– Действительно, почему?! – воскликнула Шарлотта. Она произнесла это с таким порывом, что Реджинальд, взглянув на своего друга, провозгласил с довольной улыбкой:

– А я что я тебе говорил, Генри? Я же сказал, что мисс Хейвуд – наш человек и с нами согласиться. Разве леди Денхэм не ведет себя, как опекун Клары? Если обе семьи одобрят ее помолвку с тобой, то без сомненья ты можешь это даже назвать бегством. Мисс Хейвуд достаточно благоразумна, чтобы правильно понять все это. Ты, конечно, сам теперь видишь? И, пожалуйста, Генри, продолжай.

Шарлотта чувствовала, что они что-то недоговаривают. Вряд ли они хотели что-то скрыть от нее, Реджинальд всегда говорил торопливо, отвлекался на незначительные детали и часто терял главную нить разговора. Он мыслил не очень четко и частенько пользовался практичными советами Сиднея, но его чувства всегда были искренними и порой говорили больше, чем слова. Когда она слушала его сбивчивый эмоциональный рассказ, то ясно понимала, что Реджинальд тоже против побега, хотя и леди Денхэм поступала по отношению к Кларе жестоко и эгоистично. Ей недоставало не только сочувствия, но и проницательности. От Реджинальда Шарлотта не услышала для себя ничего нового о старой леди, ее поведение и поступки, пронизанные эгоизмом и хитростью, всегда были агрессивны, а ее реакция – непредсказуемой.

Генри Бруденалл не обладал пламенным даром Реджинальда, и до сегодняшнего дня казался ей довольно мрачным. Но теперь она посмотрела на него другими глазами, из рыцаря печального образа он превратился в реального человека. Генри пристально посмотрел на Шарлотту и вдруг спросил ее:

– Мисс Хейвуд, Вы помните тот ручей?

– Ручей? – переспросила Шарлотта в некотором замешательстве.

– Ручей, который течет от старого Сэндитона, а на его пути к открытому морю – преграда из камней и гальки? Сегодня утром я прошел по тропе вдоль этого ручья. Вы помните, когда мы с Вами в первый раз проходили там, я сказал, что поток слишком слаб и ему приходится пробиваться между булыжниками и галькой, вместо того, чтобы раз и навсегда смести всё на своем пути?

– И мистер Паркер согласился с вами, – подтвердила Шарлотта, пытаясь поддержать этот странный разговор. Но Бриртон…

– Клара тогда сказала, – продолжал мистер Бруденалл, что до зимы это ручей вряд ли разрушит каменную преграду. – Но утром после ночной бури он не оставил камня на камне и теперь свободно несет к морю свои быстрые воды. Не думаете ли вы, что это добрый знак для нас с Кларой? Разве Вы не попытаетесь убедить Клару, что это действительно так?

– В самом деле, Генри! – прервал его с раздражением Реджинальд. – Какое отношение имеют эти все ручьи и предзнаменования к твоему делу? Покажи лучше мисс Хейвуд письмо, которое ты получил сегодня утром, где сказано, что твой корабль отплывает не из Лондона, а из Халла, и что теперь тебе придется потратить на дорогу три дня вместо одного. Объясни также, что Сидней еще не вернулся, чтобы отвезти тебя туда в своем экипаже, и что Кларе придется уехать с тобой уже сегодня утром, вместо того, чтобы встречать свою кузину в Хейлсхеме. И, ради Бога, прекрати попусту тратить время с этими ручьями, стремящимися к морю.

Шарлотта от души рассмеялась. Прагматичный Реджинальд, наверное, никогда не смог покорить сердце такой романтичной и очаровательной героини, как Клара Бриртон. Но если бы Клара ответила ему взаимностью, но он давно бы уже увез ее, хотя утонченности чувств Генри ему бы явно не доставало. Его резкое заявление о том, что этот побег, по сути, благословлен обоими семействами, убедило Шарлотту в том, что ее щепетильностью по поводу условностей можно было пренебречь. Единственным препятствием на пути к их брачному союзу была эксцентричность леди Денхэм и Шарлотта решила помочь влюбленным преодолеть эту преграду.

