— Уилл… — начала было Эбигейл, но замолчала, поймав на себе его взгляд.

— Идемте, — хрипло сказал он.

Они последовали за ним в кабинет хозяина. Уилл сел в деревянное кресло и ждал, пока отец и дочь последуют его примеру.

— Вы не хотите закрыть дверь, мистер Мейсон?

Мистер Мейсон нерешительно закрыл дверь.

— Что все это значит, Атертон?

— Теперь Кендал. Вернее, герцог Кендал.

Мистер Мейсон насмешливо скривил губы:

— Не все ли равно? В Виргинии вы были всего лишь фермером.

— Совершенно верно, но сейчас мы не в Виргинии.

— Хотелось бы знать, зачем вы здесь? — требовательно заявил мистер Мейсон.

Уилл улыбнулся:

— Именно об этом я хотел бы спросить у вас. Почему вы оказались здесь? Вы оба.

— Уилл, я уже говорила вам сегодня, — произнесла Эбигейл. — По крайней мере, пыталась сказать, пока эта маленькая шлюшка не прервала нас.

Уилл сжал челюсти.

— Никогда не называйте ее так. — Даже если это было точное определение Элизабет.

Эбигейл раздраженно села.

— Уилл, я все же не верю, что вы спали с той ужасной женщиной.

— Мы уже обсудили это, Эбигейл. Я хотел бы знать, почему вы оба здесь. Особенно вы, мистер Мейсон.

— Я сказал вам. Я недавно сошел с корабля.

— В самом деле? Тогда как случилось, что моя кузина слышала ваш разговор с дочерью в книжном магазине этим утром? — Уилл небрежно сплел пальцы за головой, хотя все его мышцы напряглись.

Вы говорите о той самой кузине, которая носит ваше дитя? — спросила Эбигейл.

— Да, — ответил Уилл.

— Уилл, эта девушка свела вас с ума, вы не видите, что она лжет. Мой отец появился здесь недавно. Ваша кузина просто действует в своих интересах.

Уилл на мгновение засомневался, но вспомнил слова хозяина гостиницы.

— А владелец гостиницы клянется, что вы оба приехали вчера.

Эбигейл побледнела и взглянула на своего отца.

— Хорошо сыграно, Атертон. Мы приехали вчера. Моя дочь рвалась в Лондон, а я не мог отпустить ее одну.

«Это, пожалуй, правда», — подумал Уилл.

— Почему сейчас? За прошедшие пять лет я несколько раз делал ей предложение. Каждый раз вы оба отказывали мне.

— Потому что вы не подходите моей дочери, Атертон. То, что вы теперь герцог, мало что значит для меня. — Мистер Мейсон схватил дочь за руку. — Мы сейчас уедем.

Что-то фальшивое было в этой сцене. Они чего-то недоговаривали.

— Подождите. Моя кузина сказала — она слышала, как вы говорили о том, что Эбигейл станет герцогиней Кендал, — сообщил он, глядя на мистера Мейсона. — За честный ответ я плачу вам тысячу фунтов. Она говорила правду?

— Уилл, я думала, вы уже поняли, что ваша кузина не видела нас, — сказала Эбигейл.

— Я говорю с вашим отцом Эбигейл. И хочу, чтобы ответил он.

Мистер Мейсон покраснел.

— Да, я говорил это. Потому что моя дочь стала бы великолепной герцогиней. Ей надлежит быть герцогиней.

Уилл провел ладонью по волосам.

— Вы ненавидели меня, вам ненавистно даже то, что я стал герцогом.

— Нет, я только хотел, чтобы вы так думали, — ответил мистер Мейсон. — Если бы вы женились на ней до того, как стали наследником, вы бы никогда не вернулись в Англию, не заявили бы права на титул и наследство. Однако посчитав, что у вас нет шансов заполучить Эбигейл, вы остались здесь. Эбигейл, явившись через месяц, рассчитывала преподнести вам сюрприз. К тому времени вы бы уже обосновались здесь.

— Но вы говорили, что ненавидите Британию.

Мистер Мейсон самодовольно улыбнулся:

— Говорил, не отрицаю. Вы должны были поверить, что у вас нет шанса получить мою дочь. Господи, вы хоть понимаете, как трудно обеспечить достойную жизнь в Америке? Эбигейл заслуживает большего, чем маленький неопрятный дом.

Уилл в недоумении потряс головой.

— Но у вас были деньги. По тому, как вы жили, было ясно, что у вас достаточно средств. Больше, чем достаточно, чтобы ваша дочь имела все, что пожелает.

— Все это видимость. У матери Эбигейл были деньги. Когда она умерла, ее семья перестала присылать деньги. Я понял, что для нее лучше всего выйти за вас замуж после того, как вы станете герцогом и останетесь здесь.

Уилл ушам своим не верил.

— Эбигейл, а ваша роль во всем этом?

— Я… я знала все, — наконец призналась она, потупившись.

Они оба манипулировали им. Годами! Они ничем не отличались от Элизабет. Разве что она в отличие от них призналась ему во всем. Только за сказанную ею правду ему пришлось заплатить разбитым сердцем.

— Убирайтесь с глаз моих долой, сказал он. — Убирайтесь из моей страны.

— Что ты здесь делаешь?

Элизабет посмотрела на Софи, уронила свою дорожную сумку и обняла подругу.

— Я уехала от него, Софи.

Софи отстранилась и уставилась на нее. Потом медленно отвела ее в гостиную и закрыла дверь.

— Что случилось?

Элизабет рассказала, что по возвращении домой застала там Эбигейл.

— Я сделала ужасную вещь, — прошептала она.

— Какую?

— Я сказала им, что беременна от Уилла.

— Но ты не беременна. — Софи схватила ее руку и подержала в своей. — Не беременна.

— Да, ты права. — Она ощутила разочарование. Она хотела, чтобы у нее был ребенок от Уилла, хотела видеть его лицо, когда он в первый раз взял бы на руки их дитя.

— Тогда зачем ты это сказала?

— Не знаю. Я подумала — это самый надежный способ разлучить их. Я поступила ужасно, Софи.

Софи выпустила руку Элизабет.

— И у тебя получилось?

— Представления не имею. Уилл отослал меня в мою комнату как ребенка.

— Он рассердился?

Элизабет пожала плечами:

— Сейчас он уже точно очень сердит.

Софи потерла виски.

— Тогда почему ты здесь?

— Софи, я солгала ему.

— И сказала ему правду после того, как Эбигейл ушла?

Элизабет кивнула.

— Но это еще не все.

— Что еще?

— Прошлой ночью мы нашли дневник моей матери, — сказала Элизабет.

— Элизабет, ты ходишь вокруг да около. При чем тут дневник твоей матери и то, что ты очутилась здесь вместо того, чтобы оставаться дома?