Тара с облегчением вздохнула. В вестибюле она купила два воздушных шарика. Поскольку оба ее мужчины вели себя как дети, она решила, что это будет уместно.

Комната Логана была первой. Он сидел на кровати и заигрывал с симпатичной медсестрой, которая проверяла его пульс.

— Всегда хотела познакомиться с гонщиком, — говорила медсестра.

Тара усмехнулась и постучала по косяку.

— Я вам не помешаю?

По красноречивому взгляду медсестры она поняла, что ей‑то она точно помешает. Тем не менее профессионализм взял верх, и та покачала головой.

— Доктор подпишет бумаги, и ему можно будет идти. — Бросив на Логана томный взгляд, девушка вышла.

Логан, увидев шарики, улыбнулся.

— Это мне?

— Один тебе. — Тара протянула ему шарик и поцеловала в щеку. — Ну ты и идиот.

— Вот спасибо.

— Но я все равно тебя люблю.

— Ну да. — Улыбка сошла с его губ. — Но ты не влюблена в меня.

— А ты, Логан? Положа руку на сердце, ты в меня влюблен? Ты действительно любишь меня такой, какая я сейчас?

— Ну вот не прямо сейчас, — уточнил он мрачно. — Сейчас ты какая‑то злая.

— Я живу совсем другой жизнью. Я теперешняя живу скорее жизнью сестер. Я уже не брошу все и не поеду с тобой на край света. Ты сможешь любить меня такой?

Логан горько вздохнул.

— Я не знаю тебя такую.

— В том‑то и дело. Поэтому не можешь любить меня.

С минуту Логан сидел молча.

— Не думал, что у нас так выйдет. — Он поднес ее руку к губам и поцеловал костяшки пальцев. — Но я понимаю, за что ты так любишь Лаки‑Харбор. Здесь клево.

Дело было не в Лаки‑Харборе, теперь Тара это понимала. Дело было в людях, отношениях, дело было в том, что это ее дом.

— Значит, ты не вернешься? — спросил он. — И что дальше?

— Буду жить.

— В Лаки‑Харборе?

— Да, — решительно ответила она, сама удивляясь своим словам. — Я остаюсь.

— С Фордом?

— Не знаю, — честно сказала Тара.

Логан рассмеялся, и в голосе его звучала зависть, которой она от него не ожидала.

— Зато я знаю, — сказал он мягко.

Не делай то, о чем тебе потом придется рассказывать полиции.

Тара Дэниелс

Тара вышла из палаты Логана и отправилась на поиски своей следующей проблемы. Услышав голос Миа, она остановилась. Заглянула в ближайшую палату и увидела дочь на стуле рядом с кроватью Форда.

Одна его нога была в гипсе. Тара не стала пока заходить. Они играли в карты. В блэк‑джек.

— Еще! — воскликнул Форд.

Миа сдала ему карту.

— Еще.

Миа повторила.

— Еще.

— Вообще‑то у тебя уже тридцать семь, — с ехидцей заметила она.

Форд удивленно моргнул, глядя на карты.

— Ты уверена?

— Ух ты. — Миа хихикнула. — Чем это они тебя накачали, папочка?

Форд замер и посмотрел на нее.

— Ты только что…

— Да, — сказала Миа мягко. — Непривычно?

— Да, — улыбнулся он дочери. — Но чертовски приятно. Теперь проси все, что хочешь. Хочешь — канарейкой спою, хочешь — любую тайну выдам?

Миа усмехнулась.

— А какие у тебя есть тайны?

— Покрытые мраком.

— Например?

— Например я смотрел «Адскую кухню». Только никому не говори, — сказал он, прикладывая указательный палец к губам. — А еще поменял замки на шкафах в баре, чтобы подшутить над Джексом. А еще я люблю иногда позлить Тару. Мне так нравится, когда она выходит из себя.

Миа рассмеялась.

— Нет, тебя точно накачали. Расскажешь, почему вы не вместе?

— Я и Джекс? Ну он обручен сейчас, так что…

— Ты прекрасно понимаешь, что я говорю о Таре, — проговорила она сквозь смех.

Форд посмотрел в карты, как будто там был написан ответ.

— Ну давай, это не такой уж сложный вопрос.

— Сложный. И разве я тебе уже не говорил?

— Нет, не говорил. Тара говорила, ну, типа того, а ты нет.

Тара, которая все еще стояла за дверями, прикрыла рот руками.

— Все запутано, — сказал наконец Форд. — Но это дурацкий ответ, а я как‑то пообещал себе, что если встречу тебя когда‑нибудь, то ни за что не буду вешать тебе лапшу на уши.

Тара поняла, что он думал об этом, о том, как встретит Миа, как будет разговаривать с ней. Он думал об этом и хотел этого.

И ей было стыдно, что она изо всех сил старалась об этом не думать, иначе чувство вины доконало бы ее давным‑давно.

— Это хорошо, — сказала Миа. — Потому что у меня очень чувствительный лапшометр.

Форд улыбнулся и дотронулся до руки дочери.

— Ты знаешь, это у тебя от Тары. У тебя вообще много от нее. Внутренняя сила, уверенность, острый ум. Если честно, все лучшее в тебе от нее. А не от меня.

От нахлынувших чувств Тара положила руку на сердце.

— Ну так ты уже скажешь мне или как? — спросила Миа. — Расскажи, как вы снова встретились. Ну давай, пока ты еще под кайфом.

Форд порывисто вздохнул.

— Я был плохой новостью для нее, Миа.

Тара забыла, как дышать. Она ожидала услышать от него все, что угодно, но только не это.

— Это она тебе сказала? — спросила Миа. — Заявила, что ты ей не подходишь?

У Тары подступил комок к горлу.

Все не так, подумала Тара. Он был замечательным. Он все, что ей было нужно. Он не воспользовался ее неопытностью. И правда в том, что она хотела его так же сильно, как и он ее. Когда она забеременела, он испытывал сильное чувство вины.

Но это была не его вина — по крайней мере не только его. Ведь в постели их было двое, и он показал ей, как хорошо может быть женщине с мужчиной.

— Нет, — ответил Форд. — Она этого никогда не говорила.

— Может быть, оттого что она так не думает?

Форд пожал плечами, а Тара покачала головой. Она никогда не считала, что он ей не подходит. Никогда. Она всегда видела за его крутой внешностью и дерзким поведением заботливого и любящего парня.

— У нас бы ничего не срослось, — продолжал Форд. — Я бы не смог заботиться ни о ней, ни о тебе, как бы сильно этого ни хотел. И, по правде говоря, она была создана для чего‑то большего, чем застрять здесь со мной, в этом городишке, который она всегда ненавидела.