– Скажите, что я должна сделать? – спросила она Генри и даже не удивилась, когда вместо него подробный план действий стал поспешно объяснять именно Реджинальд. Его четырехместный экипаж – ландо, объяснял он, не выдержит весь долгий путь до Халла, чтобы без остановок доставить туда беглецов. Им придется сначала доехать до Брайтона и там нанять почтовую карету для более длительного путешествия. Не согласится ли Шарлотта прямо сейчас поехать с ним и с Генри, чтобы по пути перехватить Клару Бриртон, которая отправляется встречать свою кузину в Хейлсхем? Клара могла бы написать короткое письмо леди Денхэм с объяснениями и передать его через свою кузину Элизабет. Клара уезжает в ландо с Генри. А Шарлотта тем временем вместо нее встречает Элизабет Бриртон в Хейлсхеме. Элизабет – благоразумная и добродушная девушка, которая хорошо осведомлена обо всей ситуации, помогла бы успокоить гнев леди Денхэм в Сэндитон-Хауз.

– Но, – задумчиво произнесла Шарлотта, – вдруг Клара Бриртон не одобрит эту идею? Если она раньше не решалась на побег и ждала приезда кузины, чтобы безболезненно расстаться с леди Денхэм, неужели вы думаете, что теперь, когда кузина у порога, Клара всё бросит и умчится в неизвестность?

– Она должна, – сказал Реджинальд с детским простодушием. – Генри уже три раза откладывал свой отъезд в Индию. Он не может вечно без дела слоняться по Англии. Его отец и вся родня пообещали сделать всё от них зависящее, чтобы Клара смогла отправиться вслед за Генри в Индию. Клара должна понять, что больше нельзя откладывать это решение. Если она не последует за ним сейчас, то расстояния могут разлучить их навсегда, Британия и Бенгалия слишком далеки друг от друга. Если она, действительно, любит Генри, то должна доверить ему решать их будущее. Сам Сидней сказал ей, – выразительно добавил Реджинальд, – что ее счастье зависит только от нее самой, и нет ничего хуже, чем потом всю жизнь сожалеть об упущенных возможностях.

Мнение Сиднея вдохновило Шарлотту. Эти сумасбродные и рисковые идеи казались ему совершенно нормальными. Он часто давал друзьям дельные советы и его решения оказывались верными и дальновидными. «Это план побега, очевидно, тоже принадлежит ловкому Сиднею, а значит всё пройдет благополучно, ведь на Сиднея всегда можно положиться», – подумала она.

– Я через минуту вернусь, – сказала Шарлотта джентльменам и поспешила к дому. «Во-первых, для поездки в Хейлсхем мне потребуется плед, – рассуждала она про себя на ходу, – во-вторых, я должна как-то объяснить миссис Паркер мое отсутствие в течение целого дня, в-третьих, я, пожалуй, буду первой в этой истории, кто солжет во благо», – подумала она, входя в оранжерею и, не краснея, твердо произнесла:

– Миссис Паркер, надеюсь, Вы не будете возражать, если я сегодня отлучусь. Мисс Бриртон только что попросила меня составить ей компанию на пути в Хейлсхем. Вы ничего не имеете против?

Если бы она усложнила всю эту историю подробностями и, запинаясь, стала бы долго рассказывать, что не сама мисс Бриртон просила ее, а прислала двух молодых людей, то, возможно, бдительная миссис Паркер не отпустила бы девушку одну. Шарлотта, не ожидавшая сама от себя такой отчаянной выходки, стояла затаив дыхание и ждала решения. Больше всего она боялась, что миссис Паркер сейчас отложит в сторону садовый инструмент и захочет лично поздороваться с гостьей. Пауза показалась ей мучительной и бесконечной. Шарлотта старалась не подавать виду и представила, как повел бы себя в этой ситуации Сидней.