Эмилия недовольно прокашлялась.

– Ну, желаю удачи в семейной жизни.

– Спасибо. Пока-а-а. Надеюсь, еще увидимся, – бросила она вдогонку грациозно удаляющейся антиподруге.

– Браво-браво, женушка. Ты великолепно держала удар. Это нокаут.

– Она еще та стерва, – произнесла Джульетта, вынимая бумажник из сумки.

– Стой! – неожиданно бросил Сергей. – Я оплачу.

– Да, пожалуйста, – Джульетта улыбнулась и положила кошелек обратно.

Расплатившись за покупку, которая так полюбилась Дине, маленькая компания, похожая на счастливую молодую семью, направилась в развлекательную часть торгового комплекса.

– А давайте заглянем в арт-студию, – предложила Джульетта, когда они проходили мимо разноцветной вывески: – «Цветные сны».

– А что? Хорошая идея, – заметил Сергей и обратился к малышке, которая одной рукой обнимала его за шею, а другой крепко держала за лапу плюшевого мишку: – Ну, что помалюем картины?

– Да! – бросила она, украшая детское личико озорной улыбкой.

Они прошли в небольшой зал с разноцветными яркими стенами, где висели детские рисунки. Некоторые из них отличались мрачностью красок и странностью в виде ужасных существ. Усадив Дину на стульчик за свободный стол, Сергей взял краски, альбомные листы и разложил орудие юного художника перед девочкой. А Джульетта с неподдельным детским азартом в глазах взяла кисточку, макнула ее в маленькую миску с водой, затем в краску и принялась вырисовывать солнышко.

– Хорошо. Все при делах, тогда и я нарисую какой-нибудь шедевр, – сказал он, взяв в руки карандаш.

Принялся вырисовывать глаза, потом остановился, пристально посмотрел на Джульетту, которая пыталась высветлить белой краской синеву размытых облаков, и произнес, подперев подбородок рукой.

– Джульетта.

– Что? – ответила девушка, не поднимая головы.

Тогда он нежно коснулся ее рисующей руки и произнес:

– Коль осквернил я грешною рукою

Святыни неприкосновенный клад,

Эпитимье строжайшей за такое

Я дело грешное себя подвергнув рад.

След грешного руки прикосновенья

Дозволь устам ты набожным моим

Изгладить поцелуем умиленья.

Губы Джульетты задрожали, глаза на мгновение прикрылись, а дыхание стало прерывистым. Кисточка, которая только недавно с радостью двигалась по поверхности гладкого листа, вдруг безжизненно упала на стол, словно поваленное дерево. Осторожно освобождая руку и прискорбно прижимая ее к вздымающей груди, девушка медленно подняла на него карие глаза. В них читалось боль и недоумение.

– Ты… ты, выучил это ради меня?

Сергей, ощущая горечь в ее словах, утратил романтический настрой и чуть слышно ответил:

– Да.

– Не стоило. Мне не нравится это произведение.

– Почему же?

Джульетта хмыкнула, возвращаясь к рисунку, а потом грубо бросила:

– В моей жизни и так хватает трагизма, хочется чего-то повеселее.

– Прости, я не думал, что это так тебя разозлит, – хрипло произнесли его губы. А рука, опираясь на стол, обхватила ладонями лоб так, что Джульетта не видела разочарованного взгляда Сергея.

Он снова ее не понимал и оттого чувствовал себя идиотом, думая: «Вот сделай девушке приятное…».

Остаток дня перешел на обычное чуть холодноватое общение. На вопросы Сергея Джульетта отвечала спокойно, но коротко и сухо. Дина смотрела на них сквозь призму своей детской непосредственности, и иногда улыбалась в ответ мимо проходящим людям, которые искренне умилялись красотой ангельского личика.

Поужинав в детском кафе, они отвезли малышку в детский дом. Та нехотя, чуть ли не со слезами в глазах, выпустила Сергея из слабых, но цепких объятий и тихо произнесла:

– Ты ведь приедешь за мной, правда?

– Правда, – ответил он с нежностью, заглядывая в безгрешные голубые глазки.

Она неумело чмокнула его в щечку и, цепляясь за протянутую руку Джульетты, тихонько зашагала за ней и вскоре скрылась за дверью.

Сергей сел в машину и, горестно выдыхая воздух, облокотился на руль, думая о предстоящей корпоративной вечеринке в честь дня рождения компании. Это событие являлось отличным поводом для того, чтобы пригласить Джульетту в качестве своей спутницы и познакомить с отцом, который должен убедиться в серьезности его отношения к этой девушке и отбросить к черту все мысли по поводу свадьбы с дочерью учредителя.

Сергей снова вздохнул, вспоминая сегодняшний инцидент, который позволил треснуть хрупкому мостику, а ведь он так старательно строил его меж двух миров. И теперь он не знал, как сказать Джульетте, болезненно реагирующей на невинно сказанные им слова, в которых присутствовало только искреннее желание ей угодить.

Дверь открылась, и объект его обожания направился к автомобилю.

– Ну, куда тебя отвезти, – в словах послышалась нежная доброта.

– Довези меня до остановки, пожалуйста, – тихо ответила она.

– Но… Я могу довезти тебя до дома.

– Нет-нет. Я… – она задумалась. – Я выйду у остановки. Спасибо. Машина тронулась с места и осторожно выехала на трассу.

– Джульетта, – осторожно начал он.

– Да.

– Можно тебя попросить об одной услуге?

– Проси.

– На этой неделе наша компания устраивает банкет, и я бы хотел пригласить тебя в качестве моей… – он украдкой бросил в ее сторону взгляд.

– Твоей? – девушка с любопытством посмотрела на него, заинтригованная незаконченной речью.

– Моей… – протянул он, будто наслаждался этим мгновением. – Моей спутницей.

– Оу! Ладно.

– То есть ты согласна?! – радостно воскликнул Сергей, проезжая мимо одинокой остановки, о которой он случайным образом позабыл.

– Да, а почему бы и нет? – настроение Джульетты, как по волшебству изменилась.

Легкая детская улыбка, которую так обожал Сергей, снова блеснула на ее лице.

«Какая же она странная», – подумал он, нажимая на газ.

– Ты готова?

– Кажется, да.

– Я открою дверцу, сиди, – скомандовал Сергей.

– Но я сама могу, я не фифа какая-нибудь, – запротестовала Джульетта.

– Я знаю, но хочу сделать этот вечер идеальным.

– Ну, хорошо, уговорил, – легкая улыбка скользнула по ее губам.

Сергей вышел из машины, обошел ее спереди, успев при этом подмигнуть Джульетте, и, открывая, дверцу, произнес:

– Мадам, прошу.