Она неохотно подошла к Анне. Рядом на полу оказался небольшой деревянный сундучок, окованный полосами меди.

– Открой! – предложила ей Анна.

Вася вопросительно посмотрела на брата. Алеша пожал плечами. Она опустилась на колени и подняла крышку. Внутри лежала… ткань. Большой аккуратно сложенный отрез прекрасного некрашеного полотна.

– Полотно, – недоуменно сказала Вася. – Этого полотна на дюжину рубах хватит. Вы хотите, чтобы я всю зиму шила, Анна Ивановна?

Анна невольно улыбнулась.

– Нет, конечно. Это – алтарный покров. Ты его подрубишь и подаришь своей настоятельнице. – Видя, что Вася так ничего и не поняла, она добавила, улыбаясь еще шире: – Утром ты уезжаешь в монастырь.

На мгновение у Васи потемнело в глазах и закружилась голова. Она с трудом встала.

– Отец знает?

– О, да, – подтвердила Анна. – Тебя должны были отправить с приданым. Но с нас хватит призванных тобой бесов. Ты уедешь на рассвете. Мужчины уже собрались в путь, и женщина, чтобы позаботиться о твоей невинности. – Анна ухмыльнулась. – Петр Владимирович этого пожелал бы. Возможно, сестры смогут добиться от тебя повиновения, которого не смогла добиться я.

Ирина явно встревожилась, но промолчала.

Вася отшатнулась, словно норовистая лошадь. Она дрожала всем телом.

– Мачеха, нет!

Анна перестала улыбаться.

– Будешь возражать мне? Все решено, а если сама не пойдешь, тебя свяжут.

– Перестаньте! – вмешался Алеша. – Что за безумие? Отца нет дома, и он никогда бы не согласился бы…

– Неужели? – сказал Константин. Сейчас как никогда его негромкий глубокий голос заставил всех замереть и слушать. Его звуки наполнили кухню вплоть до темноты у стропил. Все замолчали. Вася увидела, как домовой скорчился и забился подальше в печь. – Он уже дал свое согласие. Жизнь в святых стенах может спасти ее душу. Ей небезопасно оставаться в деревне, где она причинила зло стольким людям. Они называют тебя ведьмой, Василиса Петровна, ты об этом знаешь? Называют бесовской дщерью. Если ты не уедешь, тебя забросают камнями еще до конца этой жестокой зимы.

Даже Алеша смолк.

А вот Вася заговорила хрипло, отчаянно.

– Нет! – отрезала она. – Никогда и ни за что. Я никому не вредила. Ноги моей в монастыре не будет. Лучше уйти жить в лес и наняться на работу к Бабе-яге.

– Мы не в сказке, Вася, – визгливо прервала ее Анна. – Твоего мнения никто не спрашивает. Это ради твоего же блага.

Вася подумала о слабеющем домовом, о нежити, подкрадывающейся к дому, о едва предотвращенном несчастье.

– Но что я вам сделала? – вопросила она, с ужасом чувствуя, что на глаза навернулись слезы. – Я никому не вредила. Я старалась вас спасти! Батюшка, – обратилась она к Константину, – я же спасла вас от русалки, когда она зачаровала вас у озера. Я прогнала мертвецов, вернее, старалась…

Она замолчала, задыхаясь, хватая ртом воздух.

– Ты? – выдохнула Анна. – Прогнала? Ты пригласила сюда свою бесовскую рать! Ты навлекла на нас все беды. Думаешь, я не видела?..

Алеша открыл было рот, но Вася его опередила:

– Если этой зимой меня отошлют, вы все умрете.

Анна шумно втянула в себя воздух:

– Как ты смеешь нам угрожать?

– Я не угрожаю! – отчаянно воскликнула Вася. – Это правда!

– Правда? Правда? Лгунишка, в тебе правды нет!

– Я не поеду! – заявила Вася с таким жаром, что даже потрескивающее пламя покачнулось.

– Да неужели? – откликнулась Анна. Глаза у нее были совершенно безумные, но что-то в ее осанке напомнило Васе, что ее отцом был великий князь. – Хорошо, Василиса Петровна. Даю тебе выбор. – Ее взгляд метнулся по комнате и остановился на белых цветах, украшавших Иринин платок. – Моя дочь, моя родная, послушная красавица-дочь, среди этих снегов томится по зелени. Ты, уродливая ведьма, сослужишь ей службу. Отправляйся в лес и принеси ей корзину подснежников. Если ты это сделаешь, то сможешь впредь делать все, что захочешь.

Ирина разинула рот. Встревоженный Константин явно собрался протестовать.

Вася ошарашенно уставилась на мачеху.

– Анна Ивановна, сейчас разгар зимы.

– Убирайся! – заорала Анна, дико хохоча. – Прочь с глаз моих! Принеси мне цветы – или отправляйся в монастырь! А сейчас убирайся!

Вася обвела взглядом лица присутствующих: торжествующее Анны, перепуганное Ирины, разъяренное Алеши, бесстрастное Константина. Стены словно навалились на нее, огонь выжег весь воздух в груди, так что как она ни вдыхала, облегчения не получалось. Ее охватил ужас – ужас дикого зверя, попавшего в капкан. Повернувшись, она бросилась прочь из дома.

Алеша поймал ее у двери. Она уже натянула валенки и варежки, надела шубу и покрыла голову платком. Он схватил ее за обе руки и заставил повернуться.

– Вася, ты с ума сошла?

– Отпусти меня! Ты слышал Анну Ивановну. Я лучше рискну пойти в лес, чем буду заперта навсегда.

Ее трясло, глаза у нее сверкали.

– Это все глупости. Дождись возвращения нашего батюшки.

– Батюшка дал на это согласие! – Вася старалась проглотить слезы, но они все-таки бежали у нее по щекам. – Иначе Анна не посмела бы. Люди говорят, что в наших бедах виновата я. Думаешь, я не слышала? Меня забросают камнями как ведьму, если я останусь. Может быть, батюшка и правда хочет меня уберечь. Но я лучше уйду в лес, чем в монастырь. – У нее сорвался голос. – Я никогда не стану монахиней, слышишь? Никогда!

Она попыталась вырваться, но Алеша крепко держал ее.

– Я буду охранять тебя, пока отец не вернется. Я заставлю его одуматься.

– Ты не сможешь меня уберечь, если вся деревня встанет против нас. Думаешь, я не слышала шепотки, братец?

– И ты решила пойти в лес и умереть? – заорал на нее Алеша. – Благородная жертва? И чем это кому-то поможет?

– Я помогала, как могла – и заслужила от всех только ненависть, – возразила Вася. – Если даже это будет моим последним решением, это будет мое решение! Отпусти меня, Алеша. Я не боюсь.

– А я боюсь, дурочка! Думаешь, мне хочется тебя лишиться из-за этой причуды? Я тебя не пущу.

Он так сжимал ей плечи, что наверняка наставил синяков.

– И ты тоже, братец? – разъяренно вопросила Вася. – Я что, ребенок? Всегда за меня решают другие. Но это решение я приму сама.

– Если бы отец или Коля сошли с ума, я бы тоже не дал им самим что-то решать.

– Отпусти меня, Алеша.

Он покачал головой.

Ее голос стал мягче.

– Может, в лесу есть волшебство, достаточно волшебства, чтобы я смогла не послушаться Анну Ивановну. Ты об этом не подумал?