Следующая витрина была всецело посвящена самому жемчугу. Жемчужины красовались на подушечках из красного бархата в небольших деревянных коробочках. Почему-то мне показалось, что выглядят они немного печально, словно такие крохотные слезинки, упавшие только что на землю. Вообще-то я никогда не увлекалась ювелирными украшениями, но что-то в этих молочно-кремовых шариках невольно притягивало взгляд. Даже возникало желание протянуть руку и потрогать их.

– Вам помочь чем-нибудь?

Я виновато отпрянула от витрины, хотя вроде бы и не сделала ничего предосудительного.

– Вот пришла узнать, известно ли здесь что-нибудь о женщине по имени Китти Мерсер.

– Китти Мерсер? Конечно, милая! Пожалуй, в Бруме не сыщешь человека, который бы не слышал и не знал это имя. Она, вне всякого сомнения, одна из самых известных жителей нашего города.

– Отлично! Тогда у вас, наверное, есть информация об этой женщине?

– Конечно, милая. Пишете школьный реферат или готовите какой доклад? – поинтересовалась у меня смотрительница.

– Что-то в этом роде, – на ходу вывернулась я. Хотя в душе немного оскорбилась, что она приняла меня за школьницу.

– О, к нам в музей часто наведываются студентки. Тоже занимаются изучением биографии Китти Мерсер. Она ведь, по сути, стояла у истоков австралийского движения женщин за равноправие. А в самом начале двадцатого века, можно сказать, содержала весь город. Вон на том стеллаже стоит ее биография. Ее совсем недавно написал один наш местный историк. Я уже прочитала эту книгу. Там он приводит очень много любопытных фактов, о которых я ранее и не знала. Рекомендую почитать.

– Спасибо, но у меня уже есть эта книга, – поспешила я с ответом, глянув на обложку. Та самая книга, которую купил для меня Эйс. Неужели это единственный источник информации о жизни Китти Мерсер? Может, есть какие-нибудь кинодокументы, с надеждой подумала я. Или что-то показывали по телевизору… Потому что самостоятельно я не осилю эту книгу до скончания веков. Но тут взгляд мой упал на столик рядом со стеллажами, на котором были выставлены аудиодиски с записями различных книг. Среди них я увидела и уже знакомую мне обложку.

– А биография Мерсер есть на диске?

– Да.

– Здорово! Спасибо. Тогда я куплю этот диск, – обрадовалась я такой неожиданной удаче.

– С вас двадцать девять долларов. Вы ведь приезжая, не так ли? – поинтересовалась у меня женщина, пока я выкладывала перед ней три десятидолларовые купюры.

– Да, вы правы.

– Решили наведаться к нам в Брум, чтобы изучить на месте историю своей семьи? – задала она следующий наводящий вопрос.

– И это тоже. Но одновременно и подсобрать немного материала для студенческого реферата.

– Что ж, если вам понадобится какая-то еще помощь, дайте мне знать. И я, как говорится, к вашим услугам.

– Обязательно. Большое спасибо. До свидания.

Я перевела дыхание, покинув стены музея. Что-то во взгляде этой женщины настораживало. Вроде бы смотрит доброжелательно, но сразу же возникает какое-то внутреннее чувство дискомфорта. Однако усилием воли я постаралась отогнать от себя все эти неприятные мысли. На обратном пути зашла в магазинчик, торгующий по сниженным ценам, который заприметила, еще когда шла в музей, и купила себе портативный CD-проигрыватель и дешевенькие наушники, чтобы не докучать никому из соседей. Вряд ли остальные обитатели гостиницы придут в восторг, если им придется часами выслушивать сквозь тонкие стены гостиничных номеров все подробности биографии Китти Мерсер.

В кафе я купила еще один бургер на обед и направилась к себе. Уже на самом подходе к гостинице увидела двух темнокожих мальчишек, совсем еще детей, расположившихся на лужайке, прямо перед входом. Один мальчик распростерся на земле и, скорее всего, спал. Второй слегка кивнул мне головой в знак приветствия и энергично отхлебнул пиво из бутылки.

Я увидела женщину, которая прохаживалось вокруг них, но на значительном удалении, словно боялась, что мальчишки могут напасть на нее. Странно! В такое время… Можно сказать, средь бела дня. И потом, это же дети. Обычные дети, которых можно встретить на улицах любого города, большого или маленького. И даже в деревне…

Не успела я переступить порог своего номера, как зазвонил мобильник. Глянула на высветившийся номер. Ма! Сразу же почувствовала угрызения совести, ведь я не удосужилась ответить ни на одну из ее эсэмэсок. Включила телефон.

– Алло?

Последовала продолжительная пауза. Видно, помехи на линии связи.

– Сиси?

– Да, это я. Привет, Ма.

– Шерри! Как у тебя дела?

– Все в порядке, Ма.

– Стар сказала мне, что ты сейчас в Австралии, да?

– Все верно.

– То есть из Таиланда ты уехала?

– Да.

Последовала еще одна пауза, на сей раз наверняка замолчала Ма. Мне даже показалось, что я явственно слышу, как ворочаются в ее голове мозги, решая, спрашивать меня или нет об Эйсе.

– Хорошо себя чувствуешь? – наконец поинтересовалась она у меня.

– Хорошо, как всегда, Ма. Ты же знаешь, я не болею, – ответила я, гадая, когда же Ма наконец перейдет к главному.

– Шерри, я всегда на связи, если вдруг понадобится моя помощь.

– Я знаю, Ма. Спасибо тебе.

– Как долго ты намереваешься пробыть в Австралии?

– Пока еще сама не знаю, если честно.

– Что ж, рада была услышать твой голосок.

– Я тоже.

– Тогда всего тебе доброго. До свидания.

– Ма…

Я замялась в нерешительности. Судя по всему, Ма не собирается затрагивать эту щекотливую тему. Что ж, тогда придется мне самой.

– Да, шерри?

– Как ты думаешь, папа бы сильно рассердился на меня из-за этой фотографии?

– Конечно же нет. Уверена, ты не сделала ничего дурного.

– Это правда. Я ведь и на самом деле не знала, кто такой Эйс и что он там натворил. С тобой уже кто-нибудь связывался? Я имею в виду всех этих газетчиков…

– Нет. Но даже если такое и случится, я все равно им ничего не скажу.

– Я знаю. Спасибо тебе, Ма. И доброй ночи.

– И тебе спокойной ночи, шерри.

Я отключила мобильник. И снова подумала, как же я люблю Ма. Даже если моя поездка в Австралию увенчается успехом и мне удастся выяснить, кем же была моя биологическая мать, не могу себе представить более доброй, более понимающей и более надежной матери, чем наша Ма. Она ведь любит всех нас, своих девочек, всем сердцем и душой. А что моя родная мать? Родила и тут же сбагрила чужим людям. Хорошо еще, что именно Па Солт подхватил меня из ее рук. Еще неизвестно, как бы сложилась моя жизнь, случись все иначе. Впрочем, вполне возможно, у этой женщины были какие-то веские причины. Скажем, она была очень больна… Или бедна… Вот и решила, что Па Солт обеспечит мне более достойную жизнь.