Книга эта была про какие-то совершенно дремучие времена. Но люди в ней описаны почти современные. Люди, похоже, с тех времён если и изменились, то сравнительно немного, и, при этом, далеко не в лучшую сторону…

Наконец, разговор о мятеже непосредственно, был окончен, и император, устало вытерев со лба выступивший в процессе обсуждения пот, сказал:

— Ну что же, Мечислав Степанович, можете идти работать.

Я, посчитав, что тоже могу идти начал было подниматься, но раздались слова императора, сказанные как-то… Задумчиво-вкрадчиво, да, наверное именно с такой сложной интонацией:

— А вас, Антонов, я попрошу остаться…

— Сейчас договариваться будешь, — ехидный голос Зоэ изрёк совершенно очевидное. И в голосе этом сквозила некоторая издёвка, мол будешь сейчас крутиться, как уж на сковородке.

— Буду договариваться, — согласился я, и внутренне собрался, так как сейчас предстоит торговаться, и торговаться не абы с кем, а с целым Императором Всероссийским. И не абы о чём, а о том, какое будущее меня и всех, кто мне близок, ожидает.

— Как скажете, — покладисто ответил я, опустившись обратно на сидение кресла.

— Если ты не хочешь передавать технологию телепортации в пользу Империи, то что ты хочешь? И вообще, давай-ка ты мне обрисуешь свои глобальные хотелки, — предложил Император, с прищуром глядя на меня. И не скажу, что во взгляде его угадывалась доброта и любовь к ближнему. Как по мне, так совсем даже наоборот. Я, например, прочёл там желание меня удавить по тихому. И явное сожаление о том, что такой вариант реализовать на практике не получится.

— Чего я хочу? — я в двадцатый раз в уме перебрал всё то, к чему стремился с того момента, как встал во главе рода. Хотя, даже если я сейчас упущу какую-либо мелочь, то это будет не фатально.

— Да, — подтвердил Фёдор Николаевич, — чего ты хочешь, и что ты можешь предложить нам за то, чего ты хочешь, — сказал это, и снова прищурился. Но на этот раз не как беспощадный хищник, а как хитрый торговец. И это заставило меня собраться, так как тут надо обозначать всё с предельной ясностью. И любая оплошность может потом выйти боком.

— Начнём с того, что я предлагаю, — я тоже позволил себе слегка прищуриться, глядя на самодержца, мол и мы тоже не пальцем деланы, тоже кое-что разумеем, — основным моим желанием является получение на центральной планете большого земельного надела.

— Ого, губа не дура, — рассмеялся император, — и насколько большого?

— Очень, — сказал я неопределённо, — я даже пока не могу предположить, какого именно, но очень большого.

— Ты что там, скот пасти собираешься? Зачем тебе большие участки? — император пытался понять чуть моих запросов.

— Мне нужно будет ставить заводы по выпуску уникального оборудования, — начал объяснять я, — дело в том, что нами планируется создание сети телепортационных станций, которые ускорят и удешевят логистику внутри империи. А для этого необходимо много оборудования, которое изготовить можем только мы.

— Мы, это кто?

— Род Антоновых.

— То есть делиться технологиями вы никак не хотите, — вздохнул император, — но ты же понимаешь, что если эти технологии попадут в руки других государств, это будет катастрофа?

— В ближайшие два десятка лет этого не произойдёт, — уверенно сказал я, — а вот потом, увидев, что телепортация всё-таки возможна, эта или аналогичная технология будут обязательно воссоздана. Демократы, при всей своей любви к толерантности и прочим извращениям, отнюдь не дураки. Это они притворяются деградантами, чтобы их всерьёз не воспринимали…

— Это ты мне можешь не рассказывать, — хмыкнул самодержец, — я так понял, что ты два десятка лет собираешься быть монополистом в этой области?

— Совершенно верно, — и предвосхищая следующую его фразу продолжил, — я понимаю, что империя должна иметь приоритетный допуск ко всем тем преимуществам, которые использование этой технологии даёт. Поэтому я могу предоставить империи возможность использования наших транспортных сетей, которые очень скоро появятся, в, так сказать, приоритетном порядке.

— Гммм, — скривился император, — не то, что хотелось бы, но рассмотреть можно. Но при одном условии, — твёрдо заявил он.

— Каком? — спросил я, хоте почти наверняка знал, какой ответ последует.

— При таком условии, что технология не передается тогда вообще никому.

— Это само собой, — согласился я.

— И при том, что контракты на перевозки людей и грузов, начиная с какого-то объёма, будут требовать обязательного одобрения соответствующих служб, — продолжил император.

— Ага, — это снова Зоэ проклюнулась, — опасаются они, что враги в кознях своих будут твои возможности в ущерб Родине использовать.

— Ну да, — подумал я, — и Родина в лице Императора Российской Империи решила превентивно эту возможность купировать.

— Точна! — развеселилась псевдоличность, — хорошо, что ответственность за противоправные действия клиентов на тебя ещё не вешают…

— Об этом речь может и по-позже пойти, — подумал я, — так что надо будет при составлении соглашений ухо востро держать.

— Ну, тут мне примерно понятно, — пробасил Император, — давай, рассказывай, что там у нас ещё…

Глава 29

Аудиенция (окончание)

— А ещё у нас есть планета… — этот вопрос следовало обсудить в первую очередь, так как после технологии телепортации, которую я передавать отказался, планета Икс была наиболее заметным и привлекательным активом.

— Да, расскажи-ка мне про неё — император немного поёрзал в кресле, устраиваясь по-удобнее, видимо, предвкушая долгий и интересный рассказ.

Я постарался его ожиданий не обмануть, и подробнейшим образом рассказал обо всех событиях, в результате которых я и попал на поверхность этой планеты-ловушки.

— Совсем демократы обнаглели, — недовольно пропыхтел Фёдор Николаевич, — вот я их ужо…

Следует понимать, что это была просто демонстрация высочайшего недовольства, ибо в делах международных пословица «Не пойман — не вор» использовалась всеми. И, хоть уши демократов и торчали в нашей истории совершенно явственно, прямых и недвусмысленных фактов, которыми можно было бы подтвердить их участие в упомянутых событиях, не было. А потому неудовольствие Императора не могло быть сразу трансформировано в конкретные действия.

Но, я уверен, что он всё это хорошо запомнил. Так как попытки нашего устранения и ограбления, особенно после того, как мы договоримся с самодержцем, станут и посягательством на Императора и Империю, в том числе. А за это придётся отвечать по всей строгости.

Императора порадовало то, что на планете остались потомки колонистов, и то, что они хоть и деградировали по сравнению со всем остальным человечеством, но сохранили потенциал роста и развития.

Он подробно и въедливо выспрашивал у меня обо всех специфических особенностях, которые приобрела эта изолированная цивилизация.

С большим интересом он отнёсся к тому, что там очень развита магия, хотя, следует отметить, что в вопросах