– Но есть и хорошие новости, – сказал Илиас с кривой усмешкой. – Их собственный упрямый традиционализм означает, что правда о действиях Гедеона все еще остается тайной между нами и Доклендсом. То, чем они ведают, остальным не ведать, и вся прочая ерунда.

– Чудесно, – шепнула Ильза Файфу. – В общем, мятежники ищут непонятно что и непонятно зачем, но это как-то связано с местью с притеснением нас. Оракулы хотят убить только меня – будем им за это благодарны, – а фортунаты хотят истребить мою семью и расформировать Камден, как квартал. При этом мы сами весьма славно потрудились, чтобы помочь остальным фракциям забыть о разногласиях и объединиться против нас. Что ж, по крайней мере, никто не переживает, что Гедеон похитит кого-нибудь еще. Сделай он это, все было бы совсем уж плохо.

Файф не засмеялся, и Ильза понимала почему. Все происходящее было совсем не смешным.

– Я не понимаю. У нас есть волки и баррикады по всей границе, так? Зачем тогда вообще впускать оракулов в город? Зачем вообще кого-то впускать?

– Торговля, – пояснил Файф. – Единственное, что в этом городе считается священным. Принципы работают только благодаря угрозе потери торговых отношений. Мы можем закрыть наши границы, но тогда Доклендс наверняка закроет свои для нас. Конечно, оракулам принадлежит все, что находится в доках. У них недостаточно людей… эм, или они просто не особо заботятся о том, чтобы ими распоряжаться, так что остальные просто платят оракулам пошлину и занимаются там бизнесом. Именно так оракулы держатся на плаву, несмотря на вемантовый кризис. Мы же торгуем со всеми фракциями. – Файф криво улыбнулся. – Мы совершаем столько жестоких деяний, что надувательство в Торговом Доме кажется всего лишь милой забавой.

Когда лейтенанты не пытались оказаться на шаг впереди мятежников или вести переговоры с Доклендс, они занимались главным образом вопросами торговли. Всего несколько недель назад это входило в обязанности Эстер, но теперь у нее на руках оказалась фракция, которой нужно управлять. Вся печальная ирония заключалась в том, что управление Камденом без Гедеона оставляло мало времени на поиски самого Гедеона.

Все были настолько загружены, что даже неохотно просили о помощи Элиота, хоть и поручали ему простые и не особо важные дела. Из-за этого Ильза оказалась предоставлена сама себе и могла заняться поисками Гедеона, а благодаря Элиоту у нее появилась новая зацепка.

Прошло немало дней после того, как Ильза узнала о любовной связи чародейки и своего брата, когда она наконец загнала Кассию в угол. Файф сказал, что у чародейки есть собственная небольшая лаборатория и что в последние дни она проводит там много времени. К сожалению, расположение лаборатории Ильзе не понравилось. Потайная комната в покоях Эстер была одним из ее кошмаров, но, по крайней мере, это был не чердак.

Лаборатория Кассии представляла собой узкое пространство с голыми белыми стенами и темным паркетом. Располагалась она в крыле для слуг. Сквозь крышу чердака проглядывало единственное слуховое окно. На деревянной скамье, стоящей вдоль стены, была выставлена ровная череда колб и мензурок, а у противоположной – стояли два стеллажа с баночками, на которых были аккуратно наклеены этикетки.

В дальнем углу лаборатории находился застекленный шкаф, в котором, судя по всему, хранились готовые отвары. В комнате отсутствовал беспорядок, который был шармом большого помещения, принадлежавшего Файфу.

Кассия стояла возле открытого окна и, нахмурившись, глядела в книгу. От легкого дуновения ветерка локон черных волос девушки колыхался, касаясь ее плеча. Если Кассия это и заметила, то не возражала. Ильза уставилась на окно, через которое в случае чего смогла бы улететь, и тихонько постучала по открытой двери.

– О, привет, – сказала Кассия.

При виде Ильзы девушка не испытала ни радости, ни дискомфорта. Она просто закрыла книгу и повернулась к округлой колбе, стоящей на скамье. В той булькала прозрачная жидкость бледно-зеленого цвета, а под ней горело созданное при помощи магии крошечное пламя.

– Это ты сделала? – ахнула Ильза.

– Хм? А, это? – Кассия щелкнула пальцами, и маленькое пламя возникло прямо на кончиках ее пальцев. Затем она погасила огонек, как обычно тушат спичку. – Я четыре дня бьюсь над этим зельем, но все, кто приходят, поражаются пламени, хотя это самая базовая корпоральная магия. Метаморфы!

– А что за зелье? – спросила Ильза.

– По идее, оно должно быть сывороткой правды. Эстер попросила меня попробовать сделать ее после того, как пойманный Элиотом оракул не особо хотел с нами сотрудничать, но даже у специализирующегося на зельях мастера возникнут трудности с формулой, а я совсем не мастер.

Девушки обменялись взглядами, поражаясь, что Эстер попросила кого-то о помощи И это была не просьба передвинуть ее назад к кровати.

– Я опробовала сыворотку на себе, но все, что получилось, – галлюцинации. Орен зашел утром и обнаружил, что я ругаюсь со стулом. – Пока она говорила, голос Кассии становился все тише, и Ильза задалась вопросом, кто же привиделся чародейке в галлюцинациях.

– Ты все эти зелья сама приготовила? – Ильза указала на шкаф, решив не развивать щекотливую тему.

Среди колб стоял сироп малинового цвета, который когда-то Кассия дала выпить Ильзе. На нижней полке стояла коробка с надписью «Противоядия», что показалось Ильзе весьма разумным.

– Ну, Зоопарк вряд ли впустил бы к себе чародейку, не заставив ее работать. Я предпочитаю корпоральную магию, но мне нравится быть полезной.

– Файф тоже занимается зельями, да?

– Занимается, – сказала Кассия, задумчиво наклонив голову, – он – прекрасный химик, но ему всегда нужно немного моей помощи. Я наполняю свои зелья тем, что Файф сам не может воссоздать. Некоторые вещества и ингредиенты являются сильными рецепторами, но сами по себе они почти бесполезны. Они могут творить магию, только если дать им правильный толчок. – Кассия прижала кончики пальцев к колбе, и по жидкости внутри пробежала едва заметная рябь.

Ильза рассеянно ковыряла потертый уголок шкафа, пытаясь вспомнить причину, по которой пришла сюда.

– Элиот сказал, что, возможно, именно с тобой мне стоит обсудить то, что происходило с Гедеоном непосредственно перед его исчезновением, – сказала она, и Кассия побледнела. – Элиот обмолвился, что вы с Гедеоном откровенничали перед сном.

– О, – чародейка отвернулась к своему зелью.

– Я не осуждаю. Я знаю кучу девушек, которые спали с мужчинами до свадьбы.

– Не в этом дело. Уизерворд отличается от места, где ты выросла. Наши законы охватывают более серьезные темы. Они не касаются того, как мы распоряжаемся своим телом. Знаешь, ведь мать Эстер и Файфа не была замужем ни за одним из отцов ее детей, и при этом в Камдене она считалась одной из самых уважаемых женщин.

Возможно, Ильзе следовало бы заподозрить, что здесь царят другие порядки, когда она узнала, что Камденом управляет женщина. Здесь все было не так, как в Ином мире.