свои хорошие плоды. Моя команда, вернее уже наша, немного воспрянула, да и мой Куратор начинал все больше разбираться в вопросах маркетинга.

– Все вроде налаживается, но вместо удовлетворения я чувствую холод и равнодушие со стороны тех, кто меня нанимал, – говорила я своей давней знакомой, которая приехала повидаться со мной в то офисное здание, в котором я обитала.

Моя работа была напряженной, я приходила в офис к восьми утра, а уйти раньше восьми вечера считалось недостойным высокого руководителя. Так мне прямо в лицо и признался один из моих коллег, с которым я столкнулась как-то в коридоре около шести вечера. Я спешила в ресторан, туда, где меня ждала моя новая романтическая история.

– Что же вы так рано? Это просто неприлично! Вы не выкладываетесь полностью! Оглянитесь вокруг!

Я оглянулась. Уже ставшая для меня привычной картина со спящими на своих рабочих местах коллегах заставила меня вернуться в реальность. В тот день я все-таки успела на свой романтический ужин, но было похоже, что