– Не могу поверить, что ты снова со мной, – снимая с Вики шубку, сказал я.

– Не останавливайся... – запрокидывая вверх голову, попросила она.

Я не мог видеть ее лицо, но знал, что глаза закрыты. Так она поступала, когда ей было приятно ощущать мои прикосновения. Так она поступала, когда хотела меня... И я прекрасно понимал, что значило ее «не останавливайся»... Да я и сам уж не мог остановиться.

Вслед за шубой она лишилась белого джемпера из нежной ангорки. И юбка упала к ее ногам... Я не останавливался, пока не снял все. Только тогда развернул ее к себе лицом, чтобы утонуть вместе с ней в глубоком поцелуе. Но Вика увернулась.

– Не надо...

– Почему? – спросил я, хотя и понял все без ее объяснений.

Проститутки не целуются в губы. И я знал, почему... Да, она проститутка. Да, она шлюха!.. И мне нужны ее объяснения?.. Почему она стала проституткой? Почему пустила и мою, и свою жизнь под откос?..

– Потому...

Вика была смущена, но глаз от меня не отводила. В этих глазах я видел стыд, но не улавливал раскаяния.

– Ну почему? – не унимался я.

Это был крик души, но она приняла его за истерику. И поморщилась, глядя на меня.

– Отвези меня домой, – попросила она.

И потянулась к вешалке, чтобы снять с нее шубку... Как же она была прекрасна в своей великолепной наготе. Я едва сдержал досадный стон, глядя на нее. Мне хотелось выть от одной только мысли, что это чистое совершенство топтали грязные похотливые мужики...

– Нет, не отвезу, – упрямо мотнул я головой.

– Тогда я поеду сама...

Она надела шубу на голое тело... Похоже, она была готова уехать в таком виде. Или она слишком взволнованна, или ей все равно, есть на ней одежда или нет. Но мне-то не все равно.

Я снял с нее шубу, собрал с пола ее белье. Отвернулся. Чтобы она не видела, как злоба искажает мое лицо.

– Одевайся. Я поеду с тобой.

– Зачем?

– Я убью твоего ублюдка-мужа!

– Он ни в чем не виноват...

– Врешь! Он сделал тебя шлюхой!

– Если я шлюха, то виновата в этом сама... И никуда мы не поедем... Раздевайся, я сейчас...

Она сняла с вешалки свою сумочку и скрылась в ванной. Вышла она оттуда не меньше, чем через час. И все это время я лежал на кровати и тупо смотрел в потолок.

– Я думала, ты догадаешься заказать шампанское, – с наигранной безмятежностью сказала она.

– А это обязательно? – буркнул я.

– Ну, как тебе сказать... Тот, кто может заплатить пятьсот долларов за ночь, тому ничего не стоить заказать бутылку шампанского...

Нетрудно было уловить нотки ехидства в ее голосе. Но я тоже мог кусаться.

– Пятьсот долларов за ночь? Раньше ты стоила больше...

– А это как повезет. Но тысяча долларов – это много, поверь...

– Не верю... И никогда не смогу поверить... Чтобы тебя, за деньги... Ненавижу!

Я рывком вскочил с постели и в приступе неконтролируемой злобы надвинулся на Вику. Она шарахнулась от меня, уперлась спиной в стену. В глазах паника... И такой она была беззащитной в этот момент, что мне стало до боли жаль ее.

– Ненавижу твоего мужа!.. А тебя люблю... Очень люблю...

Вика облегченно вздохнула и нежно улыбнулась мне. Как бы я хотел услышать от нее ответное признание... Я мог бы даже потребовать его. Но мне сейчас было не до того. Жаркая волна накативших чувств разгорячила и напитала кровью каждую клеточку моего тела. И каждая из этих клеточек стремилась слиться с клеточками, из которых состояла Вика. И мы слились...

Вика была восьмым чудом света. Поэтому только с ней я мог подняться на запредельные высоты даже не седьмого, а восьмого неба. Долго парил в облаках изнуряющего удовольствия и после ослепительно яркого взрыва так же долго в затяжном прыжке падал на бренную землю... И снова я вспомнил, что Вика – проститутка. Что премудростям любовных игр она училась не по книгам...

– Зачем ты поехала с Тимохой? – глядя в потолок, спросил я. – Почему мы здесь?

Вику должны были обидеть эти вопросы. Но мне вовсе не хотелось щадить ее чувства. Да и глупо как-то все. Гости на свадьбу приглашены, столы накрыты. Я с содроганием представлял, как бесится сейчас Катя... Но в то же время мне вовсе не хотелось возвращаться к ней. Если бы она была беременна, тогда ладно. Но ведь нет ничего...

– Потому что ты не хочешь быть с Катей, – спокойно ответила Вика. – Потому что ты хочешь быть со мной...

– Одно другому не мешает...

– Я тоже так думаю. Ты мог бы и не отменять свадьбу. Жил бы с Катей, встречался бы со мной...

В ее голосе слышалась ирония, и вовсе не веселая... Я должен был остановиться. Но меня несло.

– И сколько бы ты с меня брала?.. Или финансовыми вопросами заведует исключительно Кеша? Кстати, за мной должок, да? Шесть тысяч долларов...

– Вот ему и отдашь.

– И по три тысячи долларов за сутки...

– Замолчи, – скорее попросила, чем потребовала Вика.

Но столько тоски было в ее голосе, что меня пробрало от макушки до пят.

– Извини... Прости...

Я рывком повернулся на бок, покрыл ее лицо и грудь поцелуями.

– Не знаю, что на меня нашло...

– Знаю. Ты псих...

– Меня уже вылечили. Твоими молитвами...

Я вспомнил, как Вика шарахнула меня электрошокером, как отдала меня на растерзание санитарам из психушки.

– Я всего лишь защищалась, – извиняющимся голосом сказала она.

– А заявление?

Вспомнил я и заявление в милицию.

– Это Кеша. Он в тот же день приехал. Узнал, что случилось, и заставил... А я все равно заявление забрала...

– Зачем?

– Ты же не чужой мне человек...

– А кто чужой?

– Все чужие...

– И Сергей чужой?

– Сергей?! Из казино?.. Ты хочешь знать, спала я с ним или нет?.. Тебе обязательно это знать?

– Нет.

– Тогда не спрашивай. Ничего больше не спрашивай...

– А ты больше ни с кем и никогда... Ты согласна, чтобы ни с кем больше и никогда?

– Вообще ни с кем?

– Только со мной... Мы будем жить вместе. Только ты и я...

– Это кто так решил?

– Я так решил! – ладонью разрубая воздух, с нажимом на первое слово заявил я.

– А я согласна? – удивленно и чуточку испуганно спросила Вика.