он говорил, она никогда не замечала. Ее настолько поглотили размышления о Фредерике, что она была просто слепа. Прошло больше половины апреля, а что толку? Сидеть и тосковать можно было, не выезжая из Хэмпстеда. Хотя на самом деле именно красота, которая ее здесь окружала, заставила молодую женщину думать о невозможном.

В Лондоне ее вполне устраивала жизнь, которую вели они оба. Если бы Роза не поехала в Италию, то вполне могла бы состариться, занимаясь благотворительностью, собирая пожертвования и проводя вечера в доме викария за чашечкой чаю и разговорами о приходских бедняках. У нее не было подруг, не было родственников, с которыми она поддерживала бы отношения, не было ничего, кроме молитв и добродетели.

«Страшно подумать, какую пустую жизнь я вела. Если даже здесь, где даже воздух пропитан любовью, я не замечала окружавшей меня красоты, то что говорить о Лондоне? Немудрено, что Фредерику стало скучно. «Ну, ничего, только бы он смог вернуться ко мне, вместе мы все исправим», — размышляла она, бредя по дороге и краем уха прислушиваясь к тому, что говорил ее спутник.

Однако он так старался вывести ее из задумчивости, которую принимал за смущение, что ему удалось добиться того, что Роза на время забыла о Фредерике. Мистер Бриггс засыпал ее вопросами, и она, наконец, расслабилась настолько, что сама заговорила о том, что привлекло ее внимание. Роза похвалила слуг, отдала должное желтой гостиной, не упомянув ни единым словом о том, что ее выдворили оттуда в первый же день, сказала, что почти ничего не знает об искусстве, но будет рада, если кто-нибудь расскажет ей о древностях, которые есть в доме. Мистер Бриггс немедленно вызвался быть ее гидом. Потом она сказала, что проводит большую часть времени в окрестностях замка, потому что никогда еще не видела такой красоты, как здешние холмы в то время, когда все цветет.

Бриггс шел рядом с ней, радуясь, что сейчас у них одна дорога на двоих. Поглядывая на нее, молодой человек мечтал о невинных радостях семейной жизни.

Он был сиротой, братьев и сестер у него никогда не было, а мягкий и домашний характер очень располагал к таким мыслям. Будь у него сестра, он обожал бы ее, будь жива мать — он был бы счастлив ее баловать, но у него не было никого, и в последнее время Томас все чаще задумывался о браке.

Нельзя сказать, что до сих пор Бриггс не знал нежной привязанности. Он был очень счастлив со своими любовницами, а после расставания приобретал в них преданных друзей, но давно уже считал, что пора остепениться. Эти женщины по-настоящему не трогали его сердца. Он не однажды влюблялся, но еще никогда в жизни не любил серьезно, хотя по складу характера был способен на истинную страсть.

Вдобавок с возрастом он стал задумываться о детях. Мистер Бриггс очень хотел стать отцом и не желал быть слишком старым к тому времени, как его старшему сыну исполнится двадцать. Сам в детстве лишенный родителей, он понимал, как много значит для мальчика семья. Томас многое знал, многое умел и хотел передать своим детям все, чему научился в своей жизни.

В общем и целом годы беспечности были для него уже позади. Наступала пора зрелости.

Замок давно уже казался мистеру Бриггсу слишком пустым и заброшенным. В нем он чувствовал себя так одиноко, что в этом году решил вовсе не появляться там. Этому владению нужна была хозяйка, такая, которая смогла бы сделать дом уютным и радушным. Свою жену он представлял себе только прекрасной и доброй и был уже мысленно влюблен в нее. Просто удивительно, какие чувства вызывала в нем эта воображаемая женщина. Впрочем, Томас был по-настоящему страстной натурой. Всю нерастраченную любовь он предназначал будущей жене и детям, которые у них родятся.

Прогулка разбудила в нем серьезные надежды на будущее счастье. Дружба с милой молодой леди развивалась так быстро, что он уже задумался о том, как скоро сможет все ей рассказать о себе, о своем прошлом и о надеждах на будущее. При мысли о своей внезапной доверчивости он весело рассмеялся.

— Что вас так рассмешило? — спросила Роза, глядя на него с улыбкой.

— Я чувствую себя так, будто вернулся домой.

— Но ведь это действительно ваш дом.

— Я имею в виду, домой по-настоящему. К своим родным. У меня никогда не было семьи, я сирота.

— Правда? — спросила Роза сочувственно. — Я надеюсь, не слишком давно… Нет, я хотела сказать, слишком давно… Ох, я сама не знаю, что говорю. Мне очень жаль.

Он снова рассмеялся.

— Ничего, я привык. У меня нет даже сестер и братьев.

— Значит, вы были единственным ребенком в семье, — резонно заметила она.

— Да. Знаете, в вас есть кое-что очень подходящее для семьи.

Ее позабавило это неожиданное замечание.

— Рядом с вами чувствуешь себя так… уютно, — подыскивая нужное слово, он внимательно смотрел на нее.

— Вы бы так не думали, если бы видели мой дом в Хэмпстеде. — Перед ее глазами как наяву стояло суровое, приземистое здание, где не было ни одной мягкой линии. Исключением была только презренная кушетка эпохи Дюбарри.

Ее вдруг осенило, что это тоже могло быть причиной ухода Фредерика. Может быть, в его семье просто не хватало уюта. Ее поразила такая простая и в то же время глубокая мысль. Возможно, увлекшись заботами о посторонних людях, она забыла сделать свой дом простым и теплым. Что, если ее мужу мало было вкусного обеда, вовремя поданного слугами? Если бы к этому прилагалось немного любви и понимания, возможно, он меньше времени проводил бы в своей холостяцкой квартире в Лондоне. Раньше такое не приходило ей в голову, и Роза была благодарна молодому человеку, который так ясно показал ей, чего не хватало им с мужем для счастья.

— Ваш дом должен быть похож на вас, — продолжал он, ободренный ее молчанием. — Например, как этот замок.

— Вы хотите сказать, что замок мне подходит?

— Я настаиваю на этом. Вы ведь не будете отрицать, что он очень красив?

Он то и дело говорил такие вещи, и Роза в результате получила огромное удовольствие от прогулки. Так приятно она не проводила время с тех пор, как гуляла со своим будущим мужем.

Когда она вместе с мистером Бриггсом вернулась в замок к чаю, мистер Уилкинс заметил, как она изменилась, и мысленно потер руки в предвкушении того, что скоро ей понадобится совет адвоката.

«Начинаются проблемы, начинаются проблемы, — думал он. С одной стороны миссис