зализывает ранки, извиняясь за свое поведение, но я не обращаю внимания, вылезая из воды и вытаскивая ее за собой. Меня манит ее огромный упругий зад и я ставлю ушастую на коленки на мягкий ворсистый коврик прямо у бассейна. Та услужливо приподнимает попку, чуть опадая на локти, демонстрируя отличный опыт сексуальных игр. Теперь я вхожу в нее сильно и быстро, до самого упора, из-за чего из горла ошалевшей Мурёны вырывается совсем не женственный полурык-полустон, отголоски которого наверняка достигают даже спальни Драники. Мои руки скользят по ее мокрому телу. Стараясь зацепиться за что-нибудь подходящее, я вдруг левой рукой хватаюсь за ее короткий мокрый хвостик, а правой тяну сразу за оба уха!

— Потише! — взвизгивает та, невольно задирая голову и смотря на меня жалобным взглядом. — Больно! Мои ушки и хвостик… очень нежные!

Однако я вижу нескрываемую похоть и желание в ее глазах. Все же слегка ослабляю хватку, не переставая при этом наращивать темп. Малышка снова кончает, падает на локти, но умудряется сохранить равновесие: отчасти благодаря моей хватке, отчасти из-за расставленных ног, упирающихся в бетонный край бассейна. Благодаря этому, мне удается в свою очередь дойти до конца, одновременно доведя девушку до третьего, не менее бурного оргазма, и залить ее заждавшуюся матку мощным потоком семени.

Говоря про поток, я нисколько не вру. Скорее всего на это повлияли алхимические опыты альрауны. Теперь я фонтанирую не хуже анимешных героев хентая, что раньше слегка озадачивало зайку, когда она собирала постельное белье после наших сексуальных игрищ. Думаю, теперь на все ее вопросы даны ответы. Она сама с удивлением смотрит на собирающуюся лужицу, очевидно, сравнивая ее со скромными результатами своих прошлых любовников. Но сил у не сейчас не осталось ни на лишние слова, ни на движения. Все, что ей удается — перевернуться на спину и тяжело вздыхать, безуспешно пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Это ей удается далеко не сразу.

— Так… давно… не была… под хорошим… самцом… — скрипит она, деля глубокий судорожный вздох после каждого слова. — Но Рик⁈ Я даже… и думать не смела… Ох, сколько же времени потеряно зря!

— О чем ты? — слегка улыбаюсь я.

— Да все эти две недели! — зайка от злости на саму себя легонько бьет кулачком по коврику. — Я же сразу все поняла и видела, как ты на меня смотришь! Мне следовало раньше набраться смелости и…

Она тяжело вздыхает.

— И давно нужно было отпустить прошлое.

— Поделись, если хочешь, — предлагаю ей. — Я слышал от Киры твою историю, но не в мелочах. Впрочем, можешь…

Но зайка прикрывает мой рот своей ладошкой и робко улыбается.

— Что было, то прошло, мой дорогой Рик, — тихонько отвечает она. — Память в моем сердце по моим погибшим детям и мужу никогда не пройдет, но только сейчас я начинаю понимать, что мне нужно жить своей жизнью, а их… отпустить. В конце концов, я еще молода и могу дать жизнь новым зайчатам… Конечно, если на то будет твояволя… Нет-нет. Ничего не говори! Я знаю, что ты еще слишком молод для появления деток, но уверена, что рано или поздно этот миг настанет. Мы, зверолюди, живем слишком долго, а ты Рик — человек, пусть и измененный алхимией дриады. А пока этот день не наступил, я могу целиком и полностью отдаваться своему Хозяину, когда бы тот этого не пожелал…

— Тогда… Давай еще разок? — предложил я, снова ощутив прилив желания. Глаза крольчихи невольно округляются. Она смотрит, как мое естество приподнимается, угрожающе целясь головкой в ее промежность и… облегченно вздыхает.

— Как давно я ждала встречи с тобой, мой Хозяин! — улыбнувшись, произносит девушка. Затем отчаянно напрягается, пытаясь встать. Поспешно останавливаю ее.

— Не стоит! Давай я тебя просто переверну… Тебе еще понадобятся силы!

* * *

… После этого дня наступило воистину счастливое и спокойное время. Нас никто не беспокоил. Вообще. А вот Мурёна отрывалась по полной. Мне приходилось с лихвой расплачиваться с ней за все то время, которое выпало на ее горькую долю тяжелых странствий. Также мне периодически приходилось ее «утешать», причем несколько раз едва ли не на глазах подруг. Впрочем, ты были только рады лицезреть наши улучшенные отношения. Да и я сам был двумя руками «за!».

Мы занимались сексом как озабоченные молодые кролики везде, где бы только не столкнулись: в коридоре, на кухне, в ванной, в саду, в машине. Иногда она провоцировала меня, специально надевая кружевной наряд секс-горничной с ультракороткой юбкой, подаренный ей Драникой. Иногда я сам прижимал ее к столу, прямо во время ее готовки. Иногда она приносила мне завтрак в постель… Да и оставалась там до обеда. Мы как будто проводили негласное соревнование на выносливость, вызывая зависть Драники и Решки — кто из нас сдастся первым. И в тот момент, когда однажды утром я шпилил зайку прямо в главном зале, словно из ниоткуда появилась… Кира. Она вошла прямо с улицы так, словно мы расстались только вчера.

— Рик! Прив…

Она мгновенно проглотила остаток фразы, как только увидела, чем мы с Мурёной занимаемся на диване. Однако совсем не разозлилась, а напротив счастливо выдохнула:

— Ох, Муря! Как я рада, что у тебя все сложилось! Хотя, вы могли бы и соблюдать хоть какие-то правила приличия!

— Вообще-то, это мы у себя дома! — возмутился я, вытаскивая и отпуская зайку. Все равно завершить начатое сейчас бы не удалось. По крайней мере, точно не при Кире. Была бы это Драника или альрауна… Они бы еще и советы бы давали или присоединились. Но с Кирой у нас пока нет таких свободных отношений. Да, мы пару раз трахались, но ее мораль все же куда выше, чем у Существ.

— И это ты должна хотя бы стучаться, прежде чем входить, — закончил, глядя на улыбающуюся девушку в черном. — Что случилось, если ты пересекла половину планеты, чтобы навестить нас?

— До меня дошли слухи, что вы влипли с мошенническую схему?

Кира плюхается в ближайшее кресло, зыркая туда-сюда жадным взглядом. Умная Муря тут же уносится на кухню, держа в лапках скомканное платье. Вскоре до нас доносится ароматы готовящегося кофе, а еще через пять мнут она возвращается, уже нарядившись в скромную повседневную одежду. В руках зайки поднос с парой чашек горячего напитка и пара тарелочек со снедью, печеньками