Но, ко всеобщему облегчению, Ларун в итоге все-таки разрешил им туда спуститься. Последнее прохождение лабиринта случилось буквально за несколько дней до окончания практики. И, к счастью, на этот раз никто не пострадал. Если, конечно, не считать мелких порезов, ушибов и незначительных травм, с которыми быстро справились согнанные к руинам целители.

Кажется, жрец и впрямь что-то там починил и приструнил вылезшую из своих нор нежить. Самую опасную отправил в спячку. Самую свирепую упокоил. Поэтому, несмотря на все опасения, ничего страшного со студентами не произошло. Все восемь команд успешно туда вошли, затем так же благополучно оттуда выбрались. Всем им Ларун, поворчав для приличия, в итоге все же поставил зачет. И все бы было ничего, если бы буквально за день до нашего отъезда не произошло еще одно событие, которого никто не ожидал.

[1] Мифический зверь, обладающий множеством обличий. В Даманской империи — синоним хитрости, ловкости и коварства.

В тот день народ ходил в приподнятом настроении, потихоньку пакуя вещи и строя планы на каникулы. Обязательные тренировки Ларун в кои-то веки отменил. Оставшиеся без занятий студенты бродили по лагерю как неприкаянные. Улыбались, болтали, валялись на травке, вовсю наслаждаясь обретенной свободной. А заодно активно подшучивали над нами — единственными, кого от работы никто не освобождал.

Терпеть это издевательство в последний день практики было особенно нелегко и еще тяжелее бороться с упорным желанием сделать насмешникам какую-нибудь гадость. Ланка даже слабительным предложила воспользоваться, чтобы, значит, всем сразу плохо стало. Менее кровожадный Ник хотел ограничиться простым снотворным. Но я им свой неприкосновенный запас на разграбление не отдала, поэтому студенты отделались лишь слабеньким мочегонным отваром, втихаря добавленным в компот.

Месть наша свершилась сразу после обеда и ознаменовалась приличной очередью возле уборных. Вид нетерпеливо прыгающих парней со страдальческим выражением на лицах меня изрядно позабавил, а мое чувство справедливости было всецело удовлетворено.

Правда, действие отвара продлилось несколько дольше, чем я рассчитывала, поэтому ближе к вечеру это стало доставлять некоторые затруднения. Но уже к ночи очередей возле уборных не стало, а уставшие от беготни студенты раньше обычного завалились спать и больше нас уже не тревожили.

Я же по давней привычке вышла подышать перед сном и по-быстрому ополоснуться.

Ночь в кои-то веки была по-летнему теплой, удивительно тихой и прямо-таки навевала умиротворение. Накануне возвращения в академию мои мысли тоже были ленивыми и тягучими. Ланка и Ник успели привести себя в порядок немного раньше и уже сладко сопели в подушки. Ну а я как самая копуша, да и еще обожающая подолгу плескаться в воде, вовсю наслаждалась свободой. А встрепенулась лишь после того, как мне почудилось, что снаружи промелькнула неясная тень.

Отжав длинные волосы и замотавшись в полотенце, я выбралась на улицу и закрутила головой.

В последние дни тень меня не навещала. Видимо, нечего было сказать или же ей просто ей оказалось неудобно подолгу находиться в нашем мире. Но сейчас, наверное, что-то случилось. Или же у Норра появилась важная информация. Поэтому я на цыпочках отошла в сторонку и…

С приглушенным воплем отшатнулась, когда из темноты на меня взглянули хищно прищуренные, явно не принадлежащие человеку янтарно-желтые глаза.

— Ии-их, — только и успела выдохнуть я, как невесть откуда взявшийся, бесшумно выскользнувший из тьмы мрон с силой зажал мне рот рукой. Кожа у него на ладони оказалась грубой, шершавой, с каким-то странным привкусом. Однако он даже не дрогнул, когда я, опомнившись, попыталась его укусить. Только приник вплотную и, обхватив второй рукой за талию, требовательно притянул к себе.

— Мм-м-м! — промычала я, затрепыхавшись в его руках, как попавший в паутину мотылек.

Мрон быстро наклонился и, ткнувшись носом в мою шею, шумно втянул ноздрями воздух. И только тогда я испуганно замерла, чувствуя, как грохочет в груди заполошно заколотившееся сердце.

А ну как грызанет? Кто их, дикарей, знает? Какого демона ему вообще от меня понадобилось? И почему эрта Далия не сказала, что нелюдь уже вылечился и пришел в себя?! Я-то решила, что он еще как минимум неделю без сознания проваляется. А то и к окончанию практики не очнется, после чего целительница наверняка перевезет его в столичную лечебницу и будет дальше изучать представителя редкого вида.

Признаться, появление Фениксов настолько выбило меня из колеи, что о мроне я в эти дни даже не вспоминала. Да и накопившаяся усталость не позволяла взять и разложить все по полочкам. К тому же после того, как я увидела щит эрта Норода, то ни о чем другом думать попросту не могла. И все свободное время пыталась нарисовать по памяти хотя бы часть его потрясающего щита. Ну или хотя бы вспомнить отдельные символы, большинство которых были мне незнакомы.

А тут — мрон. Явился не запылился. Да еще в такой момент, когда я совершенно не ожидала его увидеть!

Самое же мерзкое заключалось в том, что я была одна, без магии и почти раздета, а вездесущая тень так до сих пор и не появилась! Да и кольцо на близость нелюдя никак не отреагировало!

Наконец мужчина перестал принюхиваться и, выпрямившись, взглянул на мое рассерженное лицо. Причем смотрел долго, внимательно. Действительно, как зверь — странно наклонив голову и изучая меня своими кошачьими глазами.

Кстати, он оказался совсем не стар. Лицо, которое я увидела, принадлежало мужчине лишь немногим за тридцать — хищное, узкое, волевое. С сильно заостренным подбородком, слегка приплюснутым… почти как у котов… носом и приоткрытыми губами, из-под которых поблескивали кончики острых клыков. Сказать, что он был красив, я бы не осмелилась, несмотря на отсутствие шерсти, вполне обычную форму ушей и втянутые до поры до времени когти. Но все же что-то в нем было… Какая-то необузданная, жутковатая, прямо-таки первозданная мощь, которую ничуть не портили свежие рубцы в тех местах, где недавно зияли страшные раны.

И все же нелюдь меня не тронул — вдосталь насмотревшись и, видимо, что-то для себя уяснив, он просто отступил на шаг, оставив меня в покое и на мгновение продемонстрировав крупное золотое кольцо со сложной гравировкой на большом пальце правой руки.

Я тут же попятилась, придерживая упрямо сползающее полотенце. И тогда же с холодком поняла, что мужчина совершенно неодет. Впрочем, судя по его поведению, даже в столь откровенном виде я оказалась ему не нужна. И это несколько успокаивало.

— Что вам нужно? — рискнула спросить я, когда убедилась, что угрозы действительно нет.

Мрон нахмурился, но снова ничего не сказал.

Может, он немой? Или имперский не знает?

— Как вас зовут? Вы меня понимаете?

Он наклонил голову, словно прислушиваясь к моей речи, а потом забавно прянул ушами. И впрямь — как настоящий зверь. После чего как-то по-особенному прищурился, шумно втянул ноздрями воздух и вдруг издал тихое, пронизывающее до костей рычание.