– Да нет, не мог сторож взять. Там всех сторожей пробивали, – покачал головой Мартын.

– Сошников мог сторожем наняться, он же от ментов прятался… Ну да, на заводе и прятался. Там тогда все в запустенье было…

– Сошников?

– Это тот чувак, который деньги с камушками увел. Которого на кладбище замочили. Я как узнал, что деньги он еще в девяносто седьмом зарыл, сразу понял, что он, падла…

– А деньги где?

– Не было денег. Там газеты вместо денег были. Кинули этого Чмошникова!

– Кто?

– А это ему в наказание за то, что он Ишима кинул.

– Кто конкретно его кинул?

– Да я откуда знаю?.. Друг у него здесь в Битово был, он к нему с деньгами приехал. Брюлики где-то у него на даче заныкал, а деньги на кладбище закопал…

– Что за друг?

– Костя его зовут. Фамилия Углов. Дача у него в «Гидротехе», дом сорок четвертый. Там где-то брюлики… Хотя вряд ли.

– Почему?

– Да потому что этот друг Чмошникова и кинул. И бриллианты забрал, и деньги на кладбище подменил…

– Ну, так прессануть его надо! – разволновался Мартын и от переизбытка эмоций затянул удавку на шее у Павельева. Тот даже слова сказать не смог, только захрипел, пуская пузыри. Мартын ослабил петлю.

– Ты что творишь? – в страхе пробормотал Павельев.

– Извини, переборщил, – сказал Мартын.

И на какие-то мгновения остолбенел от удивления. Не должен он был извиняться перед этим пижоном, но с языка сорвалось.

– Не меня прессовать надо…

– Как нам этого чувака найти?

– Кого? Углова? На кладбище он. В автокатастрофе погиб… Зато дача осталась. Я там был, камушками хотел заняться, а тут менты. Они по моему следу шли… Только я все равно не стал бы брюликами заниматься. И знаешь, почему?

– Почему?

– Да потому что это проклятые бриллианты.

– Напугал, – хмыкнул Мартын.

– Да нет, это я сам себя напугал. Это правда проклятые камни. Ты сам подумай. Сошников с ними связался. Где он? Углов с ним связался? Так он в автокатастрофе погиб! А Сошникова кто убил? Мужик его один убил. И где сейчас этот мужик? Отравили его… Вот я и думаю, что менты не зря меня шугнули. Если бы я нашел эти проклятые брюлики, все, кирдык мне… Вон, Юрку подстрелили из-за них. Он же без ноги остался – так ему там разворотило. А если бы он эти бриллианты присвоил, его бы уже в живых не было. Ни его, ни меня…

– Да ладно тебе гнать! – Мартын вдруг почувствовал холодок в груди и дрожь в коленках.

Что, если камни действительно проклятые? Что, если через них смерть к нему может прийти?

– Ты книжки, вообще, читаешь? Вот, «Лунный камень» возьми, там про алмаз книга, сколько народу за него полегло…

– Ну, так-то книга…

– То книга, а у нас жизнь. Сколько на стрелке на электромеханическом полегло?

– Много.

– А почему братва стрелять друг в друга начала? Да потому что бриллианты заколдованы!

– Кем?

– А откуда брюлики эти шли? Из Якутии? А ты про якутских шаманов слышал?

– Да как-то не очень.

– О! Якутские шаманы – это страшная сила! Пострашней, чем цыгане будут. Они алмазы заговаривать умеют…

– Слышь, может, хватит пургу гнать? – Мартын почувствовал, что у него дергается от волнения щека.

– Ну, если это пурга, давай, седлай лошадей. Я тебе наводочку дам, а ты давай за камушками скачи. Ими сейчас менты занимаются, капитан Романов там…

– Романов?.. Знаю такого… И что?

– Да ничего.

– Он же мент.

– И что с того?

– Ну, если ему хвост прищемить, то проблемы могут возникнуть.

– А кто тебе сказал, что хвост ему прищемить надо? Я этого не говорил, так что не надо…

– А если надо?

– Я не понял, ментов ты боишься, а меня нет. А за мной знаешь, какие люди? Ты думаешь, почему я без охраны хожу? Да потому что если со мной что-то случится, тебе из головы мозг вынут, а вместо него яйца твои засунут. И будут тебя звать яйцеголовым!..

– Слышь, только пугать меня не надо! – струхнул Мартын.

– Да я тебе больше скажу, этот наш разговор сейчас мои люди слушают… Они сейчас подъедут, но ты не бойся, ничего не будет. Я тебя понимаю… Я даже больше тебе скажу, я тебя уважаю. Сколько лет прошло, все уже забыли про брюлики, а ты все еще помнишь. Последний из могикан, да?

Мартыну совсем уж стало не по себе. Вроде бы смелым он был, когда шел на этого медведя, и вдруг душа ушла в пятки. Павельев не простой человек, и связи у него наверняка неслабые, может, действительно сейчас к его машине на сигнал тревоги едут головорезы… Да еще и проклятые бриллианты – одно ложилось на другое, и страх уже стал держать за горло.

– Ты мне здесь мозги не вправляй, не надо!

– Короче, ты сейчас отпускаешь удавку, и мы расходимся. Я буду считать до десяти, если ты за это время исчезнешь, то никаких к тебе претензий… Раз!

– Слышь, мужик, ты ничего не попутал? – дрожащим голосом спросил Мартын.

– Два!

Павельев, похоже, учуял его слабину, поэтому его голос стал звучать более уверенно.

– Ты меня на раз-два не возьмешь!

– Три!

– И плевать я хотел на твою крышу!

– Четыре!

– А то, что бриллианты кровавые, так этим ты меня напугал…

– Пять!

– Только я не боюсь… Значит, менты, говоришь, ими занимаются?..

– Шесть!

– Но смотри, если я вдруг узнаю, что деньги у тебя…

– Семь!

– Ладно, пойду я. Но учти, если начнешь искать нас, хана тебе! Нас много, и у нас стволы…

– Восемь!

Мартын не выдержал напряжения, бросил удавку, вывалился из машины и быстро зашагал к своему «Ниссану», который стоял вдалеке. Павельев не бежал за ним, не стрелял, но всю дорогу он ожидал удара в спину, поэтому весь путь инстинктивно вжимал голову в плечи.

В машине Мартына ждала братва – Паша и Маховой. Оба с удивлением смотрели на него.

– Мартын, ты что, грохнул его? – совсем невесело спросил Паша.

– А у тебя что, очко играет? – набросился на него Мартын.

– Да нет, не грохнул он его, – покачал головой Маховой. – Вон, поехал «мерс»… А почему он поехал? Почему ты его отпустил? Ты же должен был бабки с него струсить!.. Или он сказал, где бабки? Давай, поехали, покажешь, где?

Машина плавно тронулась с места.