Повилика сочувственно поглядела на Ольгу. Как она при всем ее цинизме и рассудительности умудрилась сохранить такую наивность?

– Как-то нечестно все получается, – Ольга возмущенно запихнула в рот последний кусочек бутерброда. – Скажи, а Виринея может разоблачить любую из нас? – Ольга запнулась, натолкнувшись на удивленный взгляд Повилики. – Ну, вот захочет и разоблачит? Так?

Повилика помолчала. Она точно не знала возможностей Виринеи. Иногда ей казалось, что она ничем особенным от них всех не отличается. Иногда думала, что предводительница способна практически на магию. Во всяком случае, Виринея частенько проявляла мистическую прозорливость и буквально колдовскую догадливость. Понятно, что она всеми способами поддерживала свой образ всезнающим и всемогущем, почти устрашающим. На доброте, мягкости и любви власть не удержишь.

– Нет, конечно. Просто так не может, – Повилика сильно лукавила, лишь бы успокоить Ольгу. – Там такой же непростой механизм, как и с мужчинами.

Повилика помолчала, придумывая, как осторожнее и корректнее озвучить мысль.

– Во-первых, такую цену требовать она не в праве, даже если ви… одна из нас не хочет забирать силы полностью. Только если мужчина действительно предал. Несомненно и открыто. И согласие нужно очевидное, явное и как осознание того, что она платит за жизнь мужчины.

– Значит, Вика согласилась сама, – вздохнула Ольга.

– Мы еще не знаем, что произошло. Даже не уверенны, что Вика… Вика умерла… – рассеянно произнесла Повилика.

Теперь ей самой не давала покоя мысль, каковы границы возможностей Виринеи. Многие девочки ее откровенно боялись. Да и у нее самой возникло какое-то неуловимое напряжение с главной, неприятная недосказанность. Она явно почувствовала, как в последнее время что-то изменилось. Раньше Повилика была уверенна, Виринея нервничает из-за соревнований, из-за отбора в шоу. Но, сейчас, за нервозностью предводительницы скрывалось что-то другое.

– Это тяжело объяснить. Я чувствую, – Ольга тяжело вздохнула и отвела взгляд.

Это как раз Повилика понимала. Все самое ужасное мы сначала чувствуем. И только когда на нас сваливаются неприятности, когда ситуация заходит в тупик, когда нельзя ничего исправить и изменить, мы вспоминаем, что когда-то там в ретроспективе все чувствовали.

– Отвлекись. Перестань об этом постоянно думать. На соревнования зарегистрируйся. По-моему, ты давно уже не выходила на сцену.

– Я каждый день на сцене.

– Я про настоящую. Прими участие в соревнованиях. «Дэнс Атол» – меня вот занесло, – Повилика смеялась. – Я даже программу новую ставлю. И такое удовольствие получаю, давно так не танцевала. Организаторы номинацию «Ведьмы на пилоне» назвали.

Ольга сморщила носик:

– Я во всех этих клубах завязла. Среди похотливых пьяных рож. Уже не помню, когда на соревновании последний раз выступала.

– Тебе необязательно это делать. Уровень твоего мастерства позволяет танцевать в любом клубе и вообще танцевать, где ты хочешь. А уж с твоими природными способностями вообще делать все, что пожелаешь.

– Это не природные способности. Это дары, купленные непомерной ценой, обменянные на свободу.

– Не нагнетай, Оль. Сегодня же уходи из своих дешёвых баров! – Повилика накрыла своей рукой руку подруги. – В первое время Виринея настаивает, чтобы девочки работали в мерзких, низкопошибных барах. Понятно почему: чтобы новенькие на собственной шкурке почувствовали, что мужики гнусные, грязные и порочные скоты. Я готова понять, что иногда стоит обновить это впечатление, если вдруг несет на розовые сопли. Но тебе совершенно необязательно постоянно вариться в этом дерьме и упиваться грязью. Скоро начнутся активные репетиции шоу, и Вика прискачет, как миленькая.

– Меня эта грязь и не трогает. У меня мужики, скорее, жалость вызывают и брезгливость. – Ольга по-прежнему пребывала в прострации. Ее мысли витали не здесь. – Но, может, ты и права, надо сменить обстановку.

– И деятельность, – добавила Повилика. – С этим шоу девчонки совсем с ума посходили. За оставшиеся партии почти дерутся. По студиям танцев и клубам такие легенды и мифы ходят. Я четыре разных сценария слышала, как пересказывают. И ни один не соответствует действительности. И стрекоз придумали, и бабочек, и даже космонавтов! – девушка хохотала. Ольга тоже улыбалась. – Виринея в жюри Атола сядет. От нее специальная номинация будет и приз. Сразу все решили, якобы она отбирает себе танцовщиц для шоу. Придумали какие-то критерии по росту, весу, объемам талии и бедер. Еще по исполнению трюков. Якобы только те, кто радугу Марченко делает, ей походят…

– Вот тогда я ей вообще не подхожу, – засмеялась Ольга.

Повилика отмахнулась от сарказма подруги.

– Куда ни придешь, все только об этом и говорят. Меня почти с пристрастием пытают. Что будет, да как? Иногда просто до безумия доходит. С последнего соревнования, его Виринея судила, девочку прям со сцены увезли. В обморок упала. Отравление таблетками для похудания. Хотела в какие-то параметры влезть строгие, якобы Виринея только с идеальной талией и бедрами в шоу берет. Из студии Либерти, кажется. Теперь в больнице лежит. Хорошо хоть откачали.

Ольга ахнула и помотала головой.

– Вот дурехи! Виринея – мастер пиара или маркетинга, я точно не разбираюсь в этих штучках. Но из события фейерверк какой-то устроила. Как будто это самое главное событие года! И организаторам Атола перепало. У них взнос втрое больше обычного, и все равно из желающих очередь стоит. Они даже денег Виринее предложили для поддержания слухов, что на соревнованиях она отбор в шоу ведет.

– Зачем ей столько денег? Ей хахали девочек заносят пачками! К ней спонсоры в двери ломятся, – прошипела Ольга зло. – Виринея превратилась в ненасытное чудовище. Служит только самой себе. Ее великая философия и правила только для нас. Сама она делает все, что хочет. Загребает деньги, силы, жизни… Я уже несколько раз слышала, что девочки пропадают! Вика не единственная! Ты сама знаешь, нас ведь никто искать не будет. Если только мы сами…

Повилика хотела возразить. Виринея, может быть, и строгая учительница, обозленная и ожесточенная на мужчин женщина, но одно у нее не отнять: своих девочек, своих учениц она по-настоящему любит и готова ради них на все. Сколько раз она помогала, вытаскивала из неприятностей, спасала и поддерживала. Нет. Ольга несправедлива. Но спорить с подругой Повилика не стала. Сейчас она слишком переживает за Вику. На нее смотреть страшно. Совсем потерялась из-за беспокойства. Надо было такому случиться, что Ольга привязалась к сумасбродной девчонке. Да еще так серьезно. Интересно, Вика догадывается, что скрывается за симпатией Ольги? Что это за увлечение? А может быть, ее страсть взаимна? Вика вполне способна ответить Ольге. Повилика представила два гибких, стройных тела на широкой кровати. Возбуждающий свет красной лампы. Светло-розовые руки белокожей Ольги, скользящие по пурпурным ягодицам Вики. Нежно, ласково, прерывисто, взахлеб.