удобные кабинеты для врачей всех профилей, не забыв про столовую и прачечную. Не всех же ему лечить самому, тем более он никогда не занимался беременными и родами, а специалисты у него были, да еще какие. Так что больничка была оформлена как коммерческий медицинский центр, — юрист Паша занимался оформлением всех документов и лицензий. И теперь в Алексеевке был полный штат, в который входили, — акушерка, хирург, терапевт, педиатр и пара опытных медсестер. Валерий же на свои деньги закупил неплохое оборудование, ничего лишнего, только нужное, необходимое. Аппарат узи, хирургический кабинет, небольшую лабораторию. Жители были довольны, еще бы, все удобно, все для них бесплатно, доступно и все в одном месте. Платные услуги были только для приезжих, и были востребованы, так как Валерий решил цены как в городах не задирать, главное, что бы окупалось потихоньку. Хорошие экономисты тоже нашлись седи беженцев, и теперь они занимались всеми расчетами деревни. Только, уж совсем в сложных случаях, — вызывали скорую помощь из города, да и когда это было. Больничку окружили небольшим садом со скамейками и беседками, — получилось все замечательно, и больничка теперь вызывала острую зависть у приезжающих в деревню людей, такого дива они не видели нигде, — что бы и лечили недорого и условия были хорошими и персонал заботливый и внимательный. И до школы руки дошли, старое бревенчатое здание разобрали и уже сами, и не только Валерий, а все жители скинулись и построили пока небольшую, но красивую современную школу из красного кирпича, решив, что со временем можно и расшириться, оставив возле школы большое пространство на будущее. Учителя уже были свои, в полном штатном составе. Детский сад уже был, под него отремонтировали бывшее здание клуба, построено оно было еще в советское время, — изрядно обветшало, но осмотрев его Валерий, пожалел его сносить. Единственное каменное здание в деревне осталось как памятник ушедшей эпохе, высокое просторное с огромными окнами, — сейчас такое же построить им не по карману. И сама постройка оказалось крепкой, и Вал, не раздумывая потратился на ремонт и теперь по праву гордился результатом. А вот клуб, как ни крути, нужен современный большой и чтоб был не хуже чем в столице, молодежь Вал всю хотел удержать здесь, но пока руки до клуба не доходили, вернее денег хватило пока только, на архитектурный план, и выбор места для постройки на окраине, чтобы не досаждать шумом жителям. Клуб считал Вал, должен быть построен вскладчину и ввел налог с жителей, никто не стал протестовать, и деньги копили, так что и его постройка была не за горами. Рестораны и кафе Вал переложил на плечи жителей, выделив места на постройку в центре. И уже пара кафешек работала и самоокупалась даже за счет самих жителей, а куда еще пойти вечером после тяжелого дня. Продукты производили свои, и кафе были недорогими, и приезжающие на лечение люди любили там посидеть, так что в перспективе уже были и столовая и цех мороженого и кондитерских изделий. Дом Валерия стоял на холме и с окон второго этажа был хороший обзор на деревню. Вал часто смотрел на почти пасторальную деревню, вольготно раскинувшуюся внизу, и вспоминал, как он был в отчаянии первое время от свалившихся на него проблем, как он уставал и проклинал себя за то, что это все затеял, боялся, что все его прожекты лопнут как мыльный пузырь. Но он один все вытянул, и хоть проблем еще много он уже был спокоен, что все работает и не собирается разваливаться. Ему и сейчас было нелегко, ведь чем больше людей в деревне, тем чаще возникают конфликты, а ему приходиться выполнять судейские обязанности. Сплетников и завистников всегда везде хватало, и избавиться от них невозможно, такова людская сущность. Но Алексеевка стала самоокупаться и ему стали возвращать долги, на эти деньги он уже отстроил отдельный дом для себя лично, а первый большой дом оставил полностью для больных. Он понял, что ему нравиться жить только одному, он так уставал от людей, от общения и пациентов, что терпеть, кого то еще рядом просто не мог. Даже любовниц держал в общем гостевом доме, вернее выделил одну комнату для своей разрядки, развлечения и отдыха. Секс он воспринимал как необходимость, и, освоившись в Алексеевке, сразу ввел в своем доме строгие правила. К этому времени в доме уже было много прислуги, Валерий не брал на работу замужних или же совсем молоденьких, — одиноких молодых женщин хватало. К сексу не принуждал, добровольных и симпатичных красавиц хватало с избытком, но сразу же когда он принимал молодую женщину на работу, согласную его ублажать, то ставил условия — для них это работа и только работа. И они не должны разводить сплетни, ссоры, выполнять все его желания, не ревновать, быть всегда готовыми отдаться ему и не склонять к браку, за что им к основной работе по уходу за больными будет неплохая прибавка к зарплате. Сначала в деревне его подход к набору работниц бурно обсуждали, ругали, даже возмущались, но быстро смирились. Он ведь никого насильно к себе не тянул, к замужним не приставал, молоденьких девочек не портил. Хотя с его — то деньгами и возможностями мог получать все даром, как барин, и никто бы его не осуждал, не те времена. А что за любовь, говорили бабы с придыханием, — он платит, так это его дело, а что с двумя или тремя сразу спит, так что поделаешь, если мужчина сильный и одной ему не хватает. Обсуждали Валерия деревенские жители часто, но это от зависти, что он так вот может и годились им по той же причине и прощали ему свальный грех. Особенно переживали замужние дамы, им тоже хотелось побывать у Вала в постели, попробовать его, — но мужья их могли спать спокойно, — ему хватало свободных женщин.

Когда в Алексеевке дела пошли неплохо, он занялся старым домом в Чудной деревне, полностью перестроив и благоустроив его по своему вкусу, в это время там провели газ и свет, и дом получился потрясающим. Сокровенное место, куда он не пускал никого. А чуть позже узнал, что Елена чуть не погибла от руки змея Горыныча, и там много чего произошло интересного, но без него. И все, потому что он не может надолго оставлять Алексеевку и постоянно живет ее проблемами.

— Не быть мне прекрасным принцем для Елены, — думал горестно он, — я настолько редко бываю дома, и постоянно занят работой. — Даже такое событие пропустил, как