Но Роберт по-прежнему хранит молчание. Мои губы ноют от его поцелуев, и от разделенного с ним наслаждения по телу разливается истома, но он не хочет со мной говорить. Расскажет ли он Лео? Я не знаю.

Устремив взгляд на море, я напоминаю себе, что три удара, нанесенных во гневе, я выдержу. Это не так уж страшно – и тогда я освобожусь от этих сухопутных.

Я нетерпеливо прислушиваюсь к каждому звуку: Лео вот-вот должен приехать. Слуги подготовили дом к его возвращению. В вазах стоят свежие цветы, кровать Лео застелена чистым бельем. Я тоже подготовилась: тщательно расчесала волосы и начисто отскребла кожу от соли и песка. Это слуги посоветовали мне счистить песок – и тогда я поняла, что моя тайна им известна. Они могут ему все рассказать. И Роберт может. И вот я сижу здесь, дожидаюсь своего тюремщика.

Мои не столь уж и тайные ночные прогулки – единственный глоток свободы, который я получила с тех пор, как Лео взял меня в плен. Я боюсь, что этим считаным часам наедине с морем и Робертом придет конец. Если Лео отнимет у меня и это, не знаю, как я выдержу.

– Иден? – Крик Лео разносится на весь дом, и в голосе его слышится недовольство. Я пугаюсь: а вдруг он ожидал, что я встречу его прямо в дверях?

Я выхожу к нему и сразу же бросаю взгляд ему за спину. Он, конечно, заметит мой страх, но пусть отнесет его на счет человека, которого боится и сам.

– Ты один? Или он тоже…

Лоб его разглаживается, на лице отражается облегчение. Лео с радостью схватился за мой обман. Он поверил, что я не ждала его под дверью только потому, что боялась.

– Нет, любовь моя. Его здесь нет. – Он заключает меня в объятия. – Надо было тебя предупредить. Мой отец сюда не приедет. Мы с тобой одни.

– Хорошо, – бормочу я, напоминая себе, что надо держаться кротко. В счастье с Робертом я уже почти забыла, каково это. Я уже привыкла быть собой, привыкла говорить и делать, что захочу. Надо сосредоточиться. Надо вспомнить, как себя вести. Я смогу. Я снова стану той Иден, которую Лео хочет из меня вылепить. И я опускаю голову. – Хорошо, что его нет.

И вот уже Лео счастлив.

Он так привык говорить со мной по телефону каждый вечер, что и сейчас начинает о чем-то рассказывать, а я молча слушаю его, как от меня и ожидается. Его слова душат меня, затягивают веревки все туже и туже, но я смотрю на него с той любовью, которую предпочла бы отдать морю. Я смотрю на него и представляю, что на его месте – Роберт.

Близится вечер, и я уже устала. Находиться рядом с Лео слишком утомительно, и когда он спрашивает, не хочу ли я прогуляться, я едва не отказываюсь. Но он добавляет:

– Слуги говорят, что ты даже не просилась на прогулки. – И улыбается с какой-то странной гордостью. – Ты хорошая девочка, Иден. Мне нравится, что ты такая послушная.

Он берет меня за руку и ведет к двери.

– Давай разуемся и пойдем.

Он стоит и ждет, пока я выполню его приказ. Ничего нового, но столько месяцев уже прошло с тех пор, как я в последний раз опускалась перед ним на колени! И теперь сделать это снова слишком трудно. Я склоняю голову, пряча лицо за отросшими волосами.

Лео поглаживает меня по голове, пока я, стоя на коленях, снимаю с него ботинки, а затем разуваюсь сама. И протягиваю руку, чтобы он помог мне подняться, как это всегда бывало до его отъезда.

Мою руку он так и не отпускает.

Мы идем к морю, и я напоминаю себе, что должна казаться взволнованной этим маленьким подарком, этим разрешением приблизиться к морю – моему законному дому.

– Хочешь зайти в воду?

Это что-то новенькое, и меня это радует, хотя все эти месяцы я заходила в море каждую ночь.

– Да.

– Ты это заслужила, Иден. – И он наконец выпускает мою руку.

Я захожу в воду по бедра, закрываю глаза и запрокидываю лицо к небу. Но Лео тут же разрушает этот счастливый миг. Он зовет меня по имени. Я открываю глаза и оборачиваюсь.

– Может быть, уже весной мы с тобой сможем поплавать. Или, – добавляет он, протягивая мне руку, – или ты к тому времени уже будешь носить ребенка.

Я бреду к нему, и он хватает меня за руку и крепко сжимает, а затем отпускает вновь и достает из кармана какую-то коробочку.

– Мы говорили насчет дня святого Валентина, но теперь я вижу, что нет смысла ждать так долго. Мы можем пожениться уже на Рождество.

Он раскрывает коробочку и вынимает оттуда кольцо. Он уже давно рассказал мне об этом человеческом обычае, чтобы я заранее знала, что делать, когда наступит этот момент. Кольцо красиво, спору нет, да только блестящие безделушки мне ни к чему. Но я знаю, что должна казаться счастливой, – и я улыбаюсь ему и послушно протягиваю руку. Он даже не спрашивает, хочу ли я за него замуж, но даже если бы и спросил, я все равно не смогла бы ответить честно.

– Уже через несколько недель ты станешь моей женой. – Лео надевает кольцо мне на палец и, легко коснувшись губами моих губ, сразу же отстраняется. – Весной мне исполнится двадцать, я смогу распоряжаться своими средствами, и мы подыщем себе жилье неподалеку от университета.

– Ты собираешься жить вдали от моря? – Сердце мое колотится, как штормовые волны о скалы. Я боюсь посмотреть Лео в глаза. Но он только смеется:

– Жить здесь мы не сможем, но будем приезжать. Этот океан подарил мне тебя, и я не могу покинуть его навсегда.

– А сколько длятся рождественские каникулы?

Мой ужас Лео принимает за радостное волнение.

– Меньше месяца. Мне придется уехать на несколько дней, но потом я за тобой вернусь. Я перевезу тебя в наш новый дом, и тогда нам уже не придется расставаться. Мы будем вместе каждый день. Ты сможешь еще многому научиться. Ты узнаешь, как доставлять мне удовольствие, и вскоре у нас появится первый ребенок. – Он откидывает мои волосы назад и поглаживает мне щеки большими пальцами. – Говорят, что такие ранние браки долго не держатся, но у нас все будет хорошо. Ты не сможешь уйти от меня; ты не сможешь меня ослушаться… и у меня… у меня никогда не будет повода обойтись с тобой дурно.

Мне так больно, что я не могу выдавить из себя ни слова. Через несколько недель Лео увезет меня от моря. Он собирается сделать мне ребенка. Есть способы предотвратить беременность. Мы с Робертом всегда были осторожны, но ослушаться Лео я и впрямь не могу. Я смотрю на кольцо, налившееся тяжестью на моем пальце, и чувствую, что по щекам стекают теплые слезы.

– Я тоже очень волнуюсь, но… – Лео покрывает мои щеки поцелуями, стирает слезы губами. – Но ты пойми, мы расстанемся всего на несколько недель, а потом уже всегда будем вместе. Позже, если ты захочешь большое торжество, мы сможем повторить свои клятвы. Хотя это будет уже третий раз.

Я удивленно вскидываю голову.

– В ту ночь, когда я выбрал тебя, нас связали самые прочные на свете узы. Никакая церковь не может соединить людей так крепко, – поясняет он. – Во второй раз мы с тобой просто зарегистрируем брак. А в третий – устроим роскошную церемонию… может быть, на третью годовщину. Настоящую годовщину – через три года после того, как мы встретились